.Автор Занудкин


Интерлюдия 4: Синопсис вопреки

«А-А-А! Вот она, моя бумажная могила!»
(Из фильма «Свой среди чужих, чужой среди своих», Мосфильм, 1974)



Отработав очередной суматошный день, Автор (назовём его Пётр Васечкин) вернулся домой. Быстро раздевшись, посетил «царскую комнатку», испил кофию с домашними, быстренько умылся под душиком, поужинал.

Включив комп, малость покрутил ленты новостей и диалогов. Найдя задание, открыл ворд. Привычно, одним пальцем начал быстро набирать текст. На колени запрыгнула кошка, обиженная, что её так мало гладят, высунула голову над столом, мяукнула:

— Хозяин, ты из-за этого меня динамишь?
— Не капризничай, — погладил, — я работаю.
— С работы ты уже пришел и принёс презренные бумажки, которые вам, людям, зачем-то так нужны, — недоверчивый взгляд, — А за это, ты никогда и фантика не получил.
— Эта работа не для денег, а чтоб мозги не разгладились.
— У тебя итак, мозг больше меня весит, — она медленно прищурила глазки, — Зачем тебе ещё?
— Во-первых, не больше, — ухмыльнулся Васечкин, — во-вторых, трудно объяснить.
— Чо это, трудно? Ты же умный.
— Ты же не любишь, например, шоколад?
— Фу, фигня какая-то! — Эльза сморщилась.
— Значит, и это не поймёшь.
— А я попробую!

Кошка вчиталась и некоторое время думала. Заглянув в глаза, спросила:

— Как это называется?
— Синописис.
— Романа?
— Скажешь тоже, — Автор хмыкнул, — Я повесть нормального объёма три года писал. Скорей уж, миниповесть.
— С первыми тремя пунктами я согласна, — ткнула лапой в монитор, — Раз это уже написано, но да-альше. Мырк!
— Ладно, — прокашлялся, — пройдём по пунктам.
— Давай, — махнула хвостом, — так ошибки проще увидеть.
— Первый — экспозиция: тут мы знакомимся с гг и сеттингом, протаганистами и антагонистами. Второй — завязка: здесь происходит событие, выпинывающее гг из его привычной среды. Третий — вызов: гг реагирует на проблемы. Четвёртый — экскалация: проблемы обостряются.
— Но, у тебя же всё в куче, — сердито махнула хвостом, — никакой линейности.
— А кто тебе сказал, что мой сюжет будет линейным? — гляжу насмесшиво, — Я же неформатчик. Первые три пункта реализованы в первых двух главах. Гг, быстренько описан, тут же волшебный пендель за борт. Выживайка в полный рост, а где и лёжа, на потеху читателям. Кратенько, да, но это же черновик черновика. Потом, до ума доводить буду. В четвёртой главе экскалация, пришлось аккуратненько рояльчик воткнуть, что читатели тапками не закидали.

— Какой рояль? — резкий взмах хвостом, — Ты меня за дуру не держи! Я до приюта жила у препода музыки. Он здоровенный такой, сюда и не затащить. В смысле, рояль здоровенный, а не препод. Она-то, дама худенькая.
— Да, не-э! — улыбается Васечкин, — Рояль, это приём литературный, когда ружьё чеховское забыл повесить.
— Опять врёшь! — выпустила когти, — Я от той хозяйки знаю, что Антоша Чехонте умер ещё до рождения твоих дедушек и бабушек. Ты его никак получить не мог.
— Ружьё, это тоже приём, — отсмеявшись продолжает Петя, — Здесь, чтоб победить акулу, которая не просто акула, нужен нож. Вот я и придумал, что гг забыл о том, как этот нож нашёл воткнутым в мачту, на которой и спасался. Экскалация на этом не заканчивается, ибо, зелёная обезьяна, она же Обла-Ёкла, готовит ещё много гадостей, что привёдёт к раскрытию разных страшных тайн, одна таинственней другой, всяческих хитро закрученных интриг, появление протаганистов на летающих коврах.
— Стоп! — Эльза от досады снова выпустила когти и спрыгнула, чтоб подзатыльник не словить, — Ковры не летают, а лежат на полу, или висят на стене, — хвост её дрожал, указуя на потолок.
— Эти, да! — Автор морщится, потирая ляжку, — Мои, при желании, в космос полетят. Они же вымышленные.
— Да, ну!
— Не «да, ну», а «ну, да»! Только, этим без нужды. Впрочем, не решил ещё. Сюжет часто непредсказуем.
— Уел! — Эльза задрала ногу и принялась её вылизывать, — Ты продолжай, продолжай, я внимательно слушаю.
— Далее следует поражение: гг же не всесилен, иначе не интересно. Как вариант, избитый и связанный лежит рядом с котлом, где его хотят сварить.— Как? Всё? — кошка оторвалась от занятия, выпучив глаза.
— Скорей всего нет. Во-первых: банально; во-вторых, сложно выпутать. Без роялей, или ружей не обойтись. Придумал уже, но тебе не скажу, — показал язык.
— Ну, скажи-скажи-скажи! — передние лапы царапают петину ногу.
— Сказал нет, значит нет! — сватил царапку, откинул на диван.

Сходил на кухню, напился, насыпал кошке корма, вернулся. Против обыкновения, хвостиком следующая линючка, не осталась есть, а вернулась.

