Автор Борис Богданов bbg,

Часть третья. Тайна
Год 3069-й
Глава 19. Её любимый враг



Самой лучшей, самой обученной птице требуется кормёжка и отдых. Известие о смерти Хельчагу отправили зеркальной почтой, и оно догнало написанное им письмо. Обе новости достигли адресата почти одновременно. Конечно, при дворе Нулла не поверили в совпадение.
Уний написал о своих подозрениях и вскоре умер. Не они ли стали причиной смерти? Имело смысл проверить.

Месяц Стариков принёс холодные ветра. Ветер разбивал волны о нос лодки, он поднимал вверх брызги, но и создавал радугу. Каха Парго не боялся холода. Он стоял на носу лодки, распахнув куртку, с удовольствием подставляя грудь ветру и брызгам. Жизнь слишком коротка, чтобы бояться. Страх заставляет прятаться и таиться подобно крабу-отшельнику. Каха Парго не собирался брать пример с мелкой твари. Краб-отшельник хорош в подливе из чесночника, и в этом его истинное предназначение, а вовсе не в том, чтобы служить кому-то примером.
Странно брать пример с того, кто может стать едой.
Извилистая протока в манграх, которой они плыли уже почти час, внезапно закончилась. Заросли разбежались в стороны и образовали маленькую бухточку. У её дальнего края стоял на якоре плавучий дом. Обычный дом: два поплавка, простой причал без поручней, три узких окна на фасаде. Таким домом мог бы владеть скромный хорт или даже рядовой алонкей не из последних…
– Прибыли, осиянный фэй!
Сопровождающий споро привязал лодку рядом с двумя такими же и приготовился перекинуть на доски причала сходню.
– Это лишнее, Таки, – бросил Парго. Легко перепрыгнул на причал и зашагал к приоткрытой двери. Прежде чем войти, он оглянулся. Тренированный взгляд заметил среди зарослей блеск оружия. Парго усмехнулся: рядовому алонкею, пусть не из последних, не нанять подобную охрану. Скромному хорту не пригласить на встречу его, Каху Парго! И уж верно, не стоит верить в обыкновенность дома, стоящего на якоре в одном из укромных уголков Риномоса…
Его уже ждали. За круглым столом сидели трое: толстяк из Обсидиана, скрывающий лицо в тени широкополой шляпы; незнакомый торгаш с равнодушным, неподвижным лицом и… Каха Пуэрто, знакомый Парго по некоторым прошлым делам, половину из которых он мог вспомнить с удовольствием, а другую его попросили прочно забыть.

– Пуэрто! – воскликнул Парго, занимая свободное кресло. – Никак не ожидал встретить здесь вас!
– Кого же вы ожидали встретить, Парго? – поинтересовался Каха Пуэрто. – Нулла?
– Это было бы интересно.
– Надеюсь, до этого не дойдёт, – заговорил торговец. – Впрочем, если вы обоснуете полезность…
– Это ни к чему, – решительно сказал Пуэрто. – Выпьете, Парго?
– Неплохо бы промочить горло, – согласился Парго. – Чего-нибудь лёгкого, если можно.
– Я помню ваши вкусы, – проворчал, поднимаясь, Пуэрто. К удивлению Парго, он не стал вызывать слуг. Сам достал и откупорил бутылку, сам налил вина Парго и себе. Посмотрел вопросительно на лекаря и торговца, пожал плечами и отставил бутылку в сторону.
– Да, вы помните мои вкусы, – сказал Парго, сделав глоток. – Благодарю.
– Отработаете каждую каплю, – ответил Пуэрто. – Но для начала... Вы знаете, что грядёт раскол? Риномос и Ачтаплис...
– Да, ходят слухи, – пожал плечами Парго.
– Это не слухи! – резко сказал торговец. – Жители Ачтаплиса забылись, они ведут переговоры с врагом, и мы не хотели бы рисковать. Если вы склоняетесь на ту сторону, то разговора не будет.
– Я не привык менять друзей, – ровно ответил Парго. – Я должен поклясться? На чём?
– Нам достаточно вашего слова, – проворчал Пуэрто. – Прочтите-ка вот этот документ.
Парго принял бумагу и принялся читать. Брови его поползли вверх.
– Я слышал нечто подобное… – отложив бумагу, сказал он. – Прошло четыре года. Кажется, ничего не подтвердилось, и поиски прекратили.
– Их прекратили, Парго, – кивнул Пуэрто. – Теперь мы их возобновляем.
