VIII. ???????? ??? ??????
47. Герой «Страстей»
«Пророк Моисей [...] был древнее всех писателей, и через него [...] изречено такое пророчество: “Не оскудеет властитель от Иуды и вождь от чресл его, доколе не придет Тот, Которому отложено, и Он будет чаянием народов; Он привяжет к виноградной лозе осленка своего и омоет одежду свою в крови грозди”[1]. Демоны, услышавши эти пророческие слова, сказали, что Дионис родился сыном Зевса (???? ??? ????), и передали, что он был изобретателем винограда, и осла[2] помещают в таинствах его, и учили, что он был растерзан и взошел на небо», — пишет Юстин (Just.Apol.I.54; ср. Just.Dial.69; Eus.HE.VIII.2:4); а Климент Александрийский добавляет: «Точно так же и философия, варварская и эллинская, содержит части вечной истины, полученные однако не из мифов о Дионисе, но благодаря богословию вечного Логоса» (Clem.Strom.I.13 [57:6]).
Христианская Церковь называет искупительные страдания Богочеловека тем же словом, каким в дохристианских мистериях названы страдания языческого бога — страсти (????). Diapasmos Вакха и stayrosos Христа этим словом как бы приравниваются, а суть состоит в многозначности греческого слова ????? — страсть, страдание, возбуждение, воодушевление. И как то ни странно, Церковь, считая греховной любую страсть, называет свою величайшую святыню Страстями (Eus.HE.II.17:21).
«Страсти Господни» начинаются вшествием Иисуса в Иерусалим. В талмудической литературе (Мидраш Коhэлет.73:3) мы находим следующее пророчество: «Каков был первый спаситель [Моше], таков будет и последний [Машиах]. Что говорит Закон о первом спасителе? “И взял Моше жену свою и сыновей своих, посадил их на осла” (Исх.4:20. — Р.Х.). Так же и последний Спаситель: “кроткий и сидящий на ослице” (Зах.9:9. — Р.Х.)».
Вход Иисуса в Иерусалим с исторической точки зрения остается для нас загадкой: то ли Иисус, взяв на вооружение пророчество из Книги Захарии, раздобыл себе осла и въехал на нем в столицу, то ли евангелисты из догматических соображений приписали Основателю это действие. Во всяком случае, Иисус не мог, как повествует Примус, ехать одновременно на двух ослах — ослице и осленке (Мф.21:7), и не мог Он также ехать на необъезженном осле, как то утверждают Секундус и Терциус (Мк.11:2; Лк.19:30), ибо на таковом без чуда далеко не уедешь, а, скорее, свалишься с него в самый неподходящий момент на смех всем.
Таким образом, мы можем предположить, что Иисус около селения Виффагия (??????? [Бэтфагэ] = ????????????? [Бэйт Паг-гэй]) «нашел молодого осла, сел на него» (Ин.12:14) и въехал в Иерусалим. Сопровождавшие Его, в основном женщины и дети, памятуя слова из книг Исаии и Захарии (Ис.62:11; Зах.9:9), восклицали: «hошана! благословен грядущий во имя Адоная!» (Мк.11:9). Вероятно, к этому шествию присоединилась некоторая часть жителей Иерусалима (Ин.12:12,18). И тогда некоторые фарисеи сказали Иисусу, чтобы Он запретил своим поклонникам восклицать такие приветствия, но Основатель ответил им: «Сказываю вам, что если они умолкнут, то камни возопиют» (Лк.19:39-40).
Немецкий богослов Г. С. Реймарус (1694–1768) в своей «Апологии, или Сочинении в защиту разумных почитателей Бога» утверждает, что Иисус замышлял политический переворот и торжественно въехал в Иерусалим, чтобы при содействии народа провозгласить себя царем. Однако тот, кто безоружный с толпой таких же безоружных вступает в город, восседая на животном, олицетворяющем собою мир, — тот, безусловно, или является уже общепризнанным властителем, или намеревается стать таковым с помощью средств, исключающих насилие. Кроме того, Реймарус, как видно, забыл, что в пророчестве из Книги Захарии сказано, что «Царь [...] грядет [...] кроткий [...]» (Зах.9:9); и если Иисус при вшествии в Иерусалим руководствовался этим пророчеством, то, конечно же, Он не имел намерения отступать от «кротости» — в том понятии, который подразумевает насильственное свержение власти.
