Следующие два дня были насыщенными. Утром двадцать девятого августа пришло письмо от Крюкохвата. Гоблин очень постарался, отрабатывая свой гонорар. Так что к письму прилагались документы для Гхара и приглашение на сдачу экзамена для подтверждения мастерства. Меня тогда очень удивило, что представитель гильдии малефиков будет ждать экзаменуемого в магловском Лондоне в одном из пабов, но как оказалось, все было вполне логичным. Старик, встретивший нас за столиком с большущей кружкой пива, и это в одиннадцать утра, смотрел на мир магическим зрением, именно по этому, ему было достаточно лишь взглянуть на ауру демона, что бы причислить его к магам своей «школы». Так что через пятнадцать минут после начала встречи, Гхар уже официально считался Гранд-мастером малефикации. Но если я надеялся, что на этом встреча и закончится, то глубока ошибался. Старик, глава гильдии Эвон Хейг, оказался любителем поговорить за кружкой-другой пенного, он так увлекся, рассказывая Гхару об особенностях английского филиала гильдии, об членах гильдии, о лавках, где делают скидки и многом другом, что положено знать новичкам. Закончилось все тем, что во втором часу дня, мастер Хейг был настолько пьян, что ему пришлось вызвать домовика, что бы попасть домой. Мы же вернулись в поместье, нас ждали непросмотренные документы. 
      Тридцатый день августа был полностью посвящен моим сборам. Анджи, потребовавший снова связать его с Гхаром в ментальном диалоге, вел себя как курица наседка, беспокоясь о каждой мелочи. Посовещавшись с Учителем, они заставили меня набрать кучу артефактов, большинство из которых я мог создать сам в любой момент, но переубедить ни одного из них мне так и не удалось. Кажется, я понял, почему некоторые дети закатывают глаза, говоря о своих «чрезмерно» беспокоящихся родителях. Мне же, в какой-то степени, была приятна их опека, хотя я и не понимал, почему они так поступают. Поэтому, я просто покорно следовал их словам, убирая в безразмерную сумку очередной защитный амулет или полезную книгу. В тот же день, я наложил на два магловских ежедневника чары, подобные чарам на думоотводе (омуте памяти) и связал их протеевыми чарами, тем самым я получил возможность передавать мгновенно не только письма и записки, но и воспоминания, что гораздо важнее. Создавая связанные ежедневники, я думал о том, что это прекрасная возможность разделить воспоминания о произошедшем с кем-то и получить взгляд со стороны. На что Анджи с Гхаром только ухмыльнулись, и Учитель пообещал, что за три месяца, которые я проведу безвылазно в Хогвартсе, с помощью только что созданных артефактов научит меня паре-тройке надежных проклятий. Вечером того же дня, после ужина и прощания с Гхаром, я вернулся на Тисовую улицу, а дубля отправил в поместье, предупрежденный Учитель займет его чем-нибудь. Засыпая в своей комнате в доме тетушки, я вспоминал свой первый курс Хогвартса, великолепный замок, ставший мне домом, первых друзей, квидич и свои приключения на грани смерти – все это вызывало во мне ностальгию. 

      Рано утром, тридцать первого числа, приготовив завтрак для себя и Дурслей, я сидел на кухне и пил кофе, разбавленное большим количеством сливок. 
«Волнуешься» - констатировал очевидный факт Анджи. 
«Конечно. Все так странно. С одной стороны, все это уже было, так что не о чем волноваться, а вот с другой… Все не так, я не знаю чего ожидать от Судьбы. Это меня волнует, знаешь ли. Я ответственен не только за себя, но и за свой род, так что не могу допустить ошибку…» 
«Наша жизнь – это череда ошибок, ведь на самом деле правильного поступка никогда нет. Ты можешь прожить всю жизнь, подчиняясь кодексу Рода, но так ничего и не достигнешь, оставив после себя горстку пепла и ничего больше. А можешь поступить вразрез с правилами и выиграть, прожить свою жизнь так, что твои потомки, читая твои старческие мемуары, будут присвистывать от восхищения. Но на самом деле, стоя перед проблемой, ты не будешь знать, какой выбор приведет тебя к желаемому итогу, так что рискуй, действуй, но не стой на месте и не сожалей. Иначе так никуда и не попадешь».
«Раннее утро не время для философии, знаешь ли, - фыркнул я в ответ. – Но я благодарен тебе за твои слова. В конце концов, если я здесь, значит так нужно». 
«Истину глаголешь, мальчик, - рассмеялся Анджи, посылая мне волну теплого одобрения. – В случае чего, я здесь, что бы помочь тебе, так что обращайся». 

