Для начала выступление стороны обвинения (Чему их учат на юрфаках?):

Еремеева: Мананников Алексей Петрович органами предварительного следствия обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ, т.е. в публичном оскорблении представителя власти при исполнении служебных обязанностей или в связи с их исполнением…
Я вам не мешала. Ваша честь, прошу сделать ему замечание, чтобы он меня не фотографировал

Судья: Пожалуйста, фотографируйте других участников процесса, если они не возражают. Её не надо.

Еремеева: А если вы будете вот так втихую направлять на меня фотоаппарат и фотографировать, я попрошу вас вывести? Вы меня поняли? Не поняли?
Ваша честь, он не понимает! Он на меня настроил фотоаппарат..

Журналист: Я не буду вас фотографировать. Я отложил фотоаппарат.

Судья: Продолжайте.

Еремеева: В судебном заседании были допрошены потерпевшие, свидетели, сам подсудимый. Подсудимый вины своей не признал.
В судебном заседании было установлено, что 31 марта 2006 года лейтенанты милиции Октябрев и Савон находились на дежурстве на патрульном автомобиле около дома 18 на ул. Свердлова. Т.е., выполняли свои служебные обязанности. Находились в своем форменном обмундировании сотрудников милиции и в соответствии с возложенными на них обязанностями осуществляли патрулирование и обеспечение безопасности дорожного движения, а также согласно операции «Глобус-антитеррор» выявляли преступления и нарушения в сфере дорожного движения, т.е., осуществляли досмотр транспортных средств на предмет наличия предметов, запрещенных в гражданском обороте.
Так, 31 марта 06 года в 22-30 Октябрев с целью выполнения стоящих перед ним задач остановил автомобиль марки Форд-Фокус под управлением Мананникова, как позже была установлена фамилия водителя. В автомобиле также находился свидетель Кутенев. Октябрев представился в соответствии с должностной инструкцией и правомерно потребовал от Мананникова предъявить документы. На вопрос Мананникова, в связи с чем проводится проверка, Октябрев ответил, что проводится операция «Глобус-антитеррор» и, предложил Мананникову, если он ему не доверяет, то может позвонить по телефону в ГУВД по Новосибирской области, где ему подтвердят данные сведения.
Мананников, с целью избежать проверки документов, попытался скрыться с места остановки его автомобиля, однако сотрудники Октябрев и Савон, остановили Мананникова, преградив ему путь, и ему вновь было предложено предъявить документы.
В связи с чем у Мананникова возникло, вызванное его остановкой и проверкой документов, недовольство и умысел на публичное оскорбление сотрудников милиции.
Так, с 22-30 до 23-00 Мананников, реализуя свой преступный умысел на публичное оскорбление сотрудников милиции с целью унижения их чести и достоинства, выраженное в неприличной форме, Мананников действовал с прямым умыслом, осознавая преступный характер своих действий, публичный неприличный и циничный характер своих оценок личности Октябрева и Савона, а также факт принадлежности их к власти, в присутствии Кутенева и Полещука оскорбил представителей власти при исполнении ими своих должностных обязанностей.
Мананников, как я уже сказала ранее, вину в предъявленном обвинении не признал.
Вместе с тем, Ваша честь, вина подсудимого нашла свое подтверждение в последовательных показаниях потерпевших Октябрева и Савона, свидетеля Полещука, и свидетеля Кутенева, а также в письменных материалах уголовного дела, которые были исследованы в судебном заседании.
Считаю, Ваша честь, что Мананников публично и умышленно оскорбил представителей власти, Октябрева и Савона, при исполнении ими своих должностных обязанностей и с целью исполнения своих обязанностей, т.е. совершил преступление, предусмотренное ст. 319 УК РФ.
Не доверять показаниям потерпевших нет никаких оснований, они последовательно непротиворечиво давали показания как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного следствия, рассказывая об обстоятельствах уголовного дела, о том, что находились в форменном обмундировании, выполняли свои служебные обязанности, остановив автомобиль Мананникова, потребовав документы, после чего Мананников выражался нецензурной бранью в их адрес.
В связи с чем, Ваша честь, я считаю, что действия Мананникова правильно характеризуются как публичное оскорбление представителя власти при исполнении им служебных обязанностей и в связи с их испонением, т.е. по ст. 319 УКРФ.
При назначении наказания, Ваша честь, я прошу учесть то, что Мананниковым совершено преступление против порядка управления, преступление против правосудия. Вину он не признал, не раскаялся. Прошу также учесть, что юридически на сегодняшний день он не судим, поэтому можно применить меру наказания в виде штрафа. А именно прошу признать Мананникова А.П. виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ, прошу назначить наказание в виде штрафа в сумме 30 тысяч рублей.

Прения сторон. Выступление обвиняемого:

Ваша честь!
На прошлом судебном заседании я остановился на том, что назвал основных заказчиков данного преступления. А именно Генеральную прокуратуру РФ, Министерство внутренних дел РФ и ФСБ РФ.
Я полностью согласен с государственным обвинителем, заявившей, что мы в этом процессе рассматриваем преступление против правосудия. И таких преступлений в этом деле немало. Это и заведомо ложные доносы, и лжесвидетельство, и незаконное возбуждение уголовного дела, и фальсификация доказательств, и многое другое.

1. Напомню, что из материалов дела известно, что не позднее, чем 13 апреля 2006 года данное дело находилось на контроле Генеральной прокуратуры и Министерства внутренних дел РФ. Этого факта, подтвержденного в т.1 на л.д. 22 подписью следователя Афанасьева никто не оспаривает. Этот факт признает и государственное обвинение, и ответ на мое обращение в Генпрокуратуру, данный прокуратурой Центрального района г. Новосибирска.

2. Невыясненными остались вопросы:
- кто из заказчиков отдавал приказы исполнителям Октябреву и Савону;
- какую из организаций-заказчиков данного дела представлял человек в штатском, руководившей спецоперацией Октябрева и Савона 31 марта 2006 года;
- наконец, когда конкретно дело было поставлено на контроль Генпрокуратуры и Министерства внутренних дел, т.е., когда заказчики этого дела начали подготовку исполнителей к совершению преступления против правосудия?

