ДНЕВНИК АЛЕКСАНДРА БЕНУА 20-25 марта 1906

[300x413]

Александр Бенуа. Автопортрет. Париж. 1906

www.nasledie-rus.ru/podshivka/7713.php

20 марта.

Днем на вернисаже «Indépendants» [«Независимых»]. Очень жалею, что не выставил больше. Этюдом своим доволен. «Бретонские танцы» сыроваты. — Выставка, как всегда, очень занятная, бодрящая; по-настоящему же хорошего очень мало. — Встретился со Щербатовым, Шервашидзе, Кругликовой, Максом. — К 5 ч<асам> к Голубеву. Гварди его противен, жидок, дешев. Дал за него свыше 25000. — Дурак! — На собрание комитета не поехали, хотя это прощальное заседание назначил сам Г<олубев>. — Он совсем расстроился. Очевидно, недостает поддержки и усилия его бой-бабы жены. — От него к И.Щукину. Сплетни о Г<олубеве>, о Рябушинском. Несмотря на данное себе обещание, не могу воздерживаться от резкой критики. Вечер кончил у Кати. (Заходил к Рябуш<инскому> — он уехал вчера. Прощай мои денежки!)

21 марта.

Компоновал свои новые картины. Сделал в <нрзб.> два этюда в «Parterre de Midi» [«Южном партере»]. Нужно смелее, шире!

22 марта.

Атя дуется за мои намеки о необходимости экономии. Даю себе слово не касаться больше этого вопроса. Что будет, то будет. Был в Париже. Со Степаном смотрел процессию mi-carême [<празднование> четверга на третьей неделе Великого поста] на площади Hôtel de Ville [Отель де Вилль]. Проект повезти детей в Париж не удался из-за жестокого холода. — Катю не застали. Я<ремич> мне передал от Аргутона 150 р<ублей> за проданную им акварель. На радостях отобедали у Julien’а [Жюльена]. Встретились с Кругликовой и у нее провели вечер вместе с Досекиным. Рассказы о репрессиях (руки из карманов!), об обеде «Золотого руна» и о драме Бальмонта. Кругликова ненавидит Рябушинского. Макс, говорят, от него в восторге.

23 марта.

Холод, снег, резкий ветер. Ничего не могу делать. Поехал в Париж. Осмотрел «Indépendants» [<выставку> «Независимых»]. У Манжена накупил на 17 фр<ранков> пейзажей. Нашел гравюру с моего Аг<остино> Карраччи. Пожалуй, мой Л.Джордано — П.Теста. Отчаянно ел у Дюваля. Вечер кончил у Кати. Рассказы о великих князьях. Редкие по наивности слушатели. В поезде читал «Les deux marques» [«Два знака»] Corday [Кордэ]. Много острой наблюдательности. Половая жизнь рассмотрена с очень неожиданной стороны. Катя рассказывала, что Альбера чуть не убили в Москве, когда он раз ночью вышел из оцепленного Строгановского училища, где скрывались какие-то революционеры.

24 марта.

Послал Жене письмо. Холод; ничего не могу делать в своей комнате. Несколько подвинул рисунок четырех, затеянных для выставки Р<ябушинского> вещей: «Le carrefour des philosophes» [«Перекресток философов»], 2-ая «Арлекинада», «Ораниенбаум» и «Le bassin de la marquise» [«Купальня маркизы»]. Днем был у меня Латуш. Гуляли по парку. Он отлично его знает. Сыпал снег (grésil [мелкий град]). Он в восторге от «мигрени» Сомова. Немного скучен вялостью в разговоре. Проблемы буржуазной тупости. Хорошее знание и большое уважение métier [ремесла]. — Вечером писал об «Indépendants» [<выставке> «Независимых»]. — Мысли путаются. Колоброжу, сам себе противоречу. Чем больше живешь, тем больше запутываешься. Ни одного выдержанного убеждения. Сегодня последний срок посылки в «Салон». Не послал, будучи уверен, что забракуют или повесят, черт знает где. Да и недоволен своей большой вещью.

25 марта.

Был на messe basse [мессе без песнопения.] Сделал строгий рисунок «Филóсофов». — Послал телеграммой свою отставку в «кружок». Был Степан. Дети и жена забрали его идти с ними гулять. Я был принужден остаться дома в ожидании Досекина (прозванного С<тепан>ом гробокопателем). — С Досекиным гулял и заходил в кафе. Он надрызгался абсентом. Пришел к нам обедать. Рисовал детям кораблики. Передавал озлобленные суждения Лобра о художниках. Дела Лобра очень плохи.