(статья Бориса Востера в журнале "Мир криминала" №18, сентябрь 2017 года)
Старший сын Иосифа Сталина Яков Джугашвили прожил короткую и трудную жизнь. Ещё младенцем он потерял мать, а отца увидел только подростком. Когда попавшего в плен Якова фашисты предложили обменять на Паулюса, Сталин якобы сказал: "Я солдата на фельдмаршала не меняю".

Юный революционер Иосиф Джугашвили страстно влюбился в сестру одного из своих однокашников по тифлисской семинарии Като Сванидзе. В 1906 году они венчались, а в марте 1907 года у них родился первенец, крещённый Яковом. Но семейное счастье было недолгим: Като умерла, когда сыну было только восемь месяцев от роду. Безутешный молодой супруг, обезумев от горя, при опускании гроба любимой в могилу бросился следом, вцепился в крышку, и его едва смогли вытащить наружу.

Глава 1. Волчонок по имени Яша
Вихрь событий надолго разлучил Иосифа с сыном, воспитывавшимся в семье Сванидзе. Снова они увиделись только в 1921 году, когда Якову было 14 лет. Его отец занимал важный пост в партийной иерархии, носил фамилию Сталин, был вторично женат, и молодая супруга родила ему сына. Мальчик, приехавший из грузинской деревни в Москву, почти не говорил по-русски. Попав в новую семью и непривычную обстановку, он держался настороженно, особой близости с отцом не искал, и тот называл его волчонком. Зато у Якова сложились хорошие отношения с молодой мачехой, часто выступавшей заступницей перед гневным отцом.
В Москве Яков довольно быстро выучил русский язык и, когда пошёл учиться в школу на Арбате, легко догнал сверстников. Тогда в моде была идея электрификации, и на волне этого учения Яков перешёл в электротехническую школу, расположенную в Сокольниках. Окончив её в 1925 году, в институт Яков поступать не стал.
В этот момент его настигла любовь, и юноша всерьёз решил жениться на своей однокласснице Зое Гуниной, которой тогда только исполнилось 16 лет. Отец был категорически против этого брака. Мало того что жених и невеста были очень молоды. Генсека ВКП(б) не устраивало социальное происхождение Зои: она была дочерью священника. Перспектива стать свёкром поповны и сватом попа Сталина совсем не прельщала. Он запретил сыну жениться, и тогда Яков пытался покончить с собой. Он стрелялся, но, по счастью, попытка была неудачной. Пролежав три месяца в кремлёвской больнице, выздоровевший Яков с молодой женой подался в Ленинград, где их принял под своё крыло Сергей Киров.
Жили они у родственников мачехи Якова, Аллилуевых. Попытка самоубийства оттолкнула отца от сына. Объяснялись они только через посредство Надежды Аллилуевой, которой 9 апреля 1928 года Сталин написал так: "Передай Яше от меня, что он поступил как хулиган и шантажист, с которым у меня нет и не может быть ничего общего. Пусть живёт где хочет и с кем хочет".
В Ленинграде Зоя поступила в Горный институт, а Яков стал работать в "Ленэнерго" релейщиком кабельных сетей. В 1929 году у них родилась дочь, но умерла во младенчестве. Испытания общей бедой супруги Джугашвили не выдержали. Они расстались, и узнавший об этом Сталин в августе 1930 года вызвал сына в Москву. Отношения между ними были восстановлены и, вняв призыву отца, Яков поступил в Московский институт инженеров транспорта (МИИТ) на теплотехническое отделение.