3. Точно установлено лишь то, что незаконно возбуждал это уголовное дело 14 апреля 2006 года следователь Афанасьев, когда оно уже было на контроле в высших прокурорских и милицейских инстанциях (т.1, л.д. 22). Сам факт контроля обвинение признает, но отказывается сообщить суду, какие инструкции получали из Генеральной прокуратуры РФ и Министерства внутренних дел РФ так называемые потерпевшие и следователи. Ни коим образом не отрицал факт контроля за данным делом со стороны Генпрокуратуры РФ и Министерства внутренних дел РФ ни один из пятерых представителей гособвинения, в том числе, выступая в прениях. Обычно под такой контроль ставятся дела о террористических актах с множеством жертв. Суд такая «мелочь», как контроль со стороны ВЫСШЕГО руководства карательных органов режима за расследованием столь незначительного «преступления», не заинтересовала.

4. Я не сомневаюсь, что «контроль» за фабрикацией этого дела был установлен задолго до проведения спецоперации 31 марта 2006 года. За мной с конца 2005 года велось наружное наблюдение, мои телефонные переговоры прослушивались, переписка перлюстрировалась. У меня и моей матери регулярно проводились обыски. Чекистам и УБОПовцам хорошо были известны обычные направления моего передвижения по г. Новосибирску. Но сама спецоперация проводилась, видимо, впопыхах, без серьезной подготовки. Чекисты торопились сорвать назначенную на 1 апреля пресс-конференцию «День смеха над ФСБ» и срочно направили наперерез моему движению вечером 31 марта 2006 года профессиональных провокаторов из Первого отдельного батальона ДПС ГИБДД Октябрева и Савона.
И с точки зрения формальной логики: зачем стороне обвинения, признавая факт контроля за данным делом со стороны Генеральной прокуратуры и МВД РФ, скрывать документ, имеющий исходящий номер и дату, которым это дело поставлено на высочайший контроль? Это требуется лишь в одном случае – если дата на документе более ранняя, чем 31 марта 2006 года. То есть, если дата выдает заказчиков преступления против правосудия.

5. Суд, к сожалению, отказался приобщить к материалам дела доказательства того, что агенты Октябрев и Савон профессионально занимаются провокациями в интересах карательных органов. Я ходатайствовал о приобщении таких материалов. Мое ходатайство имеется в деле (т.1, л.д.317). Таких «профессионалов», специализирующихся на провокациях в отношении тех, кого существующий режим считает своими врагами, в органах сейчас немало. Достаточно вспомнить сотрудника новосибирского Центра Э, капитана по фамилии Лазарев, главное занятие которого – подбрасывание наркотиков неугодным режиму подполковника Путина лицам. Агенты Октябрев и Савон не столько служат в ГИБДД, сколько пишут доносы и участвуют в провокациях по заказам из прокуратуры и ФСБ.
В сообщении об участии агентов Савона и Октябрева в спецоперации против цыган в г. Искитиме летом прошлого, 2008-го, года отмечалось, что весь ход провокации снимался на видео, чтобы обвинение было убедительным. Кстати, агент Октябрев признал в зале суда факт участия в искитимской провокации. Я не исключаю, что 31 марта 2006 года провокаторы также использовали средства аудио- или видеофиксации событий. Но поскольку провокация против меня провалилась, запись содержала лишь свидетельства нарушений закона и нецензурную брань со стороны провокаторов, то организаторам акции из ФСБ, Генпрокуратуры и МВД пришлось ограничиться голословными, ничем не подтвержденными обвинениями профессиональных провокаторов.

6. Обвинению удалось доказать, что мой автомобиль 31 марта 2006 года был остановлен БЕЗ какого-либо повода с моей стороны. Т.е., незаконно. Агенты Октябрев и Савон путались в показаниях о причинах остановки. Как версия о превышении скорости, так и версия о слишком темной тонировке не выдерживают никакой критики. Если бы, остановив мой автомобиль в связи с каким-либо гипотетическим нарушением ПДД, агенты Октябрев и Савон, исполнили свои служебные обязанности, т.е., составили административный протокол, можно было бы обсуждать их версии. В данном случае, при ОТСУТСТВИИ протокола о нарушении ПДД, суд может признать лишь ФАКТ незаконной остановки транспортного средства и проверки документов ВНЕ стационарного поста или контрольно-пропускного пункта.
В силу молодости и малограмотности можно простить незнание Приказа Министра внутренних дел № 297 (п.п. 6.5.3. и 6.5.4), изданного в апреле 1999 года, ставшим вместо милиционеров профессиональными провокаторами, Октябреву и Савону. Но не государственному обвинению.
То, что мой автомобиль был остановлен незаконно, т.е. вне стационарного поста и без повода с моей стороны, фактически было признано в речи государственного обвинителя.
Гособвинитель так и заявила, что Октябрев остановил мой автомобиль «с целью выполнения стоящих перед ним задач». Как это не парадоксально, но ни о каком соблюдении действующего законодательства представитель прокурора не говорит! Лишь о выполнении поставленных заказчиками из Генпрокуратуры, МВД и ФСБ перед провокаторами задачах.
Кроме того, гособвинение называет показания агентов Октябрева и Савона непротиворечивыми. До того непротиворечивыми, что они за три года так не смогли придумать общий повод для остановки моего автомобиля, на предварительном следствии говоря о тонировке, а на судебном – о превышении скорости.

7. Обвинение упоминает некую операцию то ли «Вихрь-Антитеррор», то ли «Глобус-Антитеррор». Однако, ни одного официального документа, подтверждающего обострение борьбы с международным терроризмом в г. Новосибирске или хотя бы на Каменской магистрали вечером 31 марта 2006 года, суду НЕ представлено. Следователь Афанасьев просил руководство Первого отдельного батальона ГИБДД, ссылаясь на контроль за делом с верщин властной пирамиды, срочно направить ему схему расстановки патрулей. На уже упомянутом л.д. 22. Но не получил. И за последующие два с половиной года предварительного следствия и десять месяцев суда никто из четверых следователей прокуратуры и следственного комитета, никто из пятерых представителей гособвинения представить такой документ суду не смог. Поскольку не было ни схемы расстановки патрулей, ни операции «Глобус-Антитеррор». Была спецоперация карателей против неугодного режиму Мананникова. Я думаю с доказательством отсутствия операции «Глобус-Антитеррор» сторона обвинения справилась блестяще. Также блестяще, как с доказательством отсутствия повода для остановки моего автомобиля в ходе спецоперации 31 марта 2006 года.