– Найдите нам эту женщину, Парго, – сказал торговец. – Серебро заплатит золотом.
– Зачем она вам? – удивился Парго. – Извините, не знаю вашего имени, почтенный Понга...
– Оно вам ни к чему, – твёрдо сказал торговец. – Все отчёты – уважаемому Пуэрто. А зачем… Представьте, что дела потребуют вашего присутствия на суше. Каждый день, неделями и месяцами, и дела таковы, что их нельзя доверить посторонним? Сейчас мы не в силах вести такие дела. Мы недополучаем прибыль, следовательно, терпим убытки. Конечно, нам интересно знать, как эта женщина обошла проклятие алонкеев.
– Представьте себе отряд Ртути, который преследует бандитов на суше, – заговорил Каха Пуэрто. – Остаются часы погони, Каха уже видят пыль, поднятую в воздух сапогами преступников. И тут земля начинает стучать в ноги солдат! Они бегут, а бандиты смеются им вслед. Конечно, Ртути интересно знать, почему над этой женщиной не властно проклятье алонкеев!
Парго допил вино, задумчиво покрутил бокал в пальцах. Ртуть, Серебро и Обсидиан терпеливо ждали.
– Она наш враг, – произнёс наконец Парго. – Если смерть осиянного фэя Хельчагу на её совести, что тогда?
– Ни единый волос не должен упасть с её головы, – подал голос молчавший до того лекарь. – Тогда или в любом другом случае. Эта женщина нужна нам живой, здоровой и довольной жизнью. Лучше всего – её добровольное сотрудничество.
– Вы ещё скажите «радостное», – проворчал Парго. – Какая разница? Вам надо просто разрезать её и посмотреть, как она устроена, разве нет?
– Мы все устроены одинаково, – поджал губы лекарь. – Или вы так шутите?
– Помните, – сказал Пуэрто, – что она враг. Опасный, хорошо обученный, ненавидящий нас враг. Так что будьте осторожны. Вот вам на расходы.
Он положил перед Парго объёмистый кошель.
– Однако, – отметил Парго, взвесив кошель в руке.
– Когда дело будет сделано, получите столько же, – пообещал торговец.
– Если убедите её сотрудничать, я удвою плату, – добавил лекарь.
– А как же законы? – поинтересовался Парго. – Я понимаю, что при желании любые законы можно обойти, но я должен знать… Убийство алонкея карается. Убийство алонкея островитянином карается тем более. Не хотелось бы осложнений.
– Вы расследователь и гонец, Парго, – ответил Пуэрто. – Расследователь не выносит приговоры, гонец не приводит их в исполнение. Кроме того, – он улыбнулся, – вспомните наших крючкотворов. С одной стороны, эта женщина островитянка, с другой алонкей. И в то же время она не вполне островитянка и не вполне алонкей! Океан возможностей открывается, Парго. Океан! Вы только привезите её. Наконец, самое главное...
– Я боялся, вы забыли.
– Зря. – В руках Пуэрто блеснула золотая байза. – Мы надеемся, Парго-Ртуть.
Пуэрто-Ртуть, за ним Серебро и Обсидиан молча поднялись и вышли. Парго выждал несколько минут и последовал их примеру.
Теперь у причала осталась одна лодка, его. Таки, имени которого Парго не запомнил, дремал на корме. Парго спрыгнул с причала, лодка качнулась, и Таки открыл глаза.
– В порт, – приказал Парго.
***
Большая рогатая пиявка коснулась стекла очков, вдоль обода подплыла к носу. Зацепилась ротовыми коготками, примерилась.
Трижа устало прикрыл веки. Он знал, что будет. Втёртый в кожу ещё с вечера сок горчавки действовал безотказно. Нос слегка зачесался, когда пиявка проколола покровы… Тихо плеснуло, в очки ударило. Имей пиявка голос – она кричала бы от боли и отвращения, но боги не дали ей голоса, и пиявка просто отбросила обожжённый желудок и теперь удирала. Трижа снова открыл глаза. По правому стеклу медленно сползал кровавый сгусток. Сквозь него был виден корабль алонкеев, приставший к болотистому берегу. Дети Моря отдыхали в тени парусов, только вахтенный честно вглядывался в окрестности. Скосив взгляд, Трижа обнаружил и второго наблюдателя, на корме.
