Ему трудно с нею, - без нее невозможно вовсе.
Он и знать не хочет, что было бы, если бы.
А она молчит, - ни одной завалящей просьбы,
и кусает пальцы, - улыбка на полгубы.
Ему очень больно, когда она тихо плачет, -
он сидит зажмурясь, клянется не предавать.
Для нее все это настолько уже прозрачно,
что прибить и бросить, да как-то все черта с два.

Ей давно противны – не он, а своя покорность,
бытовое блядство, хожденье на поводу.
Она растеряла и гордость свою, и голос,
и свою надежду – в лохматом еще году.
Ей невыносимо пилить в сотый раз живое, -
отбывать повинность за каждого в своих снах.
Но куда деваться, когда он беззвучно воет
каждый раз свернувшись в комок на ее следах.
[521x325]