Это цитата сообщения Томаовсянка Оригинальное сообщение
Юрий Щекочихин. Честный и бесстрашный вопреки системе
Юрий Щекочихин- один из самых знаменитых российских журналистов последних десятилетий. Он был в нашей стране пионером публицистического жанра «журналистского расследования» и одним из первых привлек внимание общественности к существованию организованной преступности в СССР.
Юрий Петрович Щекочихин (1950-2003) родился в Кировабаде (ныне Гянджа) Азербайджанской ССР в семье военнослужащего. Журналистскую карьеру начал в 17 лет – его первая публикация появилась в «Московском комсомольце». С 1967 по 1971 год работал сперва стажером, затем - корреспондентом МК. В 1971 году начал работать в в газете «Комсомольская правда» в должности специальной корреспондента. В 1975 году окончил факультет журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова. В 1972—1980 возглавлял клуб старшеклассников «Алый парус» в «Комсомольской правде», занимался подростковыми проблемами.
С 1980 по 1996 годы был редактором отдела расследований в «Литературной газете». В 1988 году Юрий Щекочихин опубликовал интервью с подполковником милиции Александром Гуровым «Лев готовится к прыжку», в котором впервые публично было заявлено о существовании организованной преступности в СССР. Позже вышло продолжение «Лев прыгнул». Это интервью сделало знаменитыми как Гурова, который вскоре стал начальником 6-го управления МВД СССР по борьбе с организованной преступностью, так и Щекочихина.
В октябре 1989 года Щекочихин был избран народным депутатом СССР. Был членом Межрегиональной депутатской группы. Вошел в состав комитета Верховного Совета СССР по борьбе с преступностью и стал членом комиссии по борьбе с привилегиями.
В июне 1992 года в «Литературной газете» была опубликована статья Щекочихина «Страх», посвященная коррупции среди руководителей мэрии и Правительства Москвы.
С начала 1995 года Щекочихин был автором и ведущим программы «Специальная бригада» на ОРТ. Однако, программа просуществовала недолго – уже в октябре 1995 года руководство телеканала приняло решение снять ее с эфира. По словам самого публициста, программу закрыли за сюжет под названием «За Родину! За мафию!», который был посвящен чеченскому конфликту, развязанному, по его мнению, «ведущими банками России». Руководство ОРТ заявило, что Щекочихин своими расследованиями «дестабилизирует обстановку в стране».
В декабре 1995 года Щекочихин был избран депутатом Государственной Думы РФ по списку «Яблока» и вошел в состав фракции «Яблоко».
С июля 1996 года работал заместителем главного редактора и редактором отдела расследований в «Новой газете». Через полгода стал заместителем главного редактора — ведущим редактором «Новой газеты». В марте 1997 года оставаясь в должности заместителя главного редактора стал исполнительным редактором, а затем —куратором отдела расследований «Новой газеты». В числе основных тем публикаций Щекочихина в 1990-е годы — состояние российской армии, освобождение пленных и заложников в Чечне, коррупция в органах государственной власти, социальные проблемы. В феврале 1996 года Щекочихин стал членом парламентского комитета по безопасности, а в апреле 1997 года вошел в состав комиссии по проверке фактов участия должностных лиц органов государственной власти РФ и органов государственной власти субъектов РФ в коррупционной деятельности.
В декабре 1999 года Щекочихин вновь был избран депутатом Госдумы по списку «Яблока» и вошел в соответствующую депутатскую фракцию. В парламенте он стал заместителем председателя комитета по безопасности, который возглавил Гуров.
Последние расследования Щекочихина были связаны с коррупцией в Генеральной прокуратуре РФ. Он занимался так называемым делом «Трех китов» (о контрабанде мебели), расследование которого находилось под личным контролем президента России Владимира Путина. По некоторым сведениям, Щекочихин выяснил, что дело не ограничивалось контрабандой, а было связано с отмыванием денег через Bank of New York. В июне 2003 года в Москве он встречался с представителями ФБР, которые пригласили его в Нью-Йорк, пообещав передать оригиналы документов об отмывании денег.
Юрий Щекочихин не успел закончить несколько расследований и, возможно, свою главную книгу — автобиографический роман "Однажды я был"...
3 июля 2003 года Юрий Петрович Щекочихин умер.
"Юрий Щекочихин. Честный и бесстрашный вопреки системе"
Три Юры частенько встречались на территории Давыдова. Удобно, без надзора. Слава (Тарощина), жена Юрия Владимировича, всегда в Москве, на работе. Меня, злыдню, старались близко не подпускать. Щекоч приезжал обычно нежданно-негаданно (но ждали его всегда), приезжал грамотно, с бутылочкой и с пивом. Ну а у Давыдова всегда имелись в запасе «ножки Буша» (теперь уж надо разъяснять, что это такое). Быстро жарили и устраивались за столом в садочке. Рядом располагалась верная подруга Юрия Владимировича, приблудная дворняга Рада. И начинался веселый и содеожательный разговор. Карякин так об этом вспоминал: «Какие тут „конфликты“ „отцов и детей“? Мы — „старики“ — любовались им, завидовали его „перпетууммобильности“, а он никогда не забывал помянуть добром стариков-шестидесятников. Неожиданно и радостно он и для нас сделался учителем и образцом. Поражала его незамедлительная, мгновенная, безоглядно-бесстрашная и рабоче-деловая реакция на любую ложь и подлость. Сразу бросался, и всегда очертя голову, в самую гущу».