Пятёрка Трижи обосновалась в болоте с ночи, когда изящная стрекоза алонкеев только подходила к берегу. И лежать им в грязи и собственных испражнениях, мечтать о глотке чистой воды и куске хлеба, а также дышать через трубочку до завтрашнего утра самое малое, когда человек, которого следует похитить, покинет тёмное чрево стрекозы. Трижа, как и всякий другой боец, гревший своим телом затхлую воду, не знал, кто этот человек и зачем понадобился начальству, но был готов, если надо, умереть, но выполнить задание.
Накатила внезапная тоска. Трижа неслышно скрипнул зубами и вызвал в памяти образ Тины. Мысли о Тине помогали жить и надеяться на лучшее. Верить в победу, если на то пошло. Четыре года как они расстались, но в облике каждой случайной подружки Трижа искал – и находил! – черты Тины.
Её ласковые пальцы, тёплые губы, мягкий и плоский живот, к которому так хочется прижаться губами, всё её прекрасное тело…
– Острый, Острый, ты слышишь, Острый? Отзовись!
Трижа очнулся, цокнул четыре и один раз языком в переговорник. Острый был его позывной. Сначала он хотел назваться Острым Камнем, но это оказалось длинно, и так он стал Острым.
– Почему молчал, Острый? – прошелестело в заушниках слуховой трубки.
– Задумался, Гарпун, – честно ответил Трижа.
– Не вовремя, – недовольно сказал Гарпун. – Ладно, забыли. Слушай приказ, Острый. Ждёшь ночи, сдаёшь пятёрку Вулкану. Сам – в лагерь. Как понял?
– Понял, Гарпун, – сказал Трижа.
– Добро, – Гарпун пропал.
Зачем он понадобился? Что могло случиться такого, что его снимают с задания? Трижа перебирал в памяти последние дни и ничего не мог понять. Никаких проступков за собой он не помнил, никакой вины не чувствовал, особых способностей не знал. В конце концов, Триже надоело. Что толку гадать? Скоро ему всё сообщат.
День медленно катился к закату. Трижа дремал вполглаза, не забывая следить за врагом. На стрекозе ничего не происходило. Алонкеи тоже ждали, когда спадёт жара, чтобы заняться... чем? Неважно, операция пройдёт без него, не стоит забивать голову.
Сменщик явился вместе с темнотой. Обменявшись с ним рукопожатием, Трижа отполз в темноту леса. Когда исчез даже отблеск моря, он наконец встал и разогнул спину. Постоял несколько минут, выжидая, когда пропадёт шум в голове, и зашагал в сторону лагеря.

– Я не верю.
Умытый и переодевшийся в чистое Трижа сидел в землянке Стратега. «Просто Стратег, – сказал тот представляясь. – Других здесь нет».
– Я не верю, – повторил Трижа. – Я вырос рядом с ней, я бы знал!
– Но это так, – развёл руками Стратег. – Тина почти наверняка алонкей, и она почти наверняка раскрыта.
– Раскрыта?! Как? – вскинулся Трижа.
– Я сказал «почти», – напомнил Стратег. – Её подозревают. Посылают особого человека для проверки. Очень умного человека. Он её раскроет.
– Откуда вы знаете, Стратег? Вдруг вас... нас водят за нос?
– Нет, – покачал головой Стратег. – Нас точно не водят за нос. Тот, от кого мы получили эти сведения, рисковал жизнью.
– И всё же я не верю, – замотал головой Трижа.
– Я буду рад ошибиться, – печально улыбнулся Стратег. – Расследователя в любом случае отправили. Если Тина алонкей, он это обнаружит. Это не так трудно проверить, когда есть подозрения. Они вообще умеют опознавать своих. Если Тина не алонкей, – он помолчал, собираясь с мыслями, – то её надо спасать.
– Вы говорите, она там год, – произнёс Трижа. – Почему вдруг сейчас?..
Стратег молчал, барабанил пальцами по столу, потом махнул рукой:
– Ладно, ты всё равно узнаешь... Умер уний Круга Железа Хельчагу.
– И что это значит? Алонкеи смертны!
– Это значит, – принялся объяснять Стратег, – что расследователь перевернёт там всё вверх дном. Раньше Тину защищал уний, он привёз её на Талау, он помог ей начать дело. Её не проверяли. Теперь, когда Хельчагу мёртв... Понял?
– Да, – сказал Трижа. – Если она не алонкей, её некому защитить. А если она... алонкей?
– Кровь возьмёт своё, – жёстко произнёс Стратег. – Она предаст. В конце концов, предаст. Это случится не сразу, но лучше, если в этот момент она будет у нас. Тогда от её предательства не будет вреда или...