Нам неизвестно, какие умонастроения были у Иисуса при въезде в Иерусалим. Во всяком случае, версия насильственного переворота в политическом смысле слишком проста для такой сложной и многогранной личности, как Иисус. В конце концов, если мы чего-то не допонимаем в тех или иных поступках великих людей, то прежде всего это надо поставить в укор самому себе, своему неумению понять личность, стоящую на другой ступени миропонимания. Людям, далеким от гениальности, нельзя давать окончательные оценки деятельности тех людей, которые оценивают мир по другим, отличным от общепринятых, критериям. Ведь в результате обычно бывает так, что то, что по воззрениям большинства считалось ошибкой, оказывалось единственно правильным. Гений отличается от простых и талантливых людей именно оригинальностью. Гений обладает способностью угадывать даже то, что ему не вполне известно, и вследствие такой прозорливостью он встречает непонимание (вплоть до презрения) со стороны большинства людей, которые, не замечая промежуточных пунктов, видят лишь противоречия в творчестве и деятельности, не подгоняющейся под общепризнанный стандарт. И если талант — это человек, покоряющий труднодоступную высоту, то гений покоряет такие высоты, которые человечество просто перед собой не ставит, ибо эти высоты находятся за пределами поля зрения.
Говорят, что по вшествии в Иерусалим Иисус вошел в Храм, который ввиду действий, связанных с жертвоприношениями, напоминал рынок (Вав Талм.Рош hашшана.31а; Санhедрин.41а; Шаббат.15а), «и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей» (Мф.21:12; Мк.11:15-16; Лк.19:45).
Этот эпизод очень нравился отрицавшим жертвоприношения христианам-эбионитам, и они приписали Иисусу следующую фразу: «Я пришел отменить жертвоприношения, и, если не оставите жертвоприношений, не оставит вас гнев [Божий]» (Evangelium Ebionitum. — Epiph.Haer.XXX.16).
Вечером Иисус «вышел в Вифанию с двенадцатью. На другой день, когда они вышли из Вифании, Он взалкал; и, увидев издалека смоковницу, покрытую листьями, пошел, не найдет ли чего на ней; но, пришед к ней, ничего не нашел, кроме листьев, ибо еще не время было [собирания] смокв. И сказал ей Иисус: отныне да не вкушает никто от тебя плода вовек! И слышали то ученики Его. И пришли в Иерусалим» (Мк.11:11-15).
Этот эпизод показывает нам душевное неравновесие Иисуса накануне своей смерти. Проклятие ни в чем не повинной смоковницы — деяние, не приличествующее богопосланной особе, и поэтому евангелисты из апологических соображений дофантазировали этот эпизод, превратив его в единственное карательное чудодеяние Иисуса (Мф.21:19; Мк.11:20).
Основатель, конечно, осознавал вероятность своей смерти, и в Нем иногда просыпалась вполне человеческая печаль или даже сожаление. В такие минуты Он скорбел душой и просил Бога, чтобы Его миновала сия горькая чаша (Ин.12:27). Синоптики отнесли эти минуты душевной борьбы Иисуса к моменту, предшествующему аресту, и украсили этот рассказ особыми деталями (Мф.26:37-46; Мк.14:33-42; Лк.22:40-46)[3], но то и другое они сделали для эффекта, ибо Иисус не мог знать точного времени своего ареста.
Иисус еще мог избежать смерти, но не захотел этого сделать, Он предпочел испить свою чашу до дна. Поборов в себе человеческую слабость, Он стал непоколебим и таким же остался в памяти людей — несравненным героем «Страстей».
