Это цитата сообщения Буала Оригинальное сообщение
Героиня рассказа — Софья Юрьевна (Георгиевна) Крестовникова, урожденная Милиоти (1832-1917). Быть может, только это в наши дни было б известно о купчихе, если бы не воспоминания ее правнучки Елены Николаевны Ивановой, урожденной Лист (1900-68). Девушка тесно общалась и с прабабушкой и остальными стариками и хорошо помнила фамильную историю. Примерно в 1950-х, дрожа от холода в тесной парижской мансарде, Елена исписала несколько тетрадок. И уже в наши дни ее очень пожилая дочь передала рукописи журналисту, который сумел разобрать эти каракули — и опубликовал. Так в XXI веке было прорублено еще одно окно — в середину века XIX-го.
Девушки середины XIX века (размещено, как иллюстрация)
Эллинский профиль, «императорская кровь»
История древней купчихи началась там, где завершаются любовные романы — с замужества. Девица выскочила замуж — в 13 лет, в 14 — родила сына… по крайней мере, так писала правнучка. По родословной росписи, все было не так страшно: Софья Юрьевна вступила в брак на семнадцатом году (1849). В семье потом рассказывали: «прадед согрешил и вынужден был идти под венец».
Девушка происходила из нежинских греков и считала своих предков… императорами Трапезундскими. То есть ветвью византийских императоров Комнинов! Потомки Софьи Юрьевны не очень верили в это предание, хотя и унаследовали бабушкин «эллинский» профиль.
Корпия, стеарин и мраморное мыло
Первой страной, которую богатая купчиха посетила, стала Греция. Это была чудовищная турпоездка: Софья Крестовникова подоспела в аккурат к землетрясению. Вместо того, чтоб созерцать античные красоты, она все это время провела в больнице — не как пациент, а как сиделка. Софья Юрьевна ухаживала за пострадавшими и научилась щипать корпию.
Корпия (от позднелатинского carpo — вырывать, щипать) — перевязочный материал, приготовляемый из нитей расщипанной руками ветоши (хлопковой или льняной). В середине XIX века корпия была заменена ватой.
Богатый санитарный опыт много пригодится в будущем — во время войн.
Брак оказался крепким и счастливым, супруги жили в согласии. Всех пятерых детей купчиха выкормила своей грудью, без кормилиц. Тем временем муж, Александр Крестовников совместно с братьями основал в Казани химическое производство (1855 год). Через полвека завод-гигант производил почти половину российских свечей и знаменитое мыло с «мраморными» прожилками. Эти продукты экспортировали и в Европу…
Кстати, завод Крестовниковых превосходно чувствует себя и в наши дни! Это казанский холдинг «Нэфис» и большинство наверняка видят, и покупают продукцию в современных магазинах.
Пока Александр Константинович сколачивал свою империю, жена «держала» дом и укрепляла тыл.
С корабля — в лепрозорий
Когда возник досуг, супругам захотелось проплыть по Волге на пароходе. Конечный пункт этой поездки не принес счастья Софье Юрьевне: муж в Астрахани подхватил холеру. Жена в больнице смогла выходить Александра Константиновича, зато заразилась сама.
Крестовникова была очень верующей. Когда лежала между жизнью и смертью, принесла Богу обет: если спасутся оба, целый год ухаживать за прокаженными. Женщина выполнила обещание: провела год в заволжском лепрозории, потом еще полгода — в монастырском карантине… не заразилась! Как вспоминала она в старости,
«такие же больные, только дух от них очень тяжелый».
После холеры к Софье Юрьевне (хотя она всю жизнь потом посещала больницы) не приставала никакая зараза… зато выпала большая часть волос! Купчиха парика носить не пожелала, ибо
«решила, что уже стара, и надела старческий чепчик».
По сообщенью правнучки, ей было тогда… 28.
Впереди, однако, оставалось почти 60 лет интересной жизни! Чем энергичная купчиха занялась? Самообразованием.
"Хозяйский дом и контора братьев Крестовниковых" при казанском заводе, фотография 1871 года
Книги, музеи и «прононс»
Купеческую дочь, родившуюся еще в пушкинские времена, почти ничему не научили, все пришлось наверстывать самой. Софья Юрьевна сама, без педагогов, выучила оба языка, которыми должен был владеть любой образованный человек, и до глубокой старости по нескольку часов в день читала книги по-французски, по-немецки и так «подсадила» на Бальзака свою правнучку. Та вспоминала, что прононс у самоучки был ужасный...
В зрелом возрасте выучилась играть на пианино, но играла только для себя.
Изъездила Европу вдоль и поперек, интересуясь, в основном, музеями и театром и негодовала, как же можно путешествовать от ресторана к ресторану:
«Невозможно быть с человеком, у которого одна мысль: что он будет есть».