8. Кроме того, суд должен обратить внимание на замечательные характеристики, выданные руководством Первого отдельного батальона ДПС ГИБДД Октябреву и Савону (л.д. 30 и л.д. 38) уже после написания ими заведомо ложных доносов на Мананникова.
Если верить версии Октябрева и Савона, что они а) остановили автомобиль Мананникова за нарушение правил дорожного движения и б) действовали в рамках некоей операции «Вихрь-Антитеррор», то они заслуживали, по меньшей мере, дисциплинарных взысканий за халатное отношение к должностным обязанностям. А именно – за несоставление протокола о нарушении ПДД, и за дезертирство с места проведения антитеррористической операции. Ни первый, ни второй проступок агентов Октябрева и Савона их начальством замечен не был. Этот факт подтверждает, что, составляя заведомо ложные доносы и наплевав при этом на закон и должностные инструкции, агенты Октябрев и Савон действовали по приказу начальству в рамках операции по диффамации против критика фашистского режима.

9. Обвинение так и не смогло объяснить, почему при проведении спецоперации против Мананникова уголовно-процессуальный закон для прокуратуры не писан. Обвинение так и не привело ни одного довода в пользу того, что нарушение прокурором Центрального района г. Новосибирска требований ст. 150 УПК РФ, хоть чем-то обоснованно. Например, указанием от контролеров (они же закачики) из Генеральной прокуратуры РФ и Министерства внутренних дел РФ. Вместо объяснения не соответствующих уголовно-процессуальному закону действий, сторона обвинения по совету М.Е. Салтыкова-Щедрина положила закон под зад, дабы он прокуратуре препятствий в карательной деятельности не чинил. Почему вместо того, чтобы закончить дознание за 20 дней, как того требует закон, следователи растягивали бессмысленное следствие на 2 с половиной года? Глуховатое обвинение делает вид, что этого вопроса не слышит.

10. И почему это следствие вместо отдела дознания в районном управлении внутренних дел, как того требует ст. 151 УПК РФ, было поручено прокуратуре? То же по распоряжению контролеров из Генеральной прокуратуры и МВД? Ответа нет. Это остается тайной заказчиков преступления из указанных карательных структур и прокурора Центрального района Кондратьева.

11. Очень забавно в обвинительной речи гражданки из прокуратуры звучал пассаж о том, что Мананников, «с целью избежать проверки документов, пытался скрыться с места остановки его автомобиля». Даже не вдаваясь в ложь агентов Октябрева и Савона о том, что Мананников пытался скрыться, я обращаю внимание суда на особенности представления гособвинения о целях Мананникова. Девушка, кокетливо скрывающая свое лицо от фотоаппарата, конечно, может предположить, что кто-то может также кокетливо заигрывать с инспекторами ДПС, скрывая от них свои документы. Но для представителя гособвинения такие легковесные заявления о моих целях могут служить лишь свидетельством профессиональной непригодности.

12. Полагаю я не очень грубо напомнил о том, что треть выступления в прениях представителя гособвинения была посвящена дискуссии с судом о том, имел ли право присутствовавший в суде журналист направлять объектив в её сторону. К сожалению, на такой «девичье-кокетливой» логике построено всё обвинение.

13. Привлеченный в качестве лжесвидетеля актер погорелого театра, представивший паспорт на имя Полещука, не смог даже показать на карте место, где проводилась спецоперация против Мананникова. Непосильная актеру карта приобщена к материалам дела. Роль свою он выучил настолько плохо, что его показания по ВСЕМ (подчеркиваю – по всем) деталям противоречат показаниям агентов Октябрева и Савона. Агенты Октябрев и Савон говорят, и свидетель Кутенев подтверждает, что человек в штатском стоял на улице. Плохо выучивший роль алкоголик с паспортом на имя Полещука утверждает, что он сидел в закрытом автомобиле, с ним вместе сидел Октябрев, но он слышал лишь то, что приказано – многоэтажный мат Мананникова.
И этот похмельный бред гособвинение называет непротиворечивыми и последовательными показаниями?
Этот человек не имеет постоянного места жительства в г. Новосибирске. Сведения о его регистрации противоречат показаниям хозяйки дома (т.1, л.д.58-60). В качестве своего места работы он назвал единственный, видимо, хорошо знакомый ему адрес – адрес медицинского вытрезвителя Центрального района г. Новосибирска. Свидетель Кутенев показал суду, что преступными действиями Октябрева и Савона руководил не Полещук, а другое лицо в штатском.

14. Вымыслы участников спецоперации Октябрева и Савона полностью опровергаются показаниями единственного свидетеля этой спецоперации Алексея Кутенева. Его судьба не заинтересовала суд. Действительно, какое значение имеет судьба одного курсанта, отучившегося пять лет и отчисленного за отказ от дачи заведомо ложных показаний, когда в буфете ждут булочки? Разумеется, никакого. Что есть судьба одного человека, если чекистами проводится спецоперации по диффамации против Мананникова под контролем Генеральной прокуратуры и Министерства внутренних дел. Справедливость - не та цель, которой служит юстиция фашистского режима. Чекисты Плюхин и Непомнящих, склонявшие свидетеля Кутенева к даче заведомо ложных показаний, могут смело продолжать свою преступную деятельность. Их к ответственности никто в этой стране не привлечет.
Это в демократических государствах суд стоит на защите интересов граждан от произвола чиновников, в том числе произвола спецслужб. В фашистской России суд отстаивает интересы спецслужб, защищает их право на произвол. Или, как в нашем случае, не замечает произвола офицеров ФСБ.
Используя терминологию гособвинения, можно сказать, что свидетель Кутенев последовательно и непротиворечиво доказал невиновность Мананникова и разоблачил подлую провокаторскую деятельность агентов Октябрева и Савона и их руководителя в штатском.

15. Единственный, не скованный приказами и распоряжениями, спущенными из Генеральной прокуратуры и МВД РФ, и не подчинившийся Особому отдела ФСБ, свидетель Кутенев показал, что ничего из того, что сочинили агенты Октябрев и Савон под руководством человека в штатском, в действительности не было. Была лишь незаконная остановка транспортного средства, хамское поведение, привычный мат сотрудников милиции, незаконная проверка документов водителя и свидетеля Кутенева, выписка сведений из документов человеком в штатском, руководившим спецоперацией.