— Ладно уж! — просящий взляд, — Дальше-то, что?
Дальше у нас прекульминация: гг предстоит сделать тяжелый выбор. Например, пожертвовать попугаем.
— Что ты за садюга-то? — Эльза аж подпрыгнула, — Сперва гг мучаешь, затем, птичку убиваешь.
— Да, не психуй ты! — улыбается грустно, — Это ж понарошку, хотя самому до слёз жалко. Придётся.

Начинающий неформатчик, закурив, продолжил «топтать клаву». Прервался из-за лапы, деликатно касающейся колена.

— Потом-то, что?
— Потом кульминация. Это значит, гг побеждает ЗЗОО.
— Кого-кого?
— Злую Зелёную Обезьяну-Оборотня. Заточит её в клетку. Мимо проплывает Робинзон Крузо, берёт всех на борт, доставляет в Англию. Но, это неточно, как сказал Кэп.*
— Какой Кэп?
— Ты не знаешь, интересный тип, хоть и хамоватый. Всё. Не отвлекай, заканчиваю.


Глава 5: Сон — не сон

«Незванный гость хуже татарина»
(русская поговорка)



Томас Сильвер утолил голод, умылся в ручье. Солнце стремительно кануло в океан, так что, разведку пришлось отложить на завтра. Плоды, похожие на чешуйчатый конус, очень понравились. Набрал их про запас. Похоже, они были перезрелыми, вкусом напоминали, так им любимый яблочный сидр, но пирата это не смущало. Попугай, освещённый полной луной, сидел на деревце рядом.

Ты зачем за мной полетел, дурилка? — грустно улыбнулся, — Если б не этот остров, померли бы оба, от голода и жажды. Ты птица редкая и ценная, о тебе позаботились бы. Мне, помереть не сегодня-завтра, всё время светит. Побывал в таких мясорубках, столько обманывал судьбу, что удивительно, что сейчас мне ничто не угрожает.

— Так уж и не угрожает? — раздалось за спиной.

Сильвер резко развернулся и среди деревьев нечётко различил силуэт, не то человека, не то обезьяны.

— Ты кто?
— Здесь я спрашиваю!
— Там, где я родился, — сязвил пират, — сперва здороваются.
— Обойдёшься! — злой голос, — Чего надо на моём острове?
— Ничего, — покачал головой, — только выжить, а потом, убраться отсюда.
— Так, убирайся, пока цел!
— Я б не прочь, — развёл руками, — но, по воде ходить не умею.
— А ты научись! — ехидный ответ.
— Грехов много, — поник головой, — не удержит меня вода.
— Значит, кто-то умеет?
— Был один, но он сын бога.
— И за это его убили?
— Не за это, и это сделали очень-очень плохие люди.
— Как можно убить полубога?
— Они не знали.
— Вот за это, я вас, людей ненавижу! — она пнула неведомо откуда взявшийся череп, — У тебя сроку полная луна, — согнула маленькую пальмочку и запустила черепом в океан, — Иначе, с тобой будет то же, что и с ним.
— Подожди!

Сильвер вскочил и бросился к фигуре, но лишь ударился лбом об ствол и рухнул на песок.


Глава 6: Пробуждение

«И нет на свете прекрасней города Будун.»
(группа «Дюна», «Привет с большого бодуна»)

Сильвера страшно мутило, голова трещала и кружилась одновременнно.

«Надо отлежаться, всё пройдёт», — подумал пират.

Но, не тут-то было!

— Пиастры! Пиастры! — завопил попугай.
— Я тебе всё-таки, сверну сегодня голову!

Пират открыл один глаз. Небо и пальмы над головой заставили вскочить.
— Что за чёрт? — медленно оглядевшись, он ущипнул себя, но иллюзия не пропадала, — Не сон! — сокрушённо выдохнул, покачал головой, тут же схватился за неё и замычал от боли.

Присев на корточки, так просидел, пока не затекли ноги. Вспомнил, что неподалёку родник, качаясь и постанывая побрёл к нему. Взгляд зацепился за кучку вчерашних плодов, от которых уже нешуточно несло сивухой. Причина похмелья стала ясна.

У ручья осторожно опустился, напился, затем лёг на берег и опустил в воду голову. Скоро полегчало. Освежившись, присел тут же в тенёчке, прислонился к стволу. Начал вспоминать вчерашнее. Примерно через час тягостного процесса дошёл до вечернего разговора. Списал это на бред. Хотелось ещё полежать, но исследовать маленький остров, а иного участка суши здесь быть не могло, было больше некому. На всякий случай срубил тонкое прямое деревце, заострил, с новой пикой наизготовку, вышел к океану.

Решил обойти весь по ходу солнца. Птица следовала за ним, временами отвлекаясь на кормёжку. Местами идя по мелководью, Сильвер иногда находил устриц и мидий. Ненадолго останавливаясь, вскрывал их ножом и перекусывал. К вечеру вернулся в исходную точку. Мысль о том, что придётся в одиночестве закончить здесь свои дни, сильно расстраивала. Набрал в джунлях фруктов на ужин, прихватил один чешуйник, как он назвал пьянящий плод. Памятуя о похмелье, после еды решил больше не потреблять. Этот же употребил, чтоб не изводили тяжёлые мысли


Главы 1, 2, 3