Моя заметка как любительницы тюдоровской истории. О двух прочитанных книгах.

Первая книга - биография Екатерины Арагонской, автор Джайлс Тремлетт, корреспондент газеты "Гардиан" в Мадриде, много пишущий об Испании. (Tremlett G. Catherine of Aragon: Henry's Spanish Queen. —London: Faber & Faber, 2010. — 480 p.). Среди произведений того же автора - биография матери Екатерины, Изабеллы Кастильской. Вторая книга - биография соперницы Екатерины, Анны Болейн, автор - историк Джоанна Денни (ум. 2006) (Denny J. Anne Boleyn. — London: Piatkus, 2013. —374 p. Эта книга впервые издана лет на шесть раньше, чем прочитанное мной издание, а то и еще раньше - можно встретить разные данные).

Отзываться об этих двух книгах вместе стоит потому, что они предлагают читателю совершенно противоположные взгляды на одну и ту же историческую личность - королеву Екатерину Арагонскую. Потому (но и не только потому, конечно же) они побуждают к размышлениям на хорошо известную тему "оценка роли личности в истории зависит от дальнейшей истории".
В первой серии полуисторического-порноисторического сериала "Тюдоры" (простите, но надо процитировать) есть сцена. Генрих и Екатерина вместе за столом, и он ее отчитывает: "С каких это пор вы - дипломат? Вы не дипломат, вы - моя жена!" Один из нарочных ляпов сериала. Екатерина - действительно, дипломат, и не только в том смысле, что она - иностранная принцесса, ставшая его королевой (а законность их брака на тот момент не оспаривается) и потому представляющая в Англии Испанию. Она могла бы ответить Генриху: "Так я же была послом моего батюшки при дворе вашего - неужели не помните, дорогой?" Так как была не только вдовой старшего принца, но и формально аккредитованным послом Фердинанда Арагонского при дворе Генриха VII, с 1507 г. до своего брака с Генрихом VIII в 1509 г. (Из сериалов это обстоятельство отражено в "Испанской принцессе"). Она, однако, была не единственным представителем и с напарником своим не ладила.
Вот этой роли Екатерины как посла - и формально, и фактически - уделено много места в книге Дж. Тремлетта. На свой лад эта книга продолжает дипломатическую миссию Екатерины. Книга с очевидностью адресована прежде всего читателям двух стран, и этим объединяет их в одну аудиторию. Английским читателям книга рассказывает больше об Испании и позволяет увидеть себя чужими глазами. Иногда портрет весьма нелестен: тот же стереотип, который англичане некогда применяли к испанцам - коварные, опасные - испанцы, как и другие гости с континента, уже во времена Генриха VII применяли к англичанам, к тому же, жалуясь на антисанитарные условия английской жизни. Видимо, эти данные должны не возмущать английского читателя книги, а способствовать здравой самокритике. Рассказывается и о том, как события, приведшие к "большому делу короля," подвергались судебному рассмотрению в Испании (а не только в Англии и, конечно, с другой, чем в Англии, позиции). Испанцам книга повествует о том, как дочь Изабеллы Кастильской в чужой стране сумела заслужить любовь и уважение народа, в пору испытаний принявшего ее сторону.
Биография Екатерины очень подробная. Тут и история ее семьи, и жизнь в Испании (то есть - что Екатерина должна была узнать и запомнить о своей родине), и отъезд, и встреча в Англии новой семьей, и первый брак, и жизнь в Англии до второго брака, включая назначение послом, и последующая жизнь. Героиня изображена с уважением - автор осуждает разве что ее большую впечатлительность и чрезмерное рвение к духовному самосовершенствованию, по мнению автора, ослабившие ее здоровье. Рассказ о дипломатической деятельности героини, в широком смысле, делится на несколько этапов. Вопрос о возможном браке короля-свекра Генриха VII с овдовевшей Хуаной, сестрой Екатерины, отношения воцарившегося Генриха VIII с Фердинандом Арагонским, затем - с Карлом V. Самый главный этап - завершающий. Английский народ в истории с аннулированием брака сочувствовал Екатерине, так что она, если бы захотела, могла бы поднять восстание против Генриха, которое мог бы поддержать и император Карл. Но Екатерина, настаивавшая, как известно, до конца жизни на своей правоте в споре о законности ее брака с Генрихом, отказалась от такого способа убеждения. Именно похвалу за отказ от войны избирает автор для своей завершающей характеристики Екатерины.