16. Сторона обвинения также блестяще доказала, что она заинтересована не в объективном рассмотрении данного дела, а в его успешной фабрикации. Прокуратура Центрального района г. Новосибирска сделала всё от неё зависящее, чтобы единственный свидетель спецоперации карательных органов 31 марта 2006 года Алексей Кутенев так и не дал показаний в зале суда. Сторона обвинения цинично проигнорировала многочисленные поручения суда о вызове свидетеля обвинения Кутенева. Никаких объяснений, почему прокуратура Центрального района не может найти адрес УФМС по Ярославской области, от гособвинения суд не дождался. Помощники прокурора Центрального района отчитываются не перед судом, а перед заказчиками этого дела из Москвы. В своей обвинительной речи представитель гособвинения привычно лживо заявила, что свидетель Кутенев подтвердил заведомо ложные доносы Октябрева и Савона. Видимо, поговорка «хоть плюй в глаза, всё божья роса» сочинялась специально для характеристики прокуратуры Центрального района г. Новосибирска. Тут я должен все-таки заступиться за честного человека Алексея Кутенева. Госпожа прокурор назвала его имя в общем списке с Октябревым и Савоном. По-русски это называется «смешать с дерьмом». Им мало того, что они отчислили молодого человека из учебного заведения за месяц до выпуска за отказ стать стукачом, они и тут пытаются впихнуть его честное имя в один ряд с именами подлецов.

17. Сторона обвинения блестяще продемонстрировала виртуозное владение ненормативной лексикой. И агент Октябрев, и помощник прокурора Бабушкин 13 ноября 2008 года многоэтажно покрыли и мировой суд, и всех в нем присутствующих. Полет их матерной фантазии не остался незамеченным. Возмущенные хулиганскими действиями Октябрева и Бабушкина гражданки Бочкова, Смоленская и Хренкова попросили призвать разбушевавшихся матерщинников к порядку (т.1, л.д. 292).
Если характеризовать эту ситуацию шаблонными фразами гособвинительницы, не вполне знакомой с материалами дела, то она будет описываться так. 13 ноября 2008 года, реализуя свой преступный умысел на публичное оскорбление суда и присутствующих в судебном заседании лиц, с целью оскорбления суда в неприличной и циничной форме, агент Октябрев и помощник прокурора Бабушкин, действуя с прямым умыслом, осознавая преступный характер своих действий, публичный и неприличный характер своих высказываний, а также факт принадлежности суда к власти, в присутствии многочисленных свидетелей оскорбили суд и присутствующих в нем лиц. Но суд привычного прокурорского и милицейского мата не заметил. Поскольку не было приказа из Генпрокуратуры, МВД и ФСБ фабриковать дело против настоящих публичных сквернословов. Фашистское начальство заказало Мананникова.

18. Свидетели защиты Кадачигов (т.1, л.д. 347-34) и Батенев (т.1, л.д. 304-306) убедительно показали, что за долгие годы знакомства с народным депутатом РСФСР от всего города Новосибирска и депутатом Совета Федерации ФС РФ Мананниковым А.П.не слышали от него бранных слов. К этим показаниям готовы были присоединиться также не связанные служебной дисциплиной с Генпрокуратурой и МВД РФ свидетели защиты Беспаликов А.А., председатель Новосибирского областного совета, Толоконский В.А., губернатор Новосибирской области, Горбачев М.С., президент Советского Союза, Харитонов Н.М., депутат Государственной Думы. Суд счел показания Б.Г. Кадачигова и И.С. Батенева достаточными для характеристики личности преследуемого режимом Мананникова, а повторение тех же характеристик широко известными общественными деятелями – избыточным. И. пожалуй, правильно, поскольку всем и в Новосибирске, и в Москве хорошо известно, что в отличие от сотрудников милиции и прокуратуры, Мананников матом не только не ругается, но даже им не разговаривает. Обратное могут утверждать лишь те, кто за заведомую ложь получает от заказчиков из карательных органов приличную зарплату.

19. Кроме того, свидетели Батенев и Кадачигов подтвердили в суде, что Мананников никогда и ни от кого не скрывался, что троекратное приостановление предварительного следствия и объявление Мананникова в розыск были необоснованными и незаконными, использовались как репрессия в отношении неугодного фашистскому режиму человека, как новая изощренная форма сибирской ссылки для меня и как садистская пытка для моей престарелой и больной матери.

20. Хочу обратить внимание суда на то, что всё так называемое «предварительное следствие» фактически завершилось в августе 2006 года допросом спившегося наемного актера с паспортом на имя Полещука. С августа 2006 года не было произведено ни одной очной ставки, ни одного допроса, ни одной экспертизы. После августа 2006 года вся деятельность следователей сводилась к незаконному приостановлению предварительного следствия и объявлению меня в розыск. Следователи Терентьев и Смирнов объявляли меня в розыск, не отправив мне ни одной повестки. Следователь Лучшев держал меня в розыске, встречаясь со мной еженедельно, о чем ярко свидетельствуют выписанные им повестки (л.д. 6-8). Мои регулярные явки за этими повестками и циничный ответ заместителя начальника следственного управления Ворожевича от 28.11.2007, что так и положено по российским законам, свидетельствуют о наглости уверенных в своей безнаказанности и прикрытых заказом из Генпрокураторы следователей. Фактически, спецоперация, начатая подлецами Октябревым и Савоном во главе с человеком в штатском под контролем Генпрокуратуры и МВД РФ 31 марта 2006 года, была превращена их подельниками из прокуратуры Центрального района и следственного управления в многолетнюю сибирскую ссылку.