После завтрака Дурсли всей семьей отправились провожать меня в школу. Поездка до вокзала выдалась довольно веселой, тетушка Петуния беспокоилась о том, все ли я собрал, дядя Вернон давал советы как себя стоит вести с детьми богатых родителей, а Дадли велел повеселиться, за что получил недовольный взгляд родителей. В десять тридцать утра, я получил последние тетушкины объятия, и перешел на платформу девять и три четверти. Не смотря на то, что Дурсли стали терпимее относиться к магии, на платформу со мной они не пошли, объяснив это тем, что одно дело это родной племянник, а другое чужие маги, от которых не знаешь чего ожидать. И я их прекрасно понимал, маглы почти беззащитны перед магами.
      В это время платформа уже была забита людьми. То тут, то там толпились группы подростков, встретившиеся после летней разлуки, рядом стояли семьи, прощающиеся со своими чадами на три с половиной месяца, кое-где стояли озирающиеся по сторонам первогодки и их родители, рядом с ними была особая аура беспокойства. Особым островком спокойствия в этой реальности были семьи потомственных аристократов, которые просто фонтанировали арктическим холодом вовне, запирая все переживания так глубоко, что сами их не чувствовали. Так же сильно, как и аристократы, выделялись маглорожденные и их родители, впервые вступившие на волшебную платформу, они отличались эмоциями, одеждой и своим поведением, белые вороны среди стаи, но на каждом юном лице светилась надежда вписаться в мир ожившей сказки. 
      Я не стал задерживаться и разглядывать толпу, у меня еще будет время приглядеться к старым знакомым, поэтому я сразу же отправился в экспресс. Выбрав свободное купе в предпоследнем вагоне, я, забросив багаж на верхнюю полку, устроился на сидении и прикрылся книгой сказок братьев Гримм. 
«Все хорошо, Гарольд? Я чувствую твое беспокойство,» - спросил Анджи, как только понял, что читать я не собираюсь. 
«Да, все нормально. Просто думаю, как бы все сложилось, если бы Джеймс и Лили остались живы. Веришь, никогда не думал об этом, но сейчас, увидев все эти семьи, простые и аристократические, какими бы они были родителями?» - стоило мне только озвучить Анджи свои мысли, как странная тяжесть на сердце начала немного уменьшаться. 
«Они были бы любящими родителями, я думаю. Тебя бы очень сильно баловали, крестный показывал бы тебе разные розыгрыши и проделки, ты бы вырос похожим на них. Ты ведь знаешь это? Лили и Джеймс были очень хорошими людьми, и очень сильно любили друг друга и тебя. Так что твое детство было бы наполнено любовью и смехом. Но стоит ли сожалеть о не сбывшемся?» 
«И ты опять прав, Анджи. Во всем прав. Просто влияние момента и эмофона. Кстати, на счет Сириуса, я ведь совершенно об этом забыл! Нужно что-то предпринять, тем более что Хвост будет в пределах досягаемости, по крайней мере, я надеюсь на это,» - я совершенно не понимал, как мог упустить такую вещь. Сириус, заточенный в Азкабане, все еще мой крестный отец, а я своим бездействием лишь добавляю ему дней наполненных одиночеством и страхом. 
«Спокойно, Гарольд! – Анджи окатил меня волной спокойствия и холода. – Ты всерьез считаешь, что находясь в таком эмоциональном состоянии, сможешь помочь крестному? Да ты только наломаешь дров и себя подставишь!» 
«Прости, я не понимаю, что происходит. Вдруг накатила такая паника и безысходность. Спасибо, что образумил меня».
«Сработала одна из ментальных закладок. Ты не должен был вспоминать о Сириусе до определенного момента, какого точно, сказать не могу. Но, думаю, прямо сейчас не стоит предпринимать что либо. Лучше подумай о том, как именно ты можешь вытащить крестного из Азкабана, а после посоветуйся с Учителем, может Гхар подскажет, что-либо путное. Не дело, лорду Блеку прохлаждаться в Азкабане». 
«В самом крайнем случае, можно прибегнуть к «Полному Воскрешению», это будет проще всего, а после выдать Сириуса за его брата, Регулоса». 
      Пока мы с Анджи разговаривали, в моем купе устроились трое старшекурсников, чьих лиц я не помнил, судя по возрасту, они были семикурсниками. 
- Извини за вторжение, но ты был так занят своими мыслями, что мы не решились тебя отвлекать, - сказал один из них, стоило мне поднять глаза от книги. Это был светловолосый юноша с заразительной улыбкой и милой ямочкой на подбородке. 