С тех пор Иисус «учил каждый день в храме» (Лк.19:47). О! Он уже не был тем кротким пророком, автором Нагорной проповеди, теперь Его обличительные проповеди более напоминали гнев пророка Илии.
Критика Иисуса прежде всего была направлена на педантов, формализм которых сопровождался высокомерной черствостью. Основную часть таких ханжей Основатель находил в среде представителей ортодоксальных течений. В особенности фарисеи подвергались обличению со стороны Иисуса: «На Моисеевом седалище (???????????????? ??????????) сели книжники и фарисеи [...], связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их; все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища (??????????) свои и увеличивают воскрилия (???????????, или ???????) одежд своих; также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах, и приветствия в народных собраниях» (Мф.23:2,4-7). Основатель не боялся обличать ортодоксов прямо в глаза: «Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие! Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды. Фарисей слепой (???????????????????)[4]! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония [...]. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру» (Мф.23:24-28,23)[5].
По отношению к ортодоксам Иисус вел себя в Храме весьма вызывающе.
[1] Известно, что Юстин пользовался греческой версией Ветхого завета, которую отредактировал христианский переписчик.
[2] Вместо ????? (вино), как мы находим в рукописях, исследователи предпочитают чтение ???? (осла), ссылаясь на контекст и на подобное место в другом произведении Юстина (Just.Dial.69).
[3] Стихи Лк.22:43-44 отсутствуют в древнейшем папирусе III века (р75), в Александрийском, Ватиканском и других кодексах.
[4] П’ришa-авирa (евр. ???????????????, парyш-иввэр) — это выражение, вероятно, уже тогда было фразеологизмом.
[5] См. Некоторые комментарии к синоптическим логиям в Дополнении.
48. ?? ?????????
В Евангелиях слово ?? ????????? — множественного числа: первосвященники; но это вовсе не означает, что в Иудее в одно и то же время было несколько первосвященников, ибо эту должность занимал только один человек. Если же мы обратим внимание на употребление в данном случае артикля, то поймем, что это слово означает семейство первосвященника, а точнее — семейство Ханана.
В Новом завете тесть первосвященника Каиафы именуется ????? [haннас] (Ин.18:24; Деян.4:6), но при сравнении написаний имени этого человека в греческой форме (??????) у Иосифа Флавия и еврейской форме в Талмуде мы приходим к более точной передаче — ????? [Ха-нaн].
Ханан бар-Шет был назначен первосвященником в 7 году Квиринием на смену Иоазару, который не смог поладить с народом во время переписи (Jos.AJ.XVIII.2:1). В 14 или 15 году Ханан был лишен первосвященнического сана наместником Валерием Гратом (Ibid.2:2), но сохранял авторитет до конца своей жизни (Jos.AJ.XX.9:3). Ханана продолжали называть первосвященником, хотя он уже не занимал этой должности (Ин.18:15-16,19,22; Деян.4:6). Более полувека, почти без перерыва, первосвященнический сан оставался в его семействе (Jos.AJ.XVIII.2:1-2; 4:3; 5:3; XIX.6:2; 8:1; XX.9:1): все пятеро его сыновей, не считая зятя, были в свое время первосвященниками (Jos.AJ.9:1). Почти все высшие должности Храма тоже принадлежали семейству Ханана (Jos.AJ.XX.9:3; Вав Талм. Песахим.57а). В сущности, он был вождем священнической партии, и все дела в ней производились с его ведома и одобрения. Семейство Ханана принадлежало к партии саддукеев (Jos.AJ.XX.9:1; Деян.5:17) и последовательно преследовало христиан, а младший сын Ханана, тоже Ханан, в 62 году был инициатором побития камнями Яакоба Ахмары (Иакова, брата Господня) (Jos.AJ.XX.9:1).
