Сначала она высыпала свой бисерный смех в круглую жестяную баночку из-под кинопленки и выслала почтой на деревню дедушке.

Потом сгребла в охапку душистые разноцветные сны и подарила одному хорошему человеку прямо на улице.

Затем пошла на вокзал, сняла ячейку в камере хранения и
оставила в ней до лучших времен свое желание в хрустящем пакете,
перевязанном ленточкой.

Настроения, которых был полон шкаф, сложила в сундук,
аккуратно пересыпав нафталином, и оставила себе только одно, самое
серое, дорожное.

Настал черед привычек: каждая из них была помещена в
стеклянный флакон с притертой пробкой, флаконы выставлены в кофр,
изнутри обитый бархатом, а кофр забыт в парикмахерской.

Она съела свою улыбку за завтраком, посыпав корицей, между ложкой творога и сдобной булочкой.

Нерожденные поцелуи раскрошила из окна голубям.

Она села за компьютер, заархивировала свой задорный смех и
отправила кому-то по почте. После чего выключила компьютер и в потухшем
экране оставила свою тихую улыбку.

Она достала из холодильника кубик льда, вдохнула в него всю свою нежность и бросила в микроволновку.

Свое легкое яблочное дыхание выпустила в воздушный шар и долго-долго смотрела, как он тает в вечернем небе.

Потом присела на дорожку, молча, сонно, равнодушно. Закрыла глаза, вспыхнула белым и исчезла…

Если у вас дома есть женщина, посмотрите, может, она не вся…

(с) Анна Ривелотэ