- Ничего страшного, я все равно никого не ждал, - смущенно улыбнувшись, ответил я. 
- Меня зовут Роберт, а это Майкл и Ева, - указал он на черноволосого юношу с темным тяжелым взглядом и кареглазую шатенку, что сидели рядом с ним. Все они были одеты в магловскую одежду. – А ты? 
- Гарольд, очень приятно, – я вежливо кивнул. 
- Значит Гарри, да? – мило поинтересовалась Ева. – Едешь на первый курс? 
- Да, но мне больше нравится полное имя, - я улыбнулся девушке и продолжил. – И да, первый курс. 
- А фамилия случайно не Поттер, - посмеялась девушка. - А то все об этом только и говорят. Мальчик-который-выжил едет в Хогвартс! 
- Случайно, - ответил я. – Гарольд Джеймс Поттер, если точнее. 
На несколько минут в купе образовалась тишина. Развел ее, как ни странно, до сих пор молчавший Майкл. 
- А ты не такой, как представлялось магической общественности, - серьезно заметил он. – Все почему-то решили, что ты будешь похож на отца, в газете даже напечатали его детскую фотку. 
- Правда? – меланхолично спросил я. – Как жаль, что я не оправдал их надежд. 
Вдруг Майкл мне весело улыбнулся, от чего его лицо изменилось, став более симпатичным, а взгляд больше не приковывал к месту. 
- Пожалуй, так даже лучше. Не люблю людей, которые стремятся оправдать чужие ожидания, втаптывая себя в грязь. На какой факультет хочешь поступить? – сменил тему старшекурсник. 
- Я был бы рад присоединиться к Равенкло. 
- Любишь читать? – спросила Ева. 
- Уважаю знания, - я улыбнулся девушке и продолжил. – Равенкло славится своей упорностью в учебе и уважением личного пространства, это как раз то, что мне нужно. 
      Разговор увял как-то сам собой, старшекурсники тихо переговаривались, но меня в обсуждения не втягивали. В середине пути, Ева покинула друзей, как я понял, она отправилась на поиски своих соседок по спальне, что бы обсудить прошедшее лето и вечеринку в честь начала нового учебного года. Я так и не понял, с какого факультета были эти ребята, но меня это и не интересовало. 
«Как грубо,» - прокомментировал мое поведение Анджи. 
«Возможно, но мне они не интересны. Видел их ауры? Серые с сизыми кляксами долгов, неоднородные и с ужасными прорехами. Странно, что с такими аурами они еще могут колдовать». 
«Скорее всего, тянут энергию с сокурсников. Они и к тебе пытались подключиться». 
«Я почувствовал. Спасибо, что отбил. Интересно, что энерговампиры делают в Хогвартсе. Хотя, вижу. Магическое ядро развито на уровне очень слабого мага. Глупо со стороны директора позволять таким людям учиться среди ничего не подозревающих учеников». 
«Директор поступает согласно уставу Хогвартса. Они слабые, но все же маги, значит, их нужно учить. Все просто. Но с другой стороны, он мог бы и озаботиться, что бы они не тянули энергию хотя бы с младшекурсников». 
«Буду держаться от них подальше. Надеюсь их только трое». 
      Вскоре, после еще нескольких попыток изъять у меня некоторое количество магии, удалились и Майкл с Робертом. Скорее всего, отправились искать более сговорчивых жертв. Меня же заинтересовал вопрос, были ли в Хогвартсе моей реальности подобные маги, питающиеся чужой силой. В первый год, когда я поступил, вокруг меня вертелось множество народу, все желали поздороваться со мной, пожать мне руку, просто пройти мимо, сесть поближе на обеде, на уроке, в библиотеке. После, конечно, все успокоились, но первый месяц был ужасен. Я, наверное, хоть раз пожал руку всем ученикам трех факультетов, исключение составил лишь Слизерин, ученики которого считали ниже своего достоинства подобное поведение. Но ни разу, общаясь с кем-то, я не чувствовал упадок сил или резкую смену настроения (кроме общения с профессором Снейпом, но тот портил настроение всем, кто находился в радиусе видимости и не относился к факультету Слизерин). Однако, считать это подтверждением теории отсутствия энерговампиров в Хогвартсе нельзя, поскольку крестраж Воландеморта, питаясь моей магией, надежно защищал меня от подобных существ. К сожалению, своей теперешней чувствительностью и магическим зрением я в тот момент не обладал, поэтому ответить на свой собственный вопрос точно не могу. 
      Вскоре мимо проехала тележка со сладостями. Я пообедал, приготовленными утром сендвичами и чаем из термоса, а после, убаюканный тихим напевом Анджи уснул.