Биограф Анны Болейн Джоанна Денни изображает все наоборот.
Цель этого автора - освободить свою героиню, не просто вызывающую жалость, но любимую, от имеющего широкое распространение образа эгоистичной соблазнительницы. Это не единственная, конечно, такая попытка, но дело в средствах. Не очень удачно применяемые, они могут повредить цели. Одним из таких средств часто считается - хотя нельзя сказать, чтоб она от этого применялась реже - защита обвиняемого за счет обвинителя. Дж. Денни защищает Анну за счет того явления и той личности, которым Анна исторически противостоит - то есть католицизма и Екатерины Арагонской. Автор их ненавидит и не жалеет сил для создания как можно более непривлекательного образа Екатерины. И с годами она подурнела, и о супружеских отношениях с Артуром врала, и по-английски всю жизнь говорила плохо, и знаменитую свою речь на суде тщательно отрепетировала, и смела жаловаться, хотя ей, как вдовствующей принцессе, назначили приличное содержание... Усердие, с которым автор осыпает ударами Екатерину, выглядит явно достойным лучшего применения, но автор объясняет его причины. Образ Анны-бесстыдницы основывается на данных, содержащихся в письмах императорского посла Шапюи. По мнению автора этой книги, за письмами стоит непосредственно Екатерина, стремившаяся любыми средствами побудить племянника к нападению на Англию. Значит, это она оклеветала Анну. Потому в книге Дж. Денни Екатерина - не защитница своей второй родины, а создательница опасности для нее.
Освобожденная от неприятельских измышлений, Анна в изображении Дж. Денни приобретает черты "первой ученицы". Ее несомненное женское очарование происходит от того, что ее высокий культурный уровень выделяет ее среди английского окружения. Сам образ героини, созданный автором, цельный, но впечатление, производимое им на читателя, противоречивое. Несомненно, клевету лучше устранять, чем сохранять, но вместе с тем образ героини скучнеет, и к нему требуется заново привыкнуть.
Самым интересным в этой книге мне показалось небольшое рассуждение автора в финале - о влиянии судьбы Анны Болейн на сюжеты знаменитых шекспировских пьес, где муж губит жену из ревности, "Отелло" и "Зимней сказки". Но Дж. Денни пренебрегает тем, что у сюжетов обеих пьес - известные литературные источники. При этом сюжет романа Р. Грина "Пандосто", послужившего источником для "Зимней сказки" (Пандосто - это так ревнивого мужа-короля зовут, в пьесе он - Леонт), действительно, как полагают исследователи, вдохновлен историческими событиями, но не теми (историей мазовецкого князя Земовита III Старшего, ок. 1320–1381. И несправедливо обвиненная жена воскресает в пьесе, но не в романе). Точнее было бы, наверное, сказать, что знание о судьбе Анны Болейн должно было влиять на восприятие "Пандосто" и "Зимней сказки".
Хотя обе дамы - Екатерина и Анна - и стали историческими антагонистками, я, даже после прочтения двух этих столь разных книг, не запрещаю себе сочувствовать им обеим: их судьбы оказались похожи. Но я подумала, что, если Екатерина представляет собой интересный исторический пример женщины-дипломата, то таким примером может считаться и Анна. Она была дочерью дипломата, служила фрейлиной за границей и из-за границы привезла интерес к новым религиозным идеям; если Екатерина должна была обеспечивать союз с Испанией, то Анна скорее была фигурой, побуждающей обращаться к Франции. (Тут можно вспоминать уточняющие подробности).
Тогда обе королевы - примеры женщины-посредника, в данном случае - между своим властью наделенным мужчиной (и, как следствие, страной, над которой он властвует) и определенной системой ценностей, союзом, миром. Судьбы обеих женщин подтверждают, что эта роль - значительна, но и ответственна, а другая сторона значительности - опасность. И если направления их дипломатического посредничества были противоположны, то сама эта роль - общее между ними.