Глава 2. "Иди и воюй!"
Летом 1935 года во время каникул, поехав в Урюпинск к родственникам Надежды Аллилуевой, у них на квартире Яков познакомился с Ольгой Голышевой, с которой у него завязались отношения. Роман был недолгим, но увенчался рождением в январе 1936 года сына, которого назвали Евгением. Однако, прежде чем мальчик появился на свет, Яков в декабре 1935 года расписался с балериной Юлией Мельцер.
В 1936 году Яков окончил вуз и поступил дежурным инженером-турбинистом на электростанцию завода имени Сталина (ныне - ЗИЛ). Проработав около года, опять же по настоянию отца, поступил на вечернее отделение Артиллерийской академии РККА. Занятие это было явно ему не по душе, учился он с большой натугой, но перечить отцу уже не хотел.
В 1938 году у него родилась дочь Галина, семья требовала забот, и от былого бунтарства в Якове мало что осталось. Учёбу в академии он окончил перед самой войной, в мае 1941 года. Ему присвоили офицерское звание и направили на должность командира батареи гаубичного полка танковой дивизии, входившей в состав механизированного корпуса 20-й армии.
Через месяц грянула война. Говорят, отец перед отъездом Якова на фронт коротко напутствовал его: "Иди и воюй!" И он пошёл, оказавшись в самом пекле сражений уже в июле 1941 года. За бои, развернувшиеся 7 июля под городом Сенно Витебской области, старшего лейтенанта Джугашвили представили к правительственной награде. Но вручить её не успели: части мехкорпуса, в рядах которого воевал Джугашвили, попали в окружение.
Берлинское радио передало, что 16 июля под Лиозно, юго-восточнее Витебска, солдатами механизированного корпуса генерала Шмидта был захвачен в плен сын "диктатора Сталина". Вскоре на позиции советских войск с самолётов посыпались кипы немецких листовок, на которых был изображён Яков в окружении немецких офицеров. Текст под фото призывал прекращать бесполезное сопротивление, поступая как сын Сталина, Яков Джугашвили, сдавшийся в плен.

Глава 3. Предателем быть не захотел
Ожидаемого эффекта от этих акций не последовало, поскольку Яков до войны жил частной жизнью обычного советского гражданина. О его существовании вообще мало кто знал вне пределов семьи и ближайшего окружения. Однако немецкая пропаганда сильно повлияла на Сталина, с которым пытались вести переговоры об освобождении сына. Бог весть чего так опасался Сталин, но он счёл за лучшее, став в позу "отца народов", сделать несколько громких заявлений, отвергающих попытки спасения сына, чем и предопределил его судьбу.
Из протокола допроса, снятого со старшего лейтенанта Джугашвили 18 июля 1941 года в штабе фельдмаршала Клюге, следует, что тайну личности пленника раскрыли солдаты его части, взятые вместе с Яковом в плен. Из штаба Клюге пленного забрали представители имперского управления безопасности. Его вывезли в Берлин и поместили в отеле "Адлон", где с пленником встречались некоторые представители грузинской политической эмиграции. Но играть в эти игры Яков отказался, и тогда его отправили в офицерский лагерь "13-Д" под Хаммельбургом, оттуда перевели в "Офлаг ХС" у Любека, а в 1942 году доставили в лагерь "А" Заксенхаузена, где содержались узники особой важности.
Содержание Якова Джугашвили ничем не отличалось от содержания остальных узников. Его неоднократно пытались "склонять к сотрудничеству", но он отверг все предложения. Устоял, даже когда применяли "меры устрашения". Но терпение его оказалось не безгранично. Вечером 14 апреля 1943 года Яков выпрыгнул из окна барака №3 и с криком бросился на проволочную ограду лагеря, по которой был пропущен ток. Стоявший в карауле роттенфюрер СС Конрад Хафрих открыл по заключённому огонь, попав ему в голову. Труп Якова Джугашвили был сожжён в лагерном крематории, и урна с его пеплом отправилась в главное управление имперской безопасности.
Соседи по лагерному бараку показывали, что Яков постоянно был в подавленном настроении. Он не видел для себя никакого выхода из сложившейся ситуации, а последней каплей стала передача по лагерному радио, в которй цитировались слова Сталина, заявившего, что "военнопленных у нас нет, есть только предатели родины". От немцев ждать "милостей" ему не приходилось. В случае обмена или иного рода освобождения что ждало его дома? Ведь ещё до войны отец истребил членов семей Сванидзе и Аллилуевых, не считаясь с их родством. Своим последним поступком Яков Джугашвили оборвал свои страдания и разом перечеркнул все возможные сценарии, в которых бы он фигурировал в качестве разменной монеты в большой политической игре.