Оперный певец Сергей Лемешев немедленно включил песню в свой репертуар. Он исполнял её не только на концертах, но и записал на пластинку с сопровождением джаз-оркестра под управлением Александра Цфасмана.

А название песни тоже заслуживает внимания. Стихотворение «Голубой конверт» было написано ещё до того, как был введён порядок бесплатной отправки корреспонденции с фронта в тыл. Письма писались на одной стороне листа и складывались в треугольник чистой стороной наружу, где и писался адрес, то есть само письмо являлось одновременно и собственным конвертом.

К тебе сквозь туманы,
Леса и поляны
Летит мой конверт голубой.
Летит мой листочек,
Летит голубочек,
В тот дом, где расстались с тобой.
Ты помнишь, сказала,
Когда провожала:
«Разлуку враги принесли!»
Тех слов не забуду,
Врагов бью повсюду,
Чтоб вновь разлучить не могли.
В боях и походах,
В туман, в непогоду,
Лишь вспомню твой голос родной,
Мне станет светлее,
Мне станет теплее,
Как будто ты рядом со мной.
К тебе сквозь туманы,
Леса и поляны
Летит мой конверт голубой.
Летит мой листочек,
Летит голубочек
В тот дом, где расстались с тобой.

Следующая песня особенно значима для меня, как жительницы Баку. В 1942 году захват Баку был реальной угрозой.

«Баксанская» (муз. Б. Тереньтева, сл. группы альпинистов)

 

Потерпев сильнейшее поражение в битве за Москву, гитлеровское командование решило изменить свой стратегический план и захватить бакинские нефтерождения.

Летом 1942 года немецкие войска подошли к Кавказскому хребту, а их горная дивизия «Эдельвейс», состоявшая из тирольских стрелков-альпинистов, стала прокладывать пути через горные тропы. Несколько человек поднялись на самую высокую в Европе горную вершину Эльбрус и поставили там знамя Третьего рейха. Немецкие горные стрелки достигли озера Рица и были уже в сорока километрах от г. Сухум.

Фашистам противостояли не очень многочисленные отряды советских военных горнолыжников. Но, вооружённые автоматами и гранатами, они внезапно появлялись в самых неожиданных местах и наносили значительный урон противнику.

Самые тяжёлые бои развернулись в Баксанском ущелье. Одним из отрядов альпинистов-горнолыжников командовал молодой лейтенант Андрей Грязнов, спортсмен из Днепропетровска. В задачу подразделения входило не только оборонять отведенный участок фронта, но и добывать разведданные для 897-го горнострелкового полка.

И вот в последний предновогодний день 1942 года из штаба пришёл приказ: во что бы то ни стало добыть данные о точном расположении огневых точек противника в верховьях Баксана. Задача была непростая. Нужно было подняться по крутым горным склонам на высоту свыше 3 км.

Лейтенант Грязнов вместе с лейтенантом Любовью Коротаевой утром достигли гребня между вершинами Малого Когутая и Донгуз-Оруна. Оттуда открывалась панорама расположения немецких подразделений и скоплений техники. Нанеся всё это на карту, альпинисты хотели уже возвращаться, но тут Андрей предложил оставить память об этом дне для будущих поколений новых альпинистов. На листке бумаги простым карандашом он написал:

«Ребята, мы сейчас бьёмся с фашистами. Нам тяжело. Мы вспоминаем костры, которые горели здесь во время восхождения, песни у костров и нашу счастливую довоенную жизнь… Желаем вам быть ещё более счастливыми, чем были мы».

Затем он взял гранату, вынул из неё запал, а на его место вложил свёрнутую записку. Гранату для сохранности обложили камнями.

Вскоре началось наступление Красной Армии, и суперпрофессиональные, вооруженные до зубов тирольские стрелки покатились вниз с кавказских склонов. А лейтенант Андрей Грязнов получил новый приказ: с группой опытных альпинистов взойти на Эльбрус и водрузить флаг Родины

Стояла лютая зима, но задание было столь важным и почётным, что двадцать советских альпинистов поднялись на вершину Эльбруса и водрузили там советский флаг!

Через много лет Любовь Коротаева вспоминала:

По дороге к Эльбрусу мы остановились в одном из балкарских селений под Терсколом. Ночью, невзирая на тяжёлый переход, нам не хотелось спать. Мы вышли на веранду, откуда открывалась чудесная панорама. Все горы были залиты лунным светом. Был виден и гребень, где мы оставили гранату. Андрей что-то тихо насвистывал, а потом пропел: «Помнишь гранату и записку в ней, на скалистом гребне для грядущих дней?» Я помню, с какой яростью мы сорвали флаг врага, и с гордостью развернули наш алый стяг. Он реял на ветру, а мы салютовали из всех видов имеющегося у нас оружия.

А две строчки, пропетые лейтенантом Грязновым на мелодию изумительного довоенного танго композитора Бориса Терентьева «Пусть дни проходят», стали началом рождения новой песни о той великой битве за Кавказ.

Постепенно к первым словам, придуманным Грязновым, его соратники стали добавлять всё новые и новые строчки о военном времени.

• В результате сложилась песня, авторами которой были: Андрей Грязнов, Люба Коротаева, Борис Грачёв, Алексей Немчинов, Николай Персиянинов, Гоги Сулкавидзе и Николай Маринец.

Это был единственный случай подобного коллективного творчества. После войны отряд молодых альпинистов нашёл ту самую гранату с запиской и как дорогую реликвию передал её Любови Георгиевне Коротаевой.

Где снега тропинки заметают,
Где лавины грозные шумят,
Эту песнь сложил и распевает
Альпинистов боевой отряд.
Нам в боях родными стали горы,
Не страшны бураны и пурга.
Дан приказ — недолги были сборы
На разведку в логово врага.
Припев:
Помнишь, товарищ, белые снега,
Стройный лес Баксана, блиндажи врага?
Помнишь гранату и записку в ней
На скалистом гребне для грядущих дней?

Помнишь, товарищ, вой ночной пурги?
Помнишь, как бежали в панике враги?
Как загрохотал твой грозный автомат,
Помнишь, как вернулись мы с тобой в отряд?

На костре в дыму трещали ветки,
В котелке дымился крепкий чай.
Ты пришёл усталый из разведки,
Много пил и столько же молчал.
Синими, замёрзшими руками
Протирал вспотевший автомат
И о чём-то думал, временами
Головой откинувшись назад.

Припев.

Там, где днём и ночью крутят шквалы,
Тонут скалы чёрные в снегу,
Мы закрыли грудью перевалы,
И ни пяди не дали врагу.
Час придёт — решительным ударом
В бой пойдут советские полки.
Впереди других блестят недаром
Альпинистов грозные штыки.