В Париже у туристки утащили сумочку с паспортом и деньгами. Придя в полицию, купчиха стала бушевать и пожелала, чтобы под Париж вернулся Бисмарк и добил французов... после чего была посажена в вагон третьего класса и депортирована в Россию.
«Гришка»
После такого конфуза увлеклась «внутренним» туризмом, благо у сына были знакомые по всей стране… в каждом городе встретят, уделят внимание, заплатят по счетам.
Григорий Александрович Крестовников и его жена Юлия Тимофеевна Крестовникова (урожд. Морозова) 1878 год
Григорий Александрович Крестовников вырос ученым-химиком, он сделал важные изобретения и применил их на своем же производстве. Главный негоциант Москвы был председателем Московского биржевого комитета, в 1905 году возглавил собственную политическую партию, а в 1906-м его избрали в Государственный совет и в ЦК партии октябристов.
— Как, Гришку — мальчика? — схватилась за голову мать.
«Мальчику» было уже за 50.
Григорий Александрович Крестовников (1855 - 1918) Русский промышленник, фабрикант, мануфактур-советник, потомственный дворянин. Общественный и политический деятель из рода Крестовниковых.
Когда «мальчик» корпел над законопроектами, то их тексты бурно обсуждала мама: Крестовникова в конце жизни сильно увлеклась политикой.
Вид на казанский завод Крестовниковых, первое десятилетие XX века
Из богадельни в кабаре
Большой проблемой для Григория Александровича было снабжать маму деньгами… приходилось чуть ли не насильно впихивать к ней в ридикюль ассигнации. Старушка была патологически скупа и не давала чаевых, товарищи по путешествиям стонали, что их «морят голодом».
«Последнее «парадное» платье она сама сшила на свадьбу мамы, в нем ее и похоронили» - вспоминала внучка.
Скупость не распространялась на благотворительные проекты, Софья Юрьевна горела ими до конца жизни. Приезжая в больницы и богадельни, заваливала пациентов лимонами и апельсинами. На вопрос правнучки, как можно дарить больным такую ерунду, старушка возражала:
— По-твоему, бедняки знали, что такое апельсины? Пусть у них будет праздник!
Невестка Софьи Юрьевны - Юлия Тимофеевна Крестовникова (1858 - 1920), урожденная Морозова, гораздо более известная благотворительница (в молодости), несмотря на тяжкую болезнь, боли, на беспомощность, Юлия Тимофеевна прекрасно понимала: есть те, кому хуже. Для кого не станут в случае необходимости перестраивать собственный особняк, потому что они не имеют даже теплого угла. И она всегда находила в себе силы на многочисленные благотворительные проекты и очень много помогала обездоленным.
Ну а наша героиня,сухонькая бабулька с крошечными ножками была подвижна и быстра, каталась с молодыми в театры, в «Стрельню», в кабере... Дом полон слуг, и все-таки миллионерша в 80 лет моет своими руками полы… для чего?! «Для моциона», говорила Софья Юрьевна.
«Нас приучали к старости»
А потом старость стала брать свое. Однако дети, внуки, правнуки уже получили соответствующее воспитание, своей заботой они подсластили горькую пилюлю. Когда же правнуки ругались, Софья Юрьевна напоминала им слова митрополита Филарета:
«Умный человек не может быть злым».
Притом сама-то бабушка была «острой на язычок».
-
Городская усадьба Крестовниковых-Морозовых на Покровском бульваре в Москве
Когда старушка на минуту засыпала за обедом, ее сын делал знак, и семья прекращала беседу. Разговор тотчас же возобновлялся, когда Софья Юрьевна просыпалась, так что она не чувствовала дискомфорта.
Вот что потом написала правнучка: «Нас приучали к старости. Чтобы понять старость, надо с ней жить. Старость – неизбежная вещь, ее не выбираешь. «Я не буду такая», – пустые слова. Она придет: некрасивая, нечистая и мучительная. Ни одна жизнь не была легка, в каждой были свое горе и свои катастрофы. Оттого мы старались дать старшим как можно больше тепла и внимания. Никто из нас не брезговал подать судно и подтереть. Ибо мы исходили из принципа: никакая наемная рука не сделает это с такой нежностью, как любящая».
Софья Юрьевна Крестовникова ушла на 85-м году жизни, окруженная заботой.
Смерть оказалась своевременной: была весна 1917 года...
Мария Риттер, праправнучка нашей героини с журналистом опубликовавшим воспоминания правнучки Софьи Юрьевны, Елены Николаевны Ивановой, урожденной Лист во Франции.
К сожалению ни одной фотографии Софьи Юрьевны Крестовниковой в интернете не нешлось.