– Что? – с надеждой посмотрел на Стратега Трижа.
– Или мы сможем её переубедить.
Хмурый Трижа вышел. Стратег встал, подошёл к узкому окошку под крышей землянки. Звёздный свет упал на его озабоченное лицо…
Четыре года! Четыре года рядом с ними ходил настоящий алонкей, и никто не смог этого обнаружить! Стратег был далёк от мысли, что Тину заслали к ним нарочно, уж слишком сложная комбинация, а чем сложнее операция, тем выше риск провала. Нет, конечно, девица не шпион, но она всё равно крайне опасна. Если алонкеи научатся обходить трепет земли, то всё изменится. Будущий фронт переместится от побережья вглубь островов, война диверсантов против кораблей превратится в мясорубку на суше.
Стратег поёжился. Этого нельзя допустить. Значит, Тина не должна попасть в руки умников из Обсидиана. Лучшая гарантия этого – её тихая гибель по дороге домой или сразу по прибытии. Правда, этому воспротивится Физиолог, да и Химик тоже будет против. И всё же… Как получилось, что за четыре года никто не опознал её природы? Кто-то прошляпил… Кто?
Два человека провели годы рядом с девушкой. Фа Лой и старая Аглаш. Фа Лой пропал, и станет большой удачей, если он мёртв. А если нет? Если он жив и спрятан где-то в застенках алонкеев? Какие секреты он выдаёт прямо сейчас?.. Впрочем, Фа Лой знает не всё. Если его схватили, это не катастрофа. Вот Аглаш!..
Стратег сел за стол, обхватив голову руками. Сновидцы слушали девчонку, они ничего не обнаружили. Есть лишь один человек, который умеет закрывать память от сновидцев, и это Аглаш. А ведь именно она работала с Тиной! И продолжает работать сейчас.
***
– Госпожа Тайна! Госпожа!
– Входи уж, Манут...
Тайна отложила перо, развернулась к дверям. Петли скрипнули, в дверном проёме появился слуга, причём как-то странно, наполовину, словно он не был уверен, в самом ли деле ему разрешили войти.
– Входи, Манут, – повторила Тайна. – Что случилось?
– Приезжий, госпожа, – доложил Манут. – Громкий, грозный. Заказал пива и требует хозяйку.
– Зачем?
Слуга развёл руками. Дескать, он и рад бы рассказать, да только приезжий не доложил.
– Хорошо.
Тайна одёрнула платье, глянула в ростовое зеркало – всё ли в порядке? – удовлетворилась увиденным и вслед за Манутом спустилась в общий зал.
Приезжего Тайна опознала сразу. Незнакомый молодой господин в одиночестве цедил пиво из большой кружки. Его лицо обрамляла короткая курчавая бородка, а на запястье блестело стальное кольцо. Всем видом господин удивительным образом демонстрировал чередование лёгкой скуки и доброжелательного любопытства. «А ну-ка, ну-ка, – говорило его лицо. – Куда это меня занесло? Стоит ли оное место моего внимания?»
– Я Тайна, здешняя хозяйка, – сказала Тайна, останавливаясь у столика, где сидел приезжий. – Чего желает грозный фэй?
– Не очень-то и грозный.
Приезжий посмотрел на Тайну, и брови его поползли вверх.
– Любезная хозяйка, вам говорили, что вы неотразимы?
– Бывало, благородный фэй.
– Жаль, – сокрушённо покивал головой приезжий. – Я надеялся ошеломить вас этими словами.
– Зачем? – удивилась Тайна.
– Так... – Приезжий скорчил неопределённую гримаску. – Так. Посидите со мной, любезная хозяйка. Надеюсь, я не отвлеку вас от важных дел?
– Гости важнее любых дел, – сказала Тайна, садясь напротив. – Позвольте спросить, как зовут осиянного фэя?
– Я не представился? Ужасное упущение с моей стороны, – сказал приезжий. – Я Парго и, как вы уже наверняка заметили, я из Ртути.
– Осиянный Парго только что прибыл? – осведомилась Тайна.
– Что? Да! – Парго засмеялся. – И вот какая странная история, любезная Тайна: корабль, на котором я прибыл, уже ушёл. Много дел, знаете ли, капитану недосуг дожидаться меня здесь.
– И вы?.. – подбодрила его Тайна.
– И я ищу приют на несколько дней.
– Но почему не на воде? – удивилась Тайна. – Махи Рунова выстроил несколько гостиниц прямо у причалов. Там осиянному фэю будет удобнее. Разве нет?
