У Анатолия Степановича была язва желудка, у Тамары, мы с ней перешли на ты, были проблемы с щитовидной железой, им обоим были назначены операции, и пока нас не прооперировали мы наслаждались общением друг другом.
На второй день моего пребывания в больнице в нашем отделении был обход профессора Голубкова, который задерживался около кровати каждого больного не больше чем на пять минут в сопровождении заведующего отделения и других лечащих врачей, но вместе с ним в этот день была группа молодёжи примерно из семи человек, среди которой были весьма привлекательные девушки в белоснежных накрахмаленных белых халатах и шапочках, с забранными в них волосами, как потом мне сказали это были студенты Медицинского института.
Видимо профессору очень нравилось находится на недосягаемой высоте своих познаний в медицине и он что то шутливо постоянно говорил на латыни,и все смеялись.
У одного больного была какая то травма между ног и лечащая врач, ещё молодая миловидная женщина, бойко докладывала профессору о том, что больного обрабатывают спиртом и до моих ушей долетело не понятное мне слово " пенис", на что профессор с улыбкой сказал ей, что пенис спиртом обрабатывать не надо, для этого имеются другие средства, а спирт надо беречь.
Посмотрев мою историю болезни, он коротко сказал:"Завтра операция".
После обхода, пройдя по длинному коридору хирургического отделения , и краешком глаза посматривая на полуоткрытые двери палат, я сам того не осознавая, искал ту, не видя которой я уже не представлял себе свою жизнь, но её нигде не было. Возвратившись в палату я стал мучительно ждать обеда и встречи с ней. Анатолий Степанович то лежал под капельницей, то уходил на какие то бесконечные процедуры, мне казалось, что время остановилось и я не мог дождаться обеда, на котором я почти ничего не ел, ибо привык к домашнему борщу и котлетам, которые мастерски готовила моя мама, она на заре своей юности закончила кулинарное училище.
Наконец раздатчица громогласно известила, что надо идти на обед, и мы с Анатолием Степановичем радостно ринулись в столовую. Тамара уже была там, мне так не хватало её объятий и я их получил как всегда в достаточном количестве и это меня заряжало намного больше чем не вкусный и пресный обед. Они без умолку обсуждали не понятные для меня вопросы, весело смеялись, а я смеялся глядя на них, я вообще был очень смешливым особенно на уроках, но когда меня за это выставляли в коридор, мне в коридоре почему то смеяться уже не хотелось. После обеда мы втроём как всегда сидели в коридоре на стульях, причём я сидел всегда между ними, так они старались показать, что между женатым мужчиной и девушкой ничего нет и что только я являюсь их общим объектом интереса. ( продолжение следует)