21. Вот далеко неполный перечень документов, приобщенных к материалам дела и доказывающих необоснованность, незаконность и злонамеренность приостановления уголовного дела и объявления меня в розыск:
- ответ прокурора Кемеровской области Халезина от 25 сентября 2006 года (т.2, л.д 16-17).;
- публикация на Интернет-сайте партии «Яблоко» об обыске в московской квартире моей матери и моем задержании 20 ноября 2006 года (т.2, л.д. 14);
- сообщение агентства «Регнум» о моем задержании и обыске в московской квартире моей матери 20 ноября 2006 года(т.1, л.д. 315);
- фотография с пикета 20 декабря 2006 года в Первомайском районе в Центральном районе г. Новосибирска, где Мананников держит плакат «Гексоген+полоний=суверенная демократия» (т.1, л.д 213);
- ответ начальника отдела прокуратуры Кемеровской области Евтушенко от 11 января 2007 года (т.2, л.д. 19-20);
- копии повесток, выданных следователем Лучшевым в руки Мананникову в октябре-ноябре 2007 года (т.2 л.д. 6-8), когда Мананников находился в розыске, объявленном тем же следователем Лучшевым;
- фотография Мананникова, содержащегося в клетке в РУВД по Центральному району г. Новосибирска 27 октября 2007 года (т.1, л.д. 326), когда все карательные органы Российской Федерации не могли его найти;
- постановления мирового суда Центрального района г. Новосибирска от 27 октября 2007 года (т.1, л.д. 322) и от 17 декабря 2007 года;
- ответ прокурора Центрального района Кондратьева от 16 ноября 2007 года (т.2, л.д. 61);
- решение Центрального районного суда от 28 ноября 2007 года (т.2, л.д. 53);
- фото с пикета 30 ноября 2007 года на пл. Ленина, за проведение которого Мананников был задержан сотрудниками РУВД по Центральному району г. Новосибирска и оштрафован постановлением мирового суда Центрального района г. Новосибирска (т.1, л.д. 328);
- постановление судьи Железнодорожного районного суда Пудовкиной от 3 декабря 2007 года и определение Судебной коллегии по уголовным делам Новосибирского областного суда от 16 января 2007 года (т.2, л.д. 22-23);
- ответы начальника РУВД по Центральному району г. Новосибирска от 26 декабря 2007 года;
- ответ и.о. прокурора г. Новосибирска Павлова от 21 января 2008 года (т.2, л.д. 63);
- постановление об отказе в возбуждение уголовного дела от 10 февраля 2008 года;
- ответ военного прокурора отдела надзора военной прокуратуры СибВО от 13 февраля 2008 года (т.2, л.д. 67);
- ответ заместителя военного прокурора Дитца от 22 февраля 2008 года (т.2, л.д. 65);
- ответ прокурора Заельцовского района от 18 марта 2008 года;
- фото с пикета у обладминистрации 28 февраля 2008 года, Мананников в знак протеста против многолетнего незаконного розыска держит плакат «Неуловимый Джо» (т.1, л.д. 330);
- ответ заместителя прокурора Центрального района Черняевой от 25 марта 2008 года (т.1, л.д. 332).

22. Надеюсь, суд сможет дать оценку и факту неустанного розыска моего автомобиля с сентября 2006 по февраль 2008 года, который проводился для того, чтобы жизнь политссыльному медом не казалась. Чтобы он на каждом посту ГИБДД, будучи остановленном на пару-тройку часов, вспоминал о том, что он в чем-то провинился перед Национальным Фюрером и его тайной политической полицией. Постановление ФСОЮ Центрального района г. Новосибирска от 6 декабря 2008 года, т.1, л.д. 290, прямо возлагает такую обязанность на суд, рассматривающий дело по существу, т.е. на мировой суд Центрального района.

23. Представительница гособвинения 2 июня пообещала суду, что в прениях разъяснит, как нужно трактовать факт фальсификации протокола об якобы ознакомлении меня с материалами дела следователем Кобец, в котором следователь Кобец и её защитник Шлыков лживо написали, что Мананников ознакомился с материалами дела и подделали дату этого «ознакомления». Никаких объяснений по этому поводу от гособвинителя в её выступлении в прениях суд так и не дождался. То ли склероз далеко зашел, то ли инструкции из генпрокуратуры ещё не подвезли. Полагаю, суд должен дать оценку столь грубому и очевидному нарушению моего права на защиту как изготовление подложного протокола.

24. Полагаю, что у суда есть все необходимые основания для того, чтобы:
а) вынести оправдательный приговор;
б) вынести частное определение в адрес прокуратуры Центрального района, указав на её бездействие в отношении авторов заведомо ложных доносов и сквернословов Октябрева и Савона, превысивших свои должностные полномочия 31 марта 2006 года;
в) признать незаконным и необоснованным приостановление предварительного следствия и объявление меня в розыск следователями Терентьевым, Лучшевым и Смирновым;
г) признать незаконным нахождение моего автомобиля в розыске с сентября 2006 по февраль 2008 года;
д) признать незаконными действия следователя Кобец, грубо нарушившей мое право на защиту и фальсифицировавшей протокол об ознакомлении меня с материалами дела;
е) дать оценку преступной практике многолетнего содержания оппонента существующего режима в розыске и под подпиской о невыезде, т.е. в фактической сибирской ссылке;
ж) обязать Министерство финансов РФ компенсировать ущерб, нанесенный многолетним попранием моего права на свободу передвижения, права на труд и выбор рода занятий, избирательного права в размере 5 (пяти) миллионов рублей;
з) вынести частное определение в адрес сотрудников Особого отдела ФСБ при Новосибирском высшем военно-командном училище (НВВКУ), оказывавших давление на свидетеля Кутенева, безуспешно склоняя его к лжесвидетельству, и отчисливших его из училища за отказ стать осведомителем тайной политической полиции;
и) возложить судебные издержки и расходы на адвоката на сторону обвинения.

Алексей Мананников

Прения сторон. Выступление адвоката обвиняемого:

выступление А.Л. Рудницкого, моего защитника


Мананникова – в психушку!
Выступление в прениях защитника от
НО «Мемориала» А.Л.Рудницкого