– Вы заботитесь о моём здоровье? – обрадовался Парго-Ртуть. – Это показывает вас с наилучшей стороны, любезная Тайна. Но, право, вы делаете это зря. Я не люблю ночевать там же, где работаю, а работа моя, как назло, связана с портом. – Он широко улыбнулся. – Так что куда мне ещё идти, как не сюда? Вы, я навёл справки, принимали самого уния Хельчагу, да покоится он с миром.
– Да покоится, – эхом откликнулась Тайна. – Хорошо, осиянный фэй. У вас будет лучшая комната, только...
– Что такое? – Парго приподнял бровь.
– «Крылья тайпанга» – харчевня, – принялась объяснять Тайна. – Здесь пьют и веселятся. Бывает немного шумно, – она смущённо потупилась, – и если осиянный фэй...
– Я крепко сплю, любезная Тайна, – снова засмеялся Парго. – Мне трудно помешать.
– Как будет угодно осиянному фэю, – сказала Тайна. – Подождите несколько минут, пока мы приведём комнату в порядок. Потом Манут, – она кивнула на смущённого слугу, – проводит вас. Я больше не нужна осиянному фэю?
– Нет, – сказал тот, салютуя кружкой, – но я рад знакомству.

Вскорости комната была готова. Улыбчивый Парго заглянул в неё, прошёлся из угла в угол, хмыкнул и кивнул. Минутой позже он ушёл, сквозь щель в портьере Тайна видела, как он двигался через мост. Бежал легко, как будто по сухому, как будто не задувал ветер, не бросал пену на ставшие скользкими брёвнышки.
Какого цвета у него глаза? Парго давно исчез, растворился в паутине плавучих мостов и островков биобетона, а Тайна всё стояла у окна и всматривалась в лежащий перед нею город Талау. Умом она понимала, что её любопытство не имеет смысла, что очень скоро он вернётся, и тогда она сможет рассмотреть его внимательно и не торопясь.
Демоны, какого же цвета у него глаза, и почему ей надо вспомнить это именно сейчас?
Парго вернулся поздно вечером, когда в зале оставались лишь самые стойкие. Тайна столкнулась с ним на лестнице, Парго улыбнулся, пропуская её мимо себя. На лестнице горел свет, и Тайна увидела, что глаза у алонкея серые. Как у Трижи, почему-то вспомнилось ей.
Так продолжалось несколько дней подряд. Алонкей приветливо улыбался, раскланиваясь с нею в зале, или возле кухни, или сидя на верхней ступеньке около своей комнаты. Иногда они обменивались несколькими ничего не значащими словами, и Тайна понимала, что так он разговаривал бы с любой хозяйкой гостиницы, с любой женщиной вообще. Ей стало обидно: она молода и хороша собой, почему он никак её не выделяет? Почему не выказывает ничего, кроме равнодушной приязни?
Ничего удивительного, уговаривала она себя. Каха Парго – алонкей, зачем ему островитянка? Но ведь Хельчагу тоже был алонкей? И Бардус, и Лойя, и Колери, и другие молодые и не очень молодые учёные, – все они алонкеи, но они вовсе не против были завязать с нею знакомство, даже если забыть про её отвары.
Может быть, она перестала следить за собой? Нет, отвечало ей зеркало. Она нисколько не подурнела, и Морские, заходящие в «Крылья тайпанга», вожделеют её ничуть не меньше прежнего, Тайна знала это.
Возможно, с испугом думала она, Парго просто не интересуется женщинами? Такие существовали, но демоны пока избавили её от знакомства с ними. Неужели и ей наконец довелось встретиться с подобным... человеком? Но нет, этого не может быть, Парго слишком симпатичен, чтобы быть из этих!
Симпатичен... Внезапно Тайна осознала, что Парго-Ртуть, не обращающий на неё внимания, стал ей важен. Ей надо видеть его утром. Она плохо спит ночью, если не встретится с ним перед сном. Она... влюбилась? Как последняя дура, как курица, втрескалась в бесчувственного болвана? Во врага? Забыла себя, забыла долг: добывать знания. Никаких сомнений, что Каха Парго – непростой человек и ему доступны важные сведения. Почему она не пытается его разговорить, опоить, заставить служить? Почему ей хочется просто видеть его глаза?
