Это цитата сообщения Polina49 Оригинальное сообщение
Не отрекаются любя
Любить всей душой, без оглядки, без страха быть непонятым и отвергнутым, без ревности и отчаяния — редкий дар.
Врач и поэтесса Вероника Тушнова была наделена им в полной мере. Всю свою яркую жизнь она посвятила любви — и обрела в ней себя. Близкие, вспоминая о ней, говорят: «Она из всего делала счастье…»
/avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/164147/pub_5cd3202954572b00b3bc4ed1_5cd3235abd085200b36d34fb/scale_1200" target="_blank">https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/164147/...35abd085200b36d34fb/scale_1200 2x" />
Вероника Тушнова родилась в 1911 году в Казани в семье микробиолога Михаила Тушнова и выпускницы Бестужевских курсов Александры Постниковой. Красивая смышленая девочка, единственный ребенок в семье, она получала все лучшее: игрушки, платья, книги, летнюю дачу на Волге, елку и подарки на Рождество. Девочкой она бывала в доме деда, отважного моряка, капитана Павла Хрисанфовича Тушнова — рассказы о его подвигах пробудили в ней склонность к романтике. От мамы ей досталась не только яркая красота, но и любовь к рисованию: в доме Тушновых всегда собирался кружок любителей искусства. Склонность к медицине развил отец — Михаил Павлович с детства пророчил дочери белый халат. А соседство дома с цирком — по воспоминаниям Вероники Михайловны, она «просыпалась от великолепного, важного, грозного рыка львиного» — пробудило тягу к чудесам.
Революция и голод в Поволжье не обошли семью стороной. Конечно, известный ученый Тушнов, занятый такой темой, как омоложение посредством тканевой терапии, вряд ли всерьез бедствовал, но в своей «Поэме Памяти» она писала: «Чадят в буржуйке мокрые дрова. Разрежут хлеб, а на ноже солома», — видимо, бывали в доме и трудные времени.
Вероника училась в языковой школе, гуманитарные способности проявились рано: девочка блестяще освоила английский и французский, писала прекрасные сочинения и стихи. Но профессор Тушнов решил, что дочь станет только врачом, а его решения в семье не оспаривались.
Поэтому в 1928 году Вероника поступила в мединститут, а после получения диплома начала писать диссертацию по гистологии, публиковала научные статьи, которые хвалили коллеги. Впрочем, в ее письменном столе был и особый ящик — «Для поэзии», куда она складывала стихи, а ключ держала в тайничке, чтобы не видел отец, поскольку для него, врача и ученого до мозга костей, «поэзия» была синонимом «безделья»...
В 1935 году профессор Тушнов умер, вскоре Вероника вышла замуж за известного психиатра Ю
рия Розинского, забеременела и ушла из лаборатории. Став мамой прекрасной дочери — Натальюшки — Вероника старалась отдать всю себя семье, но… таланту ее было тесно на кухне и в детской.
Доктор с тетрадкой
Среди многочисленных знакомых матери Вероники — большой почитательницы искусства во всех его проявлениях — была и писательница Вера Инбер. Именно по ее совету Вероника в июне 1941 года подала документы в Литинститут... Но, увы. Началась война — и стало не до литературы: не хватало врачей. Так что до 1945 года она работала в госпиталях — сначала в эвакуации в Казани палатным врачом отделения нейрохирургии, а по возвращении в Москву — ординатором. Была не просто врачом — душой отделения: «В госпитале Вероника слыла главной утешительницей. Могла вдохнуть жизнь в безнадежно больных», — вспоминали коллеги. На дежурствах Тушнова не расставалась с блокнотом, куда записывала чеканные строчки:
И о том, что было на войне,
о своем житье-бытье солдата
ты расскажешь дочери, как мне
мой отец рассказывал когда-то.
Раненые боготворили «доктора с тетрадкой» и… влюблялись в нее как один.
/avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1860621/pub_5cd3202954572b00b3bc4ed1_5cd323b902da9d00b3fc1014/scale_1200" target="_blank">https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1860621...3b902da9d00b3fc1014/scale_1200 2x" />«Бывало все: и счастье, и печали…»
Первые поэтические публикации Тушновой увидели свет во время войны: в 1944 году стихотворение «Хирург» напечатал «Новый мир», а цикл «Стихи о дочери» появился в «Комсомольской правде». В 1945 году Тушнова дебютировала сборником «Первая книга», а уже в 1946 году ее приняли в Союз писателей — невероятно быстро! Но если поэтическая «карьера» складывалась удачно, то дома у Вероники все было далеко не так радужно: ушел муж, болела мать, подрастающая дочь требовала все больше внимания, как и литературный труд. Тушнова приняла нелегкое решение и оставила медицину, навеки став поэтической врачевательницей всех любящих сердец…
В 1947 году она приняла участие в Первом Всесоюзном семинаре молодых писателей. Равная среди равных, военврач среди фронтовиков, она окунулась в творческую среду, о которой давно мечтала. Состав участников семинара впечатлял: Наровчатов, Тендряков, Друнина. А преподавали им такие «звезды литературы», как Твардовский, Маршак, Тихонов, Симонов. Яркие стихи и яркая внешность Тушновой обратили на себя внимание. Как писал ее друг, поэт Марк Соболь: «Мы чуть ли не поголовно были в нее влюблены, и была о ней у нас такая присказка: «Зверя ценного, пушного покорила B. Тушнова».
/avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1612125/pub_5cd3202954572b00b3bc4ed1_5cd323ddc9c89500afe8fb7a/scale_1200" target="_blank">https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/1612125...3ddc9c89500afe8fb7a/scale_1200 2x" />
Несколько месяцев этого семинара заменили поэтессе годы учебы в Литинституте. А дальше начался труд — нелегкий и кропотливый: как и многие поэты тех лет, Вероника зарабатывала переводами — с татарского, который знала с детства, с польского, армянского и бенгали — по подстрочникам. Писала очерки, рецензировала чужие книги, вела семинар в Литературном институте. Набиралась мастерства — и понемногу набирала известность.
В 1954 году вышла вторая книга Тушновой, в 1959-м — третья. Любовь и разлука, вокзалы и полустанки, военное прошлое и правота подлинных чувств — все сплелось в этой чистой исповедальной лирике. Именно таких стихов и не хватало советским читателям, поскольку не было в них ни одного лозунга, ни одного бодрого призыва к коммунизму.. Правда, и у поэта Тушновой не было ни наград, ни премий, кроме одной — народной любви. Ее стихами зачитывались, передавали из уст в уста, школьники добровольно переписывали их из тетрадки в тетрадку...
«В глухом райцентре Читинской области у директора школы я увидел специальную полку с ее книгами и над ней портрет Вероники; мне сказали: «Это наша любoвь», — вспоминал Марк Соболь.
/avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/245342/pub_5cd3202954572b00b3bc4ed1_5cd323fced7a4c00aee43e33/scale_1200" target="_blank">https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/245342/...3fced7a4c00aee43e33/scale_1200 2x" />Дуэль трех поэтов
"Над тобой не одна осинка
Одурманенно склонена.
Колдовством твоим, Вертушинка,
Вся душа до краев полна…
Не весеннее наше дело:
Сколь ни тешься, ни молодись —
Я не тот, и ты обмелела,
Так застынь же, угомонись!" А.Яшин
Личная жизнь доктора Тушновой удивительно скромна для лирического поэта и очень красивой женщины. Первый муж, Юрий Розинский, оставил ее во время войны ради другой женщины, а затем вернулся к ней — тяжелобольным. Милосердная Вероника выходила его, но… снова не смогла удержать. Со вторым мужем, Юрием Тимофеевым, главным редактором издательства «Детский мир», они прожили 10 лет, но тоже — не сложилось. А вот любовников всезнающая «народная молва» поэтессе не приписывала ни одного — а ведь будь она, скромная и строгая, благосклонней к знаменитым коллегам, карьера ее, наверное, сложилась бы куда успешнее и легче. Тушнову окружали поклонники и друзья, но сердце ее никому не принадлежало…
И только после пятидесяти Веронику посетила та самая «любовь, что движет Солнце и светила». На одном из литературных вечеров она познакомилась с поэтом Александром Яшиным — лауреатом Сталинской премии, фронтовиком, красавцем, отцом семерых детей от трех жен. Оба поняли, что пропали — с первого взгляда...
/avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/30884/pub_5cd3202954572b00b3bc4ed1_5cd32416dc10c300b3397211/scale_1200" target="_blank">https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/30884/p...416dc10c300b3397211/scale_1200 2x" />
Начались их тайные встречи, свидания на полустанках, ночевки в охотничьих домиках на «речках Вертушинках» и пустых квартирах друзей.
На фоне этой романтики завязывается целая литературная дуэль. На стихотворение Тушновой «Сто часов счастья» законная жена Яшина, поэтесса Злата Ростоковская, отвечает горьким: «Сто часов счастья взяла и украла». Яшин пишет свою «Речку Вертушинку», а Тушнова — такие строки:
Вертушинке ли не струиться?
Нет иных у нее примет.
Если речка угомонится,
значит, речки на свете нет.
Из этого «поэтического треугольника» Тушнова, бесспорно, была самой талантливой. Поэтому неудивительно, что Яшин, уговаривавший свою Вертушинку «застыть и угомониться», выбрал Злату, которая оттеняла его, а не затмевала. Семья, дети и «насмешки света» вряд ли имели решающее значение — Александр дважды уходил от жен с детьми, ушел бы и в третий раз, но не рискнул. Его решение стало фатальным…
Не перенеся разлуки с любимым, Тушнова в три месяца сгорела от скоротечного рака, а спустя три года — почти день в день — скончался от злокачественной опухоли и Яшин. Удивительно, но смерть любимой женщины подпитала скромный талант — лучшие свои произведения он написал именно в эти годы «без Вероники», бесконечно сожалея о своем выборе и — потере.
А она ни о чем не жалела, ее последние стихи светлы и полны оптимизма:
Я люблю тебя.
Это значит —
я желаю тебе добра.
«…За это можно все отдать!»
Знаменитое стихотворение Тушновой «Не отрекаются, любя» заслуживает, чтобы рассказать о нем подробнее. Появилось оно в 1944 году, скорее всего, во время дежурства в госпитале, было записано в знаменитую тушновскую тетрадку при свете керосинки, под скрип больничных каталок и стоны раненых. Посвятила она его первому мужу, Юрию: именно тогда он сообщил, что намерен требовать развода. Чувствительное сердце поэтессы с трудом перенесло потерю. Веронике было больно, она надеялась, что муж одумается, не оставит их с дочкой, вернется однажды.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно
не согревали мы друг друга.
Увы, страстной мольбе не суждено было сбыться, а пронзительные строки обрели новую жизнь в 70-е, когда композитор Марк Минков написал на них песню. В 1976 году ему заказали «озвучить» лирическую комедию «Мужчины, носите мужские шляпы». С режиссером Алексеем Говорухой они долго перебирали варианты стихов, наконец однажды режиссер принес томик Тушновой. На улице шел снег, книга промокла. Минков открыл ее на первой попавшейся странице и увидел «Не отрекаются, любя».
С полуготовым произведением композитор приехал к Алле Пугачевой. Услышав первый куплет, она сказала: «Я буду это петь».
/avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/29030/pub_5cd3202954572b00b3bc4ed1_5cd3244dd3406000b2de104d/scale_1200" target="_blank">https://avatars.mds.yandex.net/get-zen_doc/29030/p...44dd3406000b2de104d/scale_1200 2x" />
Премьера песни состоялась на фестивале «Московская осень», и сказать, что ее приняли на ура — не сказать ничего. «Как не обвалился потолок зала, я не знаю! — вспоминал Минков. — Потом она вышла второй раз, потому что... нельзя было ее отпустить. И она вышла, и второй раз она спела так, как не пела больше никогда!»
К сожалению, первая запись утрачена, но слушать песню лучше именно в обработке 80-х. Ставьте на проигрыватель старую пластинку, жмите «пуск» и повторяйте:
Не отрекаются, любя,
ведь жизнь кончается не завтра…