Вступление
Трехлетний эксцесс насилия над правом близится к своему позорному концу.
В прениях государственный обвинитель вопреки фактам заявил, что «вина подсудимого нашла свое под-тверждение в последовательных показаниях потерпевших Октябрева и Савона, свидетеля Полещука, и свидетеля Кутенева, а также в письменных материалах уголовного дела, которые были исследованы в су-дебном заседании». Обвинение утверждает, что «не доверять показаниям потерпевших нет никаких осно-ваний, они последовательно непротиворечиво давали показания как в ходе предварительного следст-вия…».
Преступление, в котором обвиняется Мананникова А.П., публичное оскорблении представителей власти при исполнении ими своих должностных обязанностей или в связи с их исполнением (ст. 319 УК РФ), было определено прокурором Еремеевой О.Н. как преступление против порядка управления и против правосудия - обвинение утверждает, что ст.319 входит сразу в две главы Уголовного кодекса РФ!. Это ин-новация в кодификации отнюдь не единственный пример креативного вклада прокурора Еремеевой О.Н. в развитие российского правосудия .
Настаивая, что защите не требуется времени на подготовку возражений по речи обвинения, прокурор ут-верждала, что в прениях не сказала ничего нового, а лишь изложила обвинительное заключение от 21.08.06, ничего в него не добавив. То есть прокурор придерживалась обвинительного уклона версии следствия (л.д.189-190), в которой полностью игнорированы и имеющиеся в деле документы, и противо-речия в показаниях даже потерпевших и свидетелей обвинения, не говоря уж об объяснениях подозревае-мого. Прокурор пошла еще дальше, не упомянув рапорты, объяснения, протоколы допросов всех пяти фи-гурантов дела, фигурирующих в обвинительном заключении, так как оказалось удобнее сделать вид, что даже их просто не было. По мнению обвинения, девять месяцев уголовного процесса, многочисленные документы, включенные в дело следствием и приобщенные в процессе, не заслуживают серьезного обсу-ждения. Обвинение считает уголовный процесс пустой формальностью, неспособной повлиять на реше-ние суда.
Полное отсутствие доказательств своих утверждений, ссылок на конкретные показания и документы сви-детельствуют, как ни странно, о высоком профессионализме государственного обвинителя Еремеевой О.В. Она отдает себе отчет, что любое их обсуждение не только обнаружит их противоречивость, а во многих случаях и лживость показаний, но и полностью опровергнет сформулированное обвинение. Тогда единственным доказательством вины обвиняемого останется высокое мнение государственного обвине-ния.
Защита, наоборот, заинтересована в подробном исследовании всех существующих доказательств, чтобы и с фактами в руках доказать невиновность обвиняемого:
1. Нельзя считать, что инспектора ГИБДД, противозаконно нарушая должностную инструкцию, на-ходились при исполнении служебных обязанностей.
2. Нельзя считать публичным оскорблением крик, который слышал единственный свидетель, ули-ченный в лживых показаниях суду, когда остальные участники эксцесса утверждают, что Манан-ников А.П. не повышал голос.
3. Следствие и обвинение не привели неоспоримых доказательств, что вопреки своим привычкам об-виняемый при задержании и проверке документов нецензурно выражался.
Но прежде чем приступать к детальному обсуждению доказательств напомним, что к преступлениям про-тив правосудия относится букет преступлений: превышение должностных полномочий (ст.286 УК РФ), незаконное задержание (ст.301 УК РФ), принуждение к показаниям (ст. 302 УК РФ), фальсификация дока-зательств (ст.303 УК РФ), заведомо ложный донос (ст.306 УК РФ), принуждение к даче показаний (ст.309 УК РФ), несомненные признаки которых в данном процессе никак не заинтересовали ни суд, ни государ-ственного обвинителя.
1. Провокация
Начнем с установленных судом фактов, с которыми все согласны. 31 марта 2006 г. лейтенанты милиции Октябрев В.Н и Савон Е.Ю., будучи в форме в присутствии неустановленного лица в штатском останови-ли машину известного политика Мананников А.П., потребовали у водителя и его пассажира курсанта 5 курса НВВКИ Кутенева А.С., предъявить документы для проверки. После этого они досмотрели багажник остановленной машины, отпустили пассажира, а Мананникову А.П. предложили следовать за ними в Цен-тральный РОВД, где его обвинили в публичном оскорблении представителей власти при исполнении ими служебных обязанностей (ст.319 КУ РФ).
По п. 3.1.2 Должностной инструкции инспектора ДПС (л.д. 32 далее «Инструкция») инспектор имеет право «проверять у граждан… документы… если имеются достаточные основания подозревать их в со-вершении преступлений или административных правонарушений…», а также имеет право по п.3.1.3 этой же Инструкции «останавливать на стационарных постах, контрольно-пропускных пунктах транспортные средства для проверки у водителей … документов, предусмотренных правилами дорожного движения РФ» (права и техпаспорт! АЛ). Этих оснований для задержания Мананникова А.П. у патруля не было: в рапортах пострадавших и протоколах допроса о нарушениях ПДД не упоминается. Кроме того, по п.3.1.8. Инструкции при задержании военнослужащих, подозреваемых в преступлении или административных правонарушениях, инспекторы обязаны передать их военным властям. Поэтому данное задержание и про-верка документов незаконны. Игра «Глобус-антитеррор», существование которой обвинением не доказа-но, основанием для нарушения прав граждан не является. Вопреки мнению обвинения, вряд ли суд может признать исполнением должностных обязанностей нарушение Должностной инструкции ин-спектора ДПС , ФЗ «О милиции» и п.1 ст.22 Конституции РФ.
Далее версии представителей власти, задержанного и свидетелей расходятся.
Мананников А.П. и свидетель обвинения Кутенев А.С. утверждает, что первый сразу предупредил пат-руль о незаконности их действий. Уже на следующий день, 01.04.06 он написал жалобу на незаконные со-трудников ДПС на имя прокурора Центрального района Кондратьева Ю.П., требуя «возбудить уголовное дело … за заведомо ложный донос, незаконное доставление в РУВД , превышение служебных полномо-чий» (л.д. 18). Вопреки закону это заявление о преступлении в установленном УПК РФ порядке не рас-следовалось.
Задержанный и свидетель Кутенев А.С., сидевший на переднем сидении рядом с водителем, утверждают, что Мананников А.П. разговаривал с Октябревым В.Н. спокойно, не повышая голос, каких-либо оскорб-лений не допускал. (Хорошо, можно сказать профессионально, знакомый с повадками милиционеров, Ма-нанников А.П. в целях самосохранения не стал бы оскорблять милиционеров с автоматами, большинство из которых прошло практику обращения с согражданами в Чечне, даже если бы и позволял себе скверно-словие в быту. Наличие оружия у патрульных при задержании подтвердил свидетель Полещук В.А. (л.д.278)). Потерпевшие Октябрев В.Н., остановивший машину Мананникова А.П., и Савон Е.Ю., нахо-дившийся рядом, 17.04.08 утверждали, что Мананников А.П. спросил: «Почему такая бдительность? На основании чего Вы меня остановили?» (л.д.49,54) и, получив разъяснения, сказал: «Совсем менты….». Правда в суде Октябрев В.Н. уточнил, что Мананников А.П. «попросил в вежливой форме объяснить» (л.д.253), Савон Е.Ю., напротив, доложил, что «Мананников остановился и сразу обматерил». Свидетель обвинения Полещук В.А., сидевшей в патрульной машине, утверждает, что Мананников А.П., только подъехав, стал кричать (а иначе он бы ничего не смог услышать за закрытыми стеклами!), оскорбляя патрульных офицеров матерной бранью.
К общему сопоставлению этих показаний мы вернемся позже. А пока заметим, что квалифицирующий признак преступления по ст.319 УК РФ – публичность оскорбления представителя власти. В данном слу-чае ее олицетворяет единственный свидетель обвинения - Полещук В.А., слышавший непрерывный крик из-за закрытых стекол. Свидетель Кутенев А.С., сидевший рядом, этих криков не слышал, хотя за это и был исключен из НВВКИ. Это явная недоработка следствия – Полещук В.А. должен был увидеть проез-жавший мимо автобус, все 53 пассажиров которого были возмущены поведением Мананникова А.П., ос-корблявшего в изощренной форме любимых всем народом инспекторов ГИБДД. Нет сомнения, что свиде-тель обвинения Полещук А.В. не постыдился бы это утверждать в суде, и это стало бы главным козырем обвинения. Абсурдность обвинений Мананникова А.П. на основе этих последовательных и непротиворе-чивых показаний станет еще очевидней после изучения всего комплекса свидетельств потерпевших и сви-детелей в следующих разделах речи.
Таким образом, незаконные остановка машины и проверка документов у водителя и пассажира были яв-ной провокацией. Но доказательств, что Мананников А.П. поддался на эту провокацию, обвинение не предоставило. Прокурор не заметила явных противоречий в упомянутых выше показаниях и ограничилось бездоказательным утверждением, что «не доверять показаниям потерпевших нет никаких оснований…», но не привела каких-либо оснований не доверять показаниям Мананникова А.П. и Кутенева А.С. Считаю, что суд в этой ситуации должен применить принцип: «Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого» п.3 ст. 49 Конституции РФ. Хотя лично у меня никаких сомнений в его невиновности нет!

