Мы пытались праздновать день рожденья Л. На столе лежал самолет.

Мы честно старались  говорить на другие темы.

- Как на даче?

- На даче хорошо.

- Мда…  А как сами вообще?

- Замечательно.

- Ну и хорошо

- Да, хорошо…

Потом все-таки наступал самолет – и языки все равно оставались сухими и негибкими, а руки рвали бумажные салфетки.  Чувство вины – не самое тяжкое испытание, но радость жизни оно уничтожает на раз. Без утомительного застирывания.

Хорошо быть маленьким человеком.  А  если ты понимаешь, что ты – ни фига не маленький, и спросится с тебя,  как со слона, потому как ты с детства был тем самым кораблем, которому пророчили большое плавание… Ну и вот, ты  и плывешь. По рецепту великой Раневской- « в унитазе стилем баттерфляй».

Ну и что ты мог сделать? Соглашаться, когда звали в комитеты и в партии? Когда предлагали какие-то посты? Когда звали работать в газеты либеральной направленности?

Это разрушило бы твою жизнь и ни черта бы не изменило.  

Какие еще варианты? Обучаться   снайперскому искусству – стрелять белку в глаз?   Нехорошую такую белку в ее спятивший  глазик?  

Так в той тайге этими белками каждая елка увешана.

Это разрушило бы твою жизнь и ни черта бы не изменило – дубль два.

Все происходящее сейчас мы знали еще 15 лет назад и лишь  бездеятельно смотрели, как паззл складывается:  кусочек за кусочком.

- Записи переговоров все слышали.?

- Конечно.

- Есть хоть какой-то шанс, что фейк?

- Тогда это – «Оскар».  

Ты и сам прекрасно знаешь, что «Оскар».  Слова заученные и слова,  генерируемые работой мысли,  - их не спутаешь при наличии ушей и знании законов сценической речи.  Разве что «Беса»  играл Хью Лори, а «Хмурого» – Джек Николсон,  как-то так. Ну,  и звукорежиссура на грани идеала.

Хорошо тем, кто не слышит работы голосовых связок, интервалов, тональности.  Не видит последствий работы зоны Вернике.  У них еще остается простор для сомнений. У тебя такого простора нет, факт нагло прет тебе в лицо.   

Хорошо тем, кто верит телевизору, кому чувство локтя заменяет все остальные, кто умеет закрывать глаза, кто умеет пожимать плечами и думать, как нынче принято.  

Остальным – плохо.

Плохо тем, кто знает, что С.  сидит без заказов, потому что его основные заказчики с марта – на западной границе, и мы хорошо представляем, чем занимаются там эти заказчики. Мы знаем, что творится в телестудиях и редакциях – там работают  наши падшие друзья, которые пьяно выплакивают в наши жилеты  свою боль по пятницам.  Мы хорошо знаем, что говорят в Думе, в Газпроме, в министерствах – всюду связи, всюду – ошметки правды выползают в непригляднейшем своем виде на свет божий или кто уж сейчас там разберет, что это за свет.

У нас нет ни единого шанса на иллюзию.  

В общем, не самый веселый у Л. получился день рождения.