Зятем Ханана был первосвященник Иосиф Каиафа (???????) (Ин.18:13), или, точнее, Йосэп Кайяпa (?????? ????????)[1]. Квартус ошибочно называет его первосвященником «на тот год» (Ин.11:49; 18:13), ибо эта должность, в отличие от должности древнеримского консула, не была обязательно сменяема ежегодно. Первосвященником Каиафу назначил наместник Валерий Грат, а лишил этого сана в 36 году имперский легат Сирии Вителлий (Jos.AJ.XVIII.2:2; 4:3). О личности Каиафы в древних источниках сказано крайне мало, ибо, вероятно, его должность была лишь номинальной, а настоящим властителем духовенства был Ханан.
Незадолго до наступления Пасхи «первосвященники» и старейшины духовенства решили погубить Иисуса, «потому что боялись народа» (Лк.22:2; Мф.26:3-5; Мк.14:1-2; Лк.19:47-48). Примус и Секундус пытаются убедить нас, что мотив для осуждения Иисуса был чисто религиозный, и рассказывают нам о весьма сомнительном суде Санhедрина (Мф.26:59-66; Мк.14:55-64)[2]. Вот как передает этот эпизод Секундус: «Первосвященники же и весь синедрион искали свидетельства на Иисуса, чтобы предать Его смерти; и не находили. Ибо многие лжесвидетельствовали на Него, но свидетельства сии не были достаточны. И некоторые, встав, лжесвидетельствовали против Него и говорили: мы слышали, как Он говорил: “Я разрушу храм сей рукотворенный, и через три дня воздвигну другой, нерукотворенный”. Но и такое свидетельство их не было достаточно. Тогда первосвященник стал посреди и спросил Иисуса: что Ты ничего не отвечаешь? чтo они против Тебя свидетельствуют? Но Он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного? Иисус сказал: Я; и вы yзрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных. Тогда первосвященник, разодрав одежды свои[3], сказал: на что еще нам свидетелей? вы слышали богохульство; как вам кажется? Они же все признали Его повинным смерти». Итак, Санhедрин обвинят Иисуса в соблазне против культа Яхве — в меситизме[4].
Однако давайте посмотрим на этот эпизод критически. Против Иисуса якобы выступают «лжесвидетели», но хотя никто не подвергает их перекрестному допросу, а Иисус не отвечает на их обвинения, они ничего не могут сказать такого, что дало бы повод к Его осуждению. Иисус сам обвиняет себя, признав, что Он Мессия. Но тогда, спрашивается, для чего же нужны «лжесвидетели», если их показаний недостаточно для осуждения?.. Следовательно, «лжесвидетели», если они вообще были, являются обыкновенными свидетелями.
Талмуд, кстати, тоже представляет казнь Иисуса как чисто религиозное наказание. Правда, все факты в нем уже искажены до неузнаваемости и не имеют исторической ценности. «Ко всем виновным в смертных грехах не применяют мер тайного розыска, за исключением месита. А как поступают с ним? К нему поставляют двух[5] ученых мужей во внутреннем помещении, а он сидит в наружном помещении, и зажигают у него светильник, чтобы его видели и слышали его голос. Так поступили с Бен-Стадой (в некоторых изданиях вместо ??? ???? значится ???? ???. — Р.Х.) в Луде (????): назначили к нему двух ученых [мужей] и побили его камнями» (Тосефта. Санhедрин.10:11). «Cвидетели, которые подслушивали снаружи, приводят его на суд и побивают камнями. Так поступили с бен-Стадой в Луде, и повесили (по-видимому, после побития камнями; ср. Втор.21:21-23. — Р.Х.) его накануне Пэсаха» (Вав Талм.Санhедрин.67а). «Накануне Пэсаха повесили Ешу hан-Ноцри. И клич был объявлен за сорок дней: Ешу hан-Ноцри будет побит камнями за колдовство, и подстрекание, и отвращение Йисраэля; всякий, кто может сказать что-либо в его защиту, пусть придет и вступится за него. И не нашли ничего в его защиту, и повесили его накануне Пэсаха. Сказал Ула: Допустим, Ешу hан-Ноцри, наоборот, был бы оправдан; (но) он — месит, а Милосердный (???????????) сказал: “не жалей и не покрывай его”. Другое дело — Ешу: он был близок к царям» (Вав Талм. Санhедрин.43а; барайта изымалась).
