За письмо «главам государств и правительств» с просьбой защитить академика Сахарова, подписанное Корниловым вместе с Л. Чуковской, В. Войновичем и Л. Копелевым, в 1977 году его исключают из СП.

СОБАКА ПОДЛЕЦА

В поселке под Москвою,
Где дачам нет конца,
Заходится от вою
Собака подлеца.

Ей не угомониться,
Не ест она, не спит...
Подлец лежит в больнице,
Кондратием разбит.

Не мелкий бес, а дьявол!
В лихие времена
Кровавый бал он правил,
Как полный сатана...

Все так... А вот, однако,
Не знаю почему,
Несчастная собака
Тоскует по нему.

Какою мерой мерить
Судьбу и суть свою?
И почему не верить
Безгрешному зверью?

И что мы, в общем, значим?
Мне черт-те сколько лет —
Ни дачи, ни удачи,
Собаки даже нет.

А вроде жил не праздно,
Не знал без строчки дня,
И не подлец. А разве
Любили так меня?

...Пес лает до упаду —
Хоть кайся, хоть реви,
Хоть сочини балладу
О странностях любви.

1972

ЩИТОВИДКА

Я считал себя гордым, стойким,
Неудачам глядел в глаза.
Врач сказал:
— Нету вас — есть только
— Щитовидная железа.

Все метания и мытарства
И рифмованное нытье,
На которые вы горазды,—
Не от вас они — от нее.

Я-то думал:
Томленье духа,
Вера, совесть, и стыд, и честь...
Оказалось — лишь род недуга,
Интенсивный обмен веществ.

Никакого переизбытка
Благородных и высших чувств,
Лишь ничтожная щитовидка
Барахлит —
                и теперь лечусь.

Все от химии —
                  не от бога —
И земля, и вода, и снедь,
И свобода, и несвобода,
И, наверное, даже — смерть.

Вот и загнан, как мерин в мыле,
Вопрошаю в свои полета:
— Я — венец творения
                                       или
Нуклеиновая кислота?!

1978

С приходом перестройки произведения Корнилова начали печататься в советских журналах.

СОСНЫ

Сосны загораживают свет,
И темнеет в восемь...
Впрочем, у меня претензий нет
Ни к одной из сосен.

В сумерках деревьев красота
Даже величава,
Хоть открыта мне не высота,
А ее начало.

Солнца я не вижу, не узрю
Даже неба просинь.
И хоть лето по календарю,
В комнатенке осень.

Ничего, пришпорю явь и сны,
Вылезу из мрака...
Только как забыть, что из сосны
Сделана бумага?

И растут во мне восторг и стыд,
Назревает сшибка,
И, как дятел молодой, стучит
Старая машинка.

ЗАБВЕНИЕ

И ты и я обижены судьбой
И, значит, квиты...
Давным-давно я позабыт тобой,
Ты мной забыта.

Когда теперь гляжу за толщу лет,
Которых сорок,
Мой взор как будто в пелену одет,
Совсем не зорок.

Там все вдали под гнетом темноты,
Там все уныло,
Хотя тебя любил и вроде ты
Меня любила.

Друг с другом не связало нас узлом
Пришла разлука...
И вот на улице не узнаем
Уже друг друга.

Да как же так? Зачем и почему?
Что с нами сталось?
А ничего... Есть этому всему
Названье — старость.

А в старости — все годы позади
И эти — сорок,
И не поверить, что свербил в груди
Любви осколок.

Так напрочь зарастает всякий след
Обиды ранней,
Что никаких таких в помине нет
Воспоминаний.

1986

В 1988 году его восстановили в Союзе писателей.

СТИХ СТИХУ

Был у Евтушенко
Стих — не самый лучший,
Но ему оценку
Дал мой личный случай.

На большие сроки
Изгнан из шеренги,
Полюбил я строки
Жени Евтушенко.

Описал он просто,
Прямо, без утайки
Лихость, непокорство,
Стойкость ваньки-встаньки.

Жизнь была не нянька,
А скорей — лишенка,
Но грел душу ванька-
Встанька Евтушенко.

Потому что, грустный
И не выйдя рожей,
С этою игрушкой
Был  я чем-то схожий...

СПОР

В спор не надобно кидаться,
Без него поймёшь:
Родина и государство –
Не одно и то ж.

Присягнув гербу и флагу,
Не затянешь гимн
И в атаку, и на плаху
Не пойдёшь с таким.

Родина – любовь и память,
Проза, стих и песнь…
Много мог ещё добавить,
Места нету здесь.

А ещё – овраг и поле,
Роща и река,
А ещё – тоска и воля,
Воля да тоска.

Только больше неохота
Зря словами трясть.
Родина – всегда свобода,
Государство – власть.
1988

Перестройку Корнилов принял с радостью, но и с тревогой, и вскоре его тревога подтвердилась. Народ не готов к свободе - вот его заключение. А себя от народа он не отделял.



***
Не готов я к свободе —
По своей ли вине?
Ведь свободы в заводе
Не бывало при мне.

Океаны тут пота,
Гималаи труда!
Да она ж несвободы
Тяжелее куда.

........
Я ведь ждал её тоже
Столько долгих годов,
Ждал до боли, до дрожи,
А пришла — не готов.

 

Стихотворение "Перемены", написанное в 1999 году, когда поэту шел уже восьмой десяток, безжалостно отражает это время - время заканчивающейся эпохи Ельцина и начинающегося путинизма. Актуально это стихотворение и сейчас. Вывод поэта о неготовности народа к свободе применим и к нашим дням. По мнению поэта, пока не изменится народ, вряд ли можно добиться изменений в стране.

 

***
Считали: все дело в строе,
И переменили строй,
И стали беднее втрое
И злее, само собой.

Считали: все дело в цели,
И хоть изменили цель,
Она, как была доселе,-
За тридевятью земель.

Считали: все дело в средствах,
Когда же дошли до средств,
Прибавилось повсеместно
Мошенничества и зверств.

Меняли шило на мыло
И собственность на права,
А необходимо было
Себя поменять сперва.




* * *
Вольная поэзия России,
Я тобой держался, сколько мог,
В боксах интенсивной терапии,
Из которой выдворяют в морг.

С маетою сердце не справлялось,
Но попеременно утешал
Тютчева и Лермонтова хаос,
Баратынского холодный жар.

Слава богу, не ослабла память
Для твоих стихов и для поэм,
Оттого ни слова не добавить -
Я тебе давно обязан всем.

Ты нисколько не литература,
Ты моя награда и беда:
Темперамент и температура
У тебя зашкалены всегда.

Ты меня наставила толково,
Чтоб не опасался неудач
И с порога отвергал такого,
Кто не холоден и не горяч.

 И вот одно из моих самых любимых стихотворений:

***

Тому, кто любит стихи,
Они не дадут пропасть,
И даже скостят грехи
Не все, так хотя бы часть...

Стихи не могут пасти,
Судить и головы сечь,
Но душу могут спасти
И совесть могут сберечь.