2. Показания потерпевших
В материалах дела представлены Протокол письменных объяснений Октябрева от 14.04.08 (л.д.39), полу-ченный на стадии доследственной проверки, и протокол его допроса в суде как потерпевшего от 17.04.06 (л.д.53). Содержательные части этих документов идентичны. Дословное совпадение текстов позволяет ут-верждать, что один из них фальсифицирован (п.2 ст. 303 УК РФ): или письменные объяснения оформлены задним числом, или допрос не проводился и был просто перепечатан. Подписавший эти документы офи-цер Октябревым В.Н. – соучастником этой фальсификации доказательств. Офицер Савон Е.Ю. также подписал совпадающие дословно Протокол письменных объяснений от 14.04.06 (л.д.43) и Протокол до-проса от 17.04.06 (л.д.48).
В этих документах, как и в своих рапортах от 31.03.06 (л.д. 6,7) офицеры Октябрев В.Н. и Савон Е.Ю. на-рушение заведомо им известных Инструкции, ФЗ «О милиции» и п.1 ст.23 Конституции РФ оправдывали участием в операции «Глобус-Антитеррор», проводимой по распоряжением начальника ГИБДД г. Ново-сибирска полковника Ольденруга Д.Х. Однако, офицерам должно быть известно, что «лицо, совершившее умышленное преступление во исполнение заведомо незаконных приказа или распоряжения, несет уголов-ную ответственность на общих основаниях» (п.2. ст.42 УК РФ).
В упомянутых выше документах потерпевшие говорили об операции «Глобус-Антитеррор», а в своих по-казаниях суду 13.11.08 они назвали ее учебной (л.д.254). Когда они говорили правду?
Но ни следствие, ни обвинение документально не подтвердили существование этой операции. Ни Мананников 01.04.06 (л.д.18), ни Кутенев А.С. на допросе 23.07.06 (л.д.83) об этой операции не говорили ни слова, хотя для Мананникова А.П. было бы важно связать свое задержание со специальной операцией. Может ли суд вместе с обвинением верить в этом вопросе на слово потерпевшим? Почему не привлечен к ответственности полковник Ольденруг Д.Х., отдавший противозаконное распоряжение? Таким образом, существование учебной операции «Глобус-Антитеррор» в ходе судебного заседания не доказано
На допросах 17.04.06 потерпевшие заявили, что информировали Мананникова А.П. и Кутенева А.С. об операции «Глобус-антитеррор» и предлагали ему позвонить по телефону (л.д. 54), а суде через три года выяснилось, что кроме упомянутого звонка Мананникову «предоставили постановление» (л.д.253). Когда они говорили правду? И почему этого постановления нет в материалах дела?
Понимая, что незаконные остановка и проверка документов со ссылкой на недоказанную учебную опера-цию юридически крайне уязвимы, через три года на допросе в суде 13.11.2008 г. потерпевшие «вспомни-ли», что остановили Мананникова А.П. за превышение скорости (л.д. 253). Октябрев В.Н. вспомнил, что он стоял с измерительным прибором. (Мананников А.П. утверждает, что это был автомат! Это подтвердил в показаниях суду свидетель Полещук В.А.). Но, по его словам, протокол о превышении скорости не оформлялся, так как «доказательств не было, и сейчас их нет» (л.д.256). Суд, в отличии от прокурора, не может признать фактом игру памяти потерпевшего.
Эти многочисленные противоречия в показаниях потерпевших и их голословные утверждения, противоречия показаниям других участников процесса, вполне опровергают мнение прокурора об отсутствии оснований сомневаться в достоверности показаний потерпевших. Суд должен учесть, что, нарушив закон, они вынуждены оправдываться.
3. Показания свидетеля обвинения Полещука В.А.
Если показания обвиняемого и потерпевших противоречат друг другу, если потерпевшие через два с по-ловиной года изменили свои показания в существенных деталях, так что есть основания сомневаться в их достоверности, то вину обвиняемого суд может установить только на основании показания свидетелей. В этом смысле показания Полещука В.А. – главная надежда обвинения и имеют принципиальный характер. Но он эти надежды не оправдал. Поэтому прокурор и не решился обсуждать его противоречивые, а порой и явно лживые показания.
С 28.04.06 (л.д. 59) до 15.08.06 следователь Афанасьев А.А. не мог разыскать этого свидетеля. Суду дос-товерно известно, что Полещук В.А. более 10 лет не проживает по адресу 2-ой пер. Седова, дом 12а - ра-порты 02.05.06 (л.д. 61), 23.05.06 (л.д. 60) и 24.05.06 (л.д. 58). Суд также не смог разыскать этого свидете-ля по этому адресу. Но также достоверно известно, что он дважды во время следствия 31.03.06 (л.д.8) и 15.08.06 (л.д.98) и в судебном заседании 08.12.08 (л.д. 274) настаивал, что проживает по этому адресу. По-чему прокурора не смущает эта ложь?
В протоколе допроса от 15.08.06 он назвал себя временно безработным, а в судебном заседании 08.12.08 выяснилось, что он уже много лет директор ООО «Атлант», адрес которого совпадает с адресом вытрез-вителя. Этот директор не смог сообщить суду, какие услуги его предприятие оказывает населению. В этом, по мнению обвинения, невозможно заметить никакого противоречия.
По его показаниям, когда его остановили 31.03.06, с ним рядом сидел его «знакомый Олег, который в на-стоящее время находится в Германии» (л.д.99). А в суде оказалось, что его друга звали Сергей Иванович, который теперь в Иркутске и связи с ним он не поддерживает.
