philologist.livejournal.com/7740266.html

Константин Добрынин в декабре прошлого года заявил, что депутаты Госдумы, которые пиарятся на громких, но странных законопроектах, должны сдать мандаты, чтобы не дискредитировать Федеральное собрание. "Я предлагаю господам депутатам Дегтяреву, Нилову, Соловьеву и Федорову, которые в СМИ без тени смущения сравнивают Госдуму с театром и заявляют, о том, что специально вносят в парламент глупые и курьезные законопроекты, сдать мандат, чтобы не дискредитировать Федеральное собрание РФ", - сказал Добрынин.
[1000x667]
Константин Добрынин. Фото с персональной страницы Константина Добрынина в фейсбуке

Увы, но в нынешнем парламенте, который при Путине перестал быть местом для дискуссий, востребованными оказались как раз депутаты-злые шуты, знающие только три слова: "посадить", "запретить" и "ужесточить". Добрынин не сможет и дальше бороться за здравый смысл, будучи сенатором. Кстати в июне его коллега по Совету Федерации Евгений Тарло сам решил покинуть СовФед, поскольку счел работу в верхней палате бессмысленной. "Ухожу, потому, что не вижу смысла в своём пребывании в Совфеде. Не хочу тратить своё время на бесплодные заседания и поездки. Хочу заняться тем, что мне интересно, где вижу пользу для себя и для общества", - заявил он перед своим уходом, раскритиковав также "Единую Россию".

10 заявлений Константина Добрынина

Константин Добрынин заметно выделялся на фоне бесцветных престарелых сенаторов своим здравомыслием и относительной смелостью в публичных заявлениях. Так 31 июля он ответил на хамский выпад министра культуры Владимира Мединского в адрес главы Госархива РФ Сергея Мироненко, указав, что прямая обязанность главы Госархива «не допускать фальсификации истории и ее мифологизации». «Архив – это не кладовка, а доктор исторических наук Мироненко – не кладовщик», – заключил Добрынин. Самое же печальное, по мнению Добрынина, «когда чиновник, отвечающий за культуру в стране, публично пытается воплотить грибоедовскую формулу о том, что "не должно сметь свое суждение иметь". Сенатор также напомнил Мединскому, который «одновременно и историк, и писатель-беллетрист», что «не каждый доктор исторических наук равен другому доктору исторических наук». «Все доктора равны перед Богом, но совершенно не все равны перед научным сообществом своим вкладом в науку», – заметил он. «Поэтому, если он [Мединский] хочет комментировать какие-то исторические документы, может быть, ему самому стоит задуматься о смене профессии, вместо того, чтобы делать публично абсурдные замечания профессионалам», – заключил сенатор.

16 июля Добрынин прокомментировал заявление прокурора Крыма Натальи Поклонской, которая заявила, что отречение императора Николая II в 1917 году не имело юридической силы. Сенатор предложил Поклонской посетить Государственный архив в Москве и собственными глазами увидеть хранящийся там оригинал отречения Николая II. При этом он подчеркнул: "Самодержец обладал на тот момент всей полнотой власти, включая и возможность собственного отречения именно в той форме, в какой помазанник божий посчитает возможным, и тем пером, которое сочтет подходящим. Хоть гвоздем на листе железа. И это будет иметь абсолютную юридическую силу".

2 июля Добрынин назвал инициативу депутата Ирины Яровой, разрешающей полиции стрелять в женщин и по толпе, "бессмысленной с точки зрения уголовного права".

28 июня Добрынин вызвал гнев депутата Законодательного собрания Петербурга и известного борца с геями Виталия Милонова своими рассуждениями о возможности признания однополых браков в России. Милонов назвал позицию сенатора "предательством страны" и заявил, что человек с такими убеждениями не может считать себя россиянином. Ранее, 27 ноября 2014 года Добрынин попросил руководителя Следственного комитета Александра Бастрыкина принудительно проверить Милонова на вменяемость.

25 мая Добрынин заступился за российскую певицу Полину Гагарину, заявив что "наше заслуженное второе место на Евровидении, во-первых, говорит о том, что у России есть не только и не столько танки "Армата", а талантливые и прекрасные певицы и экспорт культурных ценностей намного важнее военного. Во-вторых, конкурс показал, что никакие ментальные санкции между странами, континентами и народами не работают, и когда есть хорошая музыка и яркие исполнители, будь то восхитительная Полина Гагарина или забавная Кончита Вурст, побеждать будет музыка и человеческое настроение, а политика здесь ни при чем".

26 марта Добрынин подверг критике требование Роскомнадзора исключить упоминания причин суицида онкобольных в СМИ. По мнению сенатора, такое требование противоречило ст. 29 Основного закона о праве гражданина свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, закрепленном также в международном законодательстве.

23 марта Добрынин выступил против думского законопроекта, который был призван окончательно уровнять популярных блоггеров и журналистов. Сенатор назвал приравнивание блоггеров к СМИ "перебором". "Блоггером может быть любой человек, даже депутат Госдумы. Но это вовсе не означает, что на него должны распространяться все права, гарантированные законом о СМИ", - сказал сенатор.

3 октября 2014 года Добрынин попросил премьер-министра РФ Дмитрия Медведева изменить решение о закрытии российско-американской образовательной программы Future Leaders Exchange (FLEX), которая подразумевает обмен подростками двух стран, чтобы и те и другие могли ознакомиться с жизнью и культурой в РФ и США соответственно. FLEX полностью финансировалась Вашингтоном и действовала уже более 22 лет.

28 апреля 2014 года Добрынин раскритиковал принятый Госдумой законопроект Ирины Яровой о наказании за оправдание нацизма. Сенатор сообщил "Коммерсанту", что если закон подпишет Владимир Путин, то получится парадоксальная ситуация: президенту предстоит отказаться от позиции, которую занял СССР на Нюрнбергском процессе. Добрынин напомнил, что член трибунала от СССР Иона Никитченко в рамках процесса в 1946 году заявил в особом мнении о несогласии с несколькими решениями, в том числе с непризнанием преступными действия правительства кабинета и генштаба нацистской Германии и излишне мягкими приговорами в отношении нескольких подсудимых.