Тайна испугалась. Тайна постаралась избегать встреч, но теперь Парго, как назло, чуть не ежечасно попадался ей на глаза. В расстройстве она забыла о своей болезни, и боли пришли, когда она совсем их не ждала: за торжественным столом. Лойя с братом справляли день рождения, и харчевню заполнили их друзья, знакомые и сослуживцы. Пиво лилось рекой, развязывая языки, а Тайна страдала и даже не пыталась прислушиваться к разговорам. Когда на свет появилась дребезжащая гитара, сбежала...
Как она добралась до воды? Как побросала одежду на камни и кусты? Как вошла, вернее, упала в океан? Не бывает блаженства без мук, но минуты, когда вода смыла боль, стоили мучений. Лёжа на спине и глядя в небо, Тайна ощущала, как оживает тело, как трепещет от удовольствия каждая жилка, как радуется ласковой воде каждый клочок кожи! Жаль, эти минуты нельзя растянуть надолго. Дай ему время, и океан высосет из тела тепло и саму жизнь. Тайна перевернулась на живот, чтобы плыть к берегу, но в замешательстве остановилась, а потом и вовсе спряталась за камнем...
На пятачке у воды, который она привыкла считать своим и только своим, обнаружился Каха Парго. Одетый в одну лишь набедренную повязку, он плавно двигался, словно танцевал; перетекал из позиции в позицию, каждый раз замирая на несколько мгновений. Перекатывались мышцы, лоснилась в солнечных лучах мокрая от пота кожа.
– Х-ха!..
Тайна моргнула: Парго вытянулся в струну и кончиками пальцев нанёс невидимому противнику укол! Он бился, парировал или уходил от ударов, нападал сам, ставил блоки; упражнялся! Закрыв глаза, чудом не задевая босыми ногами острые камни возле уреза воды, то взвивался вихрем, то застывал скалой.
Только сейчас Тайна поняла, как замёрзла. Сколько наблюдала она за Парго-Ртутью, наблюдала, притаившись за холодным, вылизанным морем камнем, забыв о течении времени.
Надолго ли он здесь? Нет смысла ждать. Тайна оттолкнулась ото дна и как могла быстро пошла к берегу, загребая руками воду. До камня, на котором лежала её праздничная юбка, оставалось не более двух шагов, когда Парго открыл глаза.
– Любезная хозяйка? – воскликнул он. – Что вы тут делаете?
– Радую взгляд осиянного фэя, – проворчала Тайна, дотянувшись наконец до узорчатой тряпки. – Что же ещё?
– Ох, простите, – пробормотал Парго, отворачиваясь. – Вы явились из волн внезапно, как богиня утреннего ветра, и я... – Он замолчал.
– Богиня... – повторила Тайна, торопливо влезая в одежду. Мокрая ткань неприятно облепила тело. Приступ случился так неожиданно, что она даже не подумала про полотенце. Ничего, потом...
– Уже можно? – глухо спросил алонкей.
– Да.
– Теперь всё наоборот.
Он повернулся, с восхищением посмотрел на Тайну.
– Что наоборот?
– Теперь вы одеты, любезная хозяйка, а я нет, – смеясь, объяснил он. Гибким, змеиным движением нагнулся, подхватил длинный плащ. Налетевший ветер принёс Тайне запах разогретого мужского тела. У неё закружилась голова. Они встретились лицом к лицу и в таких обстоятельствах, что у этой встречи неизбежно должны быть последствия.
– Странно, думал я, – сказал Парго, заворачиваясь в плащ, – что такой удобный, такой укромный маленький клочок берега никому не известен. Раскрой я глаза, я бы непременно увидел ваши следы, любезная Тайна.
– Осиянный фэй расстроился? – спросила, подавшись навстречу ему, Тайна.
– Нет.
Улыбка пропала с его лица.
– Теперь я понимаю, что сюда меня привёл сам Номос, – глядя Тайне в глаза, произнёс Парго. – Я рад увидеть то, что увидел.


https://author.today/work/157039

Глава 1. Гадалка с белыми волосами Глава 2. Замуж пора Глава 3. Дары моря Глава 4. Великий корабль Глава 5. Счастье её жизни Глава 6. Побег Глава 7. Город и остров Глава 8. Занятия первых и вторых Глава 9. Это любовь? Глава 10. Испытание

Глава 11. Я – первая! Глава 12. Просто дорога Глава 13. Откуда что известно… Глава 14. Огненная птица Глава 15. Палубы, трюмы и кухни Глава 16. «Крылья тайпанга» и их хозяйка Глава 17. Она их любит Глава 18. Требуха для демонов