А занимался Щекочихин делами все более серьезными, но с такой легкостью и открытостью, не задумываясь о том, как хоть немного подстраховаться, и ничего не боялся. Главным делом его жизни стали журналистские расследования. Собственно, уже в «Литературке», где он проработал шестнадцать лет (1980–1996), накопился огромный опыт. Ну а когда перешел в «Новую газету» в 1996-м, стал заместителем главного редактора и редактором Отдела расследований. Теперь главными темами его публикаций стали состояние российской армии, освобождение пленных и заложников в Чечне, коррупция в органах государственной власти. Одновременно он сумел использовать на полную катушку и те возможности, что открылись для него в Думе: он ведь занимал должность заместителя председателя Комитета по безопасности в Госдуме третьего созыва и был членом Комиссии по борьбе с коррупцией в органах государственной власти. Был даже экспертом ООН по вопросам организованной преступности.
Только сейчас понимаешь: буквально сжигал себя. Был абсолютно неподкупным. Стремление было одно: докопаться до истины, отыскать кровопийц-клещей, выколупать, выцарапать их и показать всем на ладошке — как корчатся они на свету, как представляются «божьими коровками» и мечтают снова забраться нам всем под кожу и снова укусить — отравить своим ядом. Как его на все хватало — на книги, на сотни статей, на депутатские запросы во все инстанции, на бесконечные поездки в горячие точки. От той информации, которой он был переполнен, можно было, наверное, сойти с ума. А он никогда не терял присутствия духа и снова и снова ввязывался в борьбу со всеми этими «клещами».
При этом жил Щекоч (так его называли друзья. — И.З.) как гениальный бомж, неустроенный, неухоженный, но на самой вершине духа. Всегда в его маленьком зеленом домике на улице Довженко в Переделкино ютились какие-то хорошие люди, которым он помогал. Он еще их и подкармливал. Сам все время мотался в Москву и по командировкам. Обладал уникальным талантом дружбы, и друзей у него было очень много. На его дни рождения — 9 июня — собиралось не меньше полсотни, а то и больше журналистов, политиков, врачей, учителей и учеников — господи! — да кого только не встретишь на огромной зеленой лужайке перед его домом.
Хорошо помню, как Карякин всерьез испугался за Щекоча, когда тот начал в конце 2002-го — начале 2003 года расследовать «мебельное дело» (дело «Трех китов»). Щекоч напал на след опасного конфликта между силовыми структурами и уже, как бульдог, не отпускал дела об отмывании денег через «Бэнк оф Нью-Йорк». Затронуты были интересы коррупционеров высочайшего уровня. Стал получать анонимные звонки с угрозами. Симпатизировавшие ему ребята из ФСБ предупреждали, что угроза жизни велика. Дали ему бронежилет, обеспечили охрану его и детей. Сам он, как мальчишка, порой сбегал от охранников: мешали работать. Отшучивался. Однажды Карякин серьезно сказал ему: «Лезешь на рожон. Даже ты не можешь представить себе, как они, которых ты не боишься, боятся тебя. Какие планы они вынашивают».
9 июня 2003 года отметили его день рождения, как всегда, весело, в большой компании. Он нам сказал, что собирается лететь в Нью-Йорк, но сначала съездит в Рязань. Мы куда-то уехали отдохнуть. Вернулись — звонок:
— Как вы там?
— Хорошо. Отдохнули, загорели.
— Вы там на солнышке загорали, а у меня без солнышка кожа пузырится.
Мы ничего не поняли, а объяснять он нам ничего не стал. И вдруг узнаем, что его срочно поместили в ЦКБ. Ну а дальше — никаких контактов и никакой информации. Через несколько дней звонит Ира Ришина (она работала в «Литературке»):
— Щекоч умер. Отравили его сволочи!
Кому была выгодна смерть Юрия Щекочихина? Да очень многим из организованной преступности, сросшейся с властью. Щекочихин расследовал коррупционные истории, связанные с министром атомной энергетики Адамовым. Его, Щекочихина, врагом стали всесильный Березовский и министр обороны Грачев. С документами в руках депутат Щекочихин докладывал в Думе, как наживается наша военная верхушка в Чечне на федеральных деньгах, на нефтянке, на выкупе попавших в плен наших солдат. В 2003 году он влез в дело «Бэнк оф Нью-Йорк» и в июле (!) должен был получить документы об отмывании коррупционных денег чиновниками. Расследовал крупномасштабное воровство в Министерстве обороны, в результате которого оружие уходило не просто «налево», а к чеченским боевикам. Он же выяснял судьбу денег, направленных на восстановление Чечни. Так что «клещей» было много. И если наверху недовольно качнули головой при имени надоевшего всем своими расследованиями журналиста, нашлось немало исполнителей. Ну а когда дело было сделано, неуемного разоблачителя ликвидировали. Генпрокуратура и ФСБ, которые должны были принимать решение о том, возбуждать ли следствие по факту смерти Щекочихина, тут же отстранились. Уничтожать следы преступлений они умеют. Так что правды нам никогда не узнать.
Хоронили мы Юру на нашем Переделкинском кладбище. Место дали прямо у шоссе почти у моста над высохшей речкой Сетунь. Рядом с могилой Юры Давыдова. А ведь три Юры и в шутку, и всерьез говорили: ляжем, ребята, рядком на Переделкинском. Так и вышло. На прощание приехали М.С. Горбачев, Григорий Явлинский, Владимир Лукин, генерал-лейтенант Гуров, его старинный друг. Депутаты, журналисты и много-много друзей. И еще наверняка — те упыри и клещи, что мечтали увидеть его в гробу... и дождались.
А в гробу лежал обугленный старик, облысевший, будто без кожи. Если бы в изголовье гроба не было портрета смеющегося Щекоча, нельзя было бы понять — кого хоронят.