Теоретически Санhедрин мог осудить Иисуса, обвинив Его в меситизме, ибо действия Основателя при желании могли быть истолкованы как нарушение предписаний Торы: «А пророк (?????????), который будет злоумышленно говорить слово от имени Моего, чего Я не велел ему говорить, и который скажет от имени богов других, — и мертвец пророк этот» (Д’барим. Шоп’тим.18:20 = Втор.18:20, РХ; ср., однако, Вав Талм. Санhедрин. 56а;). В Мишне говорится, что лжепророк, пророчащий то, чего не слышал от Бога и что не было ему сказано, имеет смерть от рук человеческих, т. е. должен быть казнен (Мишна. Санhедрин.11:5).
Однако практически суд Санhедрина нельзя считать историческим фактом.
Представим на минуту, что Санhедрин действительно осудил Иисуса на смерть. Сразу же отметим, что хотя евреи и имели право выносить смертные приговоры, но сам приговор вступал в силу только после утверждения его римской властью — в частности, наместником (Ин.18:31; Jos.AJ.XX.9:1; Иер Талм. Санhедрин.1:1). Поэтому Санhедрин по окончании процесса передает Иисуса Пилату, но не ходатайствует почему-то перед наместником об утверждении уже вынесенного приговора, а обвиняет Основателя в том, что Он якобы хотел сделаться иудейским царем, т. е. освободить Иудею от римского владычества.
Однако почему же мы не можем признать суд Санhедрина историческим фактом? Прежде всего нас должен насторожить тот факт, что Санhедрин, насколько нам известно, не осудил ни одного современника Иисуса из тех, которые выдавали себя за Мессию; все они были предметом интереса римской юстиции. Кроме того, и это самое главное, Санhедрин не мог собраться после захода солнца, ибо это запрещали иудейские предписания (см., напр., Деян.4:3; Вав Талм. Санhедрин. 35а), а Примус и Секундус как раз утверждают, что Санhедрин был собран сразу же после ареста Иисуса, т. е. ночью (Ин.13:30; 18:3; Мф.26:57,59,74; 27:1; Мк.14:53,55,68,72; 15:1). И наконец, Санhедрин заседал в Храме в зале Газит (??????? — отесанный камень)[6], а Храм на ночь закрывался и охранялся (Jos.CA.II.9; Вав Талм. Йебамот.6б). Причем смертный приговор Санhедрин мог вынести только на следующий день рассматриваемого дела (Вав Талм. Санhедрин.17а; ср., однако, Тосефта. Санhедрин.10:11).
Чтобы докопаться до истины, нам придется обратиться к Евангелию от Иоанна. В нем говорится, что иудейские старейшины собрались на совещание и решили, что если они не примут никаких мер против Иисуса, то Он многих увлечет своей проповедью, и тогда «придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом». И в этот момент прозвучал приговор, который впоследствии стал истолковываться христианами как пророческие слова об искупительной жертве: «Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» (Ин.11:47-50).
Из этого повествования неопровержимо явствует, что арест Иисуса был вызван не (столько - l.) религиозными, а политическими мотивами. Священническая партия, державшая в руках богатство и существенную власть, до ужаса боялась всяких народных волнений и смут, которые могли бы дать римлянам повод к репрессиям и поставить под угрозу привилегии «первосвященников». В глазах Ханана и его семейства Иисус был всего лишь одним из многих, и которые то и дело появлялись в Палестине, вызывая беспорядки, кровопролитие и репрессии со стороны Рима.
Ну тогда как же в Евангелия и Талмуд проникла идея о чисто религиозном суде над Иисусом? Ответ на этот вопрос не так уж и сложен. Что касается антихристианского Талмуда, то эту идею он почерпнул из Евангелий и не имел никаких оснований от нее отказываться, ибо Иисус в глазах иудаистов является лже-Мессией.
