Я думаю, порнуху надо запретить. Ну, или, допустим, разрешить, но только после медкомиссии. У психиатра. И чтобы справку выдавал: «Сим удостоверяю, что пациент действительность воспринимает адекватно, допущен к просмотру фильмов формата ХХХ». Нет, ну действительно, они ж насмотрятся и начинают- воплощать. И удивляются, что в жизни все не так.
Подъезжает типок - принеприятнейший, высокий, лысый и худой. Очки, глазища за очками - блюдца. И почему-то дрожат руки. То ли от нетерпения, а то ли от того, что на живую женщину в первый раз так близко смотрит. Ну да, не каждый год такое счастье.
Берет на час.
Приезжаем в "нумера", он раздевается, стыдливо прячет труселя в карманы джинсов и трусит в душ.
Пока он там - я медитирую: «Брэд Питт, Брэд Питт...».
Заходит после душа голый, кидает кости на кровать, я строю кошечку, мурлычу что-то глупое, ложусь, поглаживаю это тщедушное тельце, он поворачивает мою тушку на спину. Заходит снизу и начинает меня есть. Я медитирую. Брэд Питт икает где-то в Голливуде.
Минута, две, он явно вошел в раж, пищит и булькает; вдруг чувствую - ползу.
Ну натурально, по кровати вниз, и попа выше, выше, выше. И он такой - подтягивает ее вверх, подтягивает и сам приподнимается, приподнимается...
- О! - говорит он вдруг скороговоркой. - А ты можешь встать на голову? Будет как «шестьдесят девять», только стоя. Ты будешь тут, - показывает на постель, - на руках, а я тебя буду сверху держать, ну и... Я видел так, хочу попробовать.
- И где же ты такое видел, зайчик? - изумляюсь я.
- Ну как... ну, в фильме видел.
- Милый, - мурлычу томно, - так будет неудобно. Да и я цирковое не кончала, акробатка из меня - не очень.
- Я тебя подержу сверху, - с готовностью подхватывает он, - ну давай так попробуем, а?
И, даже не дождавшись, что же я скажу, он тащит мою попу вверх.
Не буду описывать, как я старалась занять хоть сколь-нибудь удобное положение, пока он там кряхтел и надрывался. И вот пока я пытаюсь удержаться и не грохнуться, он сверху отрывается от процесса и задает мне потрясающий вопрос:
- А чего ты не стонешь? Тебе что, не нравится?
- Милый! - хриплю я снизу. - Мне не очень удобно, может, ты меня опустишь, как было?
- Ну, нет! - как-то даже обиженно поучает он сверху. - Просто ты неудобно стоишь. Ты чуть подвинь руки, вот так...
И ножкой своей мою руку, на которую я упиралась, так аккуратненько - раз! И подвинул.
Конечно же, я потеряла равновесие, конечно же, хрен он меня удержал, конечно же, я грохнулась бедром об стену, и, конечно же, он навернулся сверху.
Я думала: все, с экспериментами покончено. Но когда он отполз и начал снова становиться на ноги, меня взорвало.
- Послушай, - сказала я, - Я не акробатка, и вообще, я тяжела для столь странных этюдов, давай что-то стандартное, ладно? Попробовал - и хватит.
- Да ну чего ты? - заныл он. - Все ж нормально было. Вот почему они могут, а ты - нет?
- Кто они? - скептически спросила я.
- Ну они, девочки эти, - неопределенно пожал плечами он. - Те, что в фильмах.
- Милый, - глубоко вдохнула я, чтобы не треснуть ему по лбу, - милый, оставим девочек в покое. Давай лучше я тебе сама что-то сделаю, ладно?
Мне хотелось побыстрее с ним закончить.
- А ты можешь стать вот так, как на «березку»? - спросил он меня через пять минут, когда я только приготовилась лечь снизу.
- Зачем?! - спросила я, предчувствуя.
- Ну, смотри, - разложил он, - ты станешь вот тут, как на «березку», если тебе тяжело - упрись об стену, попа будет тут, сверху, а ноги ты себе на плечи завернешь... ну и я тебя как бы сверху того... попробую... давай? Вот, я тебе подушку подложу, чтоб удобнее было. Ну вот смотри... - и он попытался меня поднять и загнуть.
- Тихо! Тихо! - завопила я, понимая, что он все равно меня достанет, а так пусть уж лучше побыстрее закончит и уйдет.
Уж лучше я сама. И я загнулась пятой точкой кверху. Любой каприз, однако. Видимо, ему сразу открылся благоприятный вид, потому что глаза за очками плотоядно засверкали.
- Сейчас я тебя сделаю! - сказал он громко и довольно.
Он попытался приступить к процессу, встал, согнулся весь на полусогнутых, вцепился в стену, прицелился, промахнулся, прицелился, догнулся, качнулся, оступился и...
...И наступил мне на волосы. Наконец попал куда надо.
Стонал он, видимо, тоже лишь потому, что в фильмах стонут, значит - надо.
Снизу я наблюдала - ему явно было крайне неудобно.
Я молчала и пыталась удержаться в долбаной «березке», попой кверху и с ногами на своих плечах. Ноги начинало сводить, а меня - плющить.
- А почему ты молчишь? - спросил он вдруг. - Ты что, фригидная?
- Ааа, аааа, оооо! - замычала я погромче.
- Вот! Вот! - довольно сказал он. - Сейчас я тебя, сейчас...
Но сейчас все никак не случалось.
- Может, все таки по-нормальному? - аккуратно прохрипела я. - Ну хочешь меня сзади?
- Да-да, давай так, - вдруг обрадовался он. - Только не сзади, а вот так…
Он лег на спину, я со скрипом разогнулась, он притянул меня к себе и выдал:
- Садись, но только поперек.
Я села. Поперек так поперек. Ну, все же лучше, чем на голове. Я приложила максимум усилий. Я чувствовала: если не сейчас - придется мне еще висеть на люстре. И я сделала все, что могла.
- Какая-то ты не такая, - сказал он после, отдышавшись.
- Да? - вскипела я. - А какая должна быть?
- Ну, ты такая какая-то... холодная. Я же говорю - фригидная. Не стонешь, да и вообще... Это же не нормально.
- Зайчик, - сказала я вкрадчиво. - Видишь ли, зайчик, я не знаю женщин, которые в позе березкой будут стонать от восторга.
- Ну, как это? - вдруг изумился он. - Девочки же получают удовольствие! Ну вот они же получают! И кончают. Это ты просто холодная.
Я закурила.
- Какие девочки-то?
- Ну как, какие? - сказал он уверенно. - Эти, которые в фильмах. Они же получают...