Появление этой версии в Евангелиях тоже вполне объяснимо. До Нерона христианство не подвергалось крупным гонениям со стороны Рима[7], ибо в глазах столицы империи оно являлось всего лишь одним из течений культа Яхве. Христианство постепенно распространялось по всей Римской империи и носило космополитический характер. Христиане, вероятно, не участвовали в Первой Иудейской войне[8]; и во Второй Иудейской войне под руководством Бар-Кохебы они не принимали участия, как о том сообщает Евсевий в своей Хронике под семнадцатым годом правления Адриана (ср. Just.Apol.I.31; Orosius. Historiarum adversum Paganos.VII.13)[9]. Итак, позже, христиане при составлении Евангелий должны были позаботиться, дабы римский чиновник — наместник Понтий Пилат — не выглядел бы как виновник смерти Основателя, а для этого нужно было представить силу, давившую на «бедного» Пилата и заставившую его казнить Иисуса. И в качестве такой силы была выставлена иудейская религиозность, которая в период Иудейской войны и по ее окончании представлялась римлянам главным врагом и причиной начала кровопролития.
Нас не должен смущать тот факт, что причиной смерти Иисуса были не религиозные, а политические мотивы, ибо это вовсе еще не означает, что Иисус вынашивал какие-то идеи политического плана. «Предусмотрительность» семейства Ханана, этой проримски настроенной партии, далекой от религиозной праведности, — вот главная причина осуждения и смерти Иисуса. Все консервативные партии от самого возникновения человеческого общества всегда были одинаковы: полагая, что наилучшим делом управления служит препятствование народным движениям, они считали себя обязанными предупреждать любыми средствами всяческие смуты и волнения. Смерть Иисуса была одним из многих примеров этой политики.
(Тем не менее, у меня есть инное отношение к причинам казни Ешуа. Они выплывают с инного понимания проповели Ешуа, смысла его учения - leopoliss)
[1] Ренан считает, что прозвище Каиафа тождественно прозвищу Симона Петра — Кифа (???????) (Renan E. Histoire des Origines du Christianisme. Livre premier: Vie de Jesus. 22 ed. Paris: Calmann Levy, 1893. P. 155–156), то есть его семитское написание — ?????????, которое фонетически совпадает с написанием ????????.
[2] У Терциуса (Лк.22:66-71) уже обработанный вариант, а значит, не исторический.
[3] Ср. Лев.10:6; Jos.AJ.XV.11:4; XVIII.4:3.
[4] От евр. месит (?????? [мэ-сит]) — подстрекатель, зачинщик.
[5] Ср. Втор.17:6; Деян.6:13-14; Мишна. Санhедрин.4:5; Иер Талм.Санhедрин.14:16.
[6] Вав Талм. Санhедрин. 32б, 86б, 88б, 106а. Впрочем, на 41-ом листе этого же трактата говорится о месте Ханут (?????? — место торговли), куда впоследствии из ??????????????????? Санhедрин перенес свои заседания.
[7] Тертуллиан пишет: «Нерон был первым, кто стал преследовать наше учение, когда, покорив весь Восток, стал особенно свирепствовать в Риме. Мы хвалимся таким зачинателем гонения, ибо кто же, зная его, не подумает, что Нерон не осудил бы христианства, не будь оно величайшим благом» (Tert.Apol.V.3; Eus.HE.II.25:4).
[8] Евсевий по этому поводу сообщает: «Люди, принадлежавшие к экклесии Иерусалима, повинуясь откровению, данному перед войной почтенным тамошним мужам, покинули Иерусалим и поселились в Перее, в городе Пелле; уверовавшие в Христа выселились из Иерусалима; вообще все святые оставили столицу Иудеи и всю Иудейскую землю. Божий суд постиг, наконец, иудеев, ибо велико было их беззаконие пред Христом и Его апостолами; стерт был с лица земли род этих нечестивцев» (Eus.HE.III.5:3).
[9] Обратите внимание на фразу у Диона Кассия: ??????? ??? ??? ??? ??????? ?????? ?????????? (Dio Cass.LXIX.14).