По протоколу от 15.08.06 инспекторам ПДС он предъявил удостоверение дружинника ОСБ при ГУВД НСО, договорился, что поставит машину на стоянку и ему вернут документы.. Вернувшись со стоянки, он стал активным участником задержания Мананникова А.П.. А написав объяснительную, ушел, забрал ма-шину с автостоянки обратно и уехал по своим делам» (л.д.99). Таким образом, из его показаний следует, что единственной целью его общения с инспекторами ПДС были свидетельские показания против Манан-никова А.П.
В суде Полещук В.А. заявил, что «никакого отношения к правоохранительным органам не имеет, с ГИБДД не сотрудничал». Но потом говорит, что является членом Общественного совета поддержки ГИБДД, и в этом качестве, не имея своего автомобиля, развозит милиционеров, когда надо. Эту общест-венную обязанность и работу директора он совмещает с работой «в должности общественного помощника ОСБ» (отдела собственной безопасности) – помощник майора Ждановой Ж.В. На самом деле, такого Со-вета нет и никогда не существовало. Обвинение не предоставило доказательств его существования и спи-сок его членов за 2006 г., предпочитая поверить на слово. Когда суд продолжительное время не мог разы-скать этого свидетеля, Октябрев В.Н. позвонил и пригласил его, но Полещук В.А. не знает, откуда Октяб-реву В.Н. известен его телефон. Судом не установлено, какие таинственные цепи связывают этих людей. Но при всем этом суду предлагается поверить, никакого отношения к правоохранительным органам По-лещук В.А. не имеет, а 31.03.06 он чисто случайно оказался свидетелем задержания Мананникова А.П. (Аналогично 15.05.09 майор Лазарев из Центра по борьбе с экстремизмом случайно завез задержанного Артема Лоскутова во двор, где уж совсем случайно оказались двое профессиональных понятых).
Потерпевшие, обвиняемый и Кутенев Е.С. утверждают, что 31.03.06 человек в штатском находился рядом с патрульной машиной в 2-5 м. от машины обвиняемого. Сам он на допросе 15.08.06 сообщил, что нахо-дился в пяти метрах от машины. А в суде вдруг выяснилось, что во время задержания Мананникова А.П. он сидел на переднем сидении в машине с Октябревым В.Н.
Такие противоречия в показаниях Полещука В.А. следствию и в суде объясняются тривиально. Мананни-ков А.П. утверждает, что свидетель обвинения Полещук В.А. и безработный, и директор одновременно, неспособный повторить приписываемые ему показания, не имеет никакого отношения к человеку в штат-ском, руководившему операцией по его задержанию и 31.03.06 подписавшему свои объяснения. Свиде-тель Кутенев А.С., познакомившись с предъявленной ему фотографией, тоже заявил, что это другой чело-век.
Обвиняемый и Кутенев А.С. показали, что Октябрев В.Н. подходил к этому человеку и показывал доку-менты задержанных. В протоколе допроса свидетеля, найденного только 15.08.06 (л.д.98) подтверждается, что он стоял в нескольких метрах и «ко мне подходили сотрудники и подносили водительское удостове-рение Мананникова» (л.д.99). Поэтому Мананников А.П. и Кутенев А.С. воспринимали человека в штат-ском как руководителя спецоперации. Обвинение и потерпевший не предъявили иного объяснения, поче-му побитый жизнью, испитой человек, неспособный выучить свои показания, случайный свидетель экс-цесса сидел в патрульной машине на переднем сидении и зачем патрульные подносили ему документы за-держанных?
Для характеристики личности Кутенева В.А. можно добавить, что 29.01.07 он был лишен водительских прав «за управление транспортным средством в состоянии опьянения», а 25.03.02 задержан по подозре-нию в хранении наркотических веществ (л.д.138). Из таких людей набираются дружинники ОВД ГУВД НСО, помощники майора Ждановой, члены общественного совета и свидетели обвинения, а иногда и по-нятые.
В соответствии с обвинительным уклоном среди этого моря противоречий и лжи государственный обви-нитель выбрала островки прокурорской правды, соответствующие целям государственного обвинения. Но суду придется или гадать, какие показание обвинение считает правдоподобными и по каким критериям, или, исходя из принципа состязательности, определить насколько доводы защиты убедительней голо-словных утверждений обвинения.
4. Свидетель обвинения Кутенев А.С.
Свидетель Кутенев А.С. в судебном заседании 12.05.09 не путался в показаниях, не жаловался на память (л.д.108-120). Он подтвердил свои показания на допросе(л.д.82-84), что он сидел на переднем сидении, рядом с Мананниковым А.П., который разговаривал с патрульными спокойно и нецензурных выражений не употреблял, что Мананников А.П. указал Октябреву В.Н., которого Кутенев А.С. опознал в суде, на не-законность проверки документов у пассажира, что Октябрев В.Н. показывал документы Мананникова А.П. человеку в штатском, стоявшему в 5 м., около патрульной машины, что потом также был предъявлен человеку в штатском военный билет, что возвращение военного билета лейтенант милиции Октябрев В.Н. сопроводил нецензурной бранью.
Потерпевший Октябрев В.Н. против этих обвинений не возражал и молча краснел. А после попросил раз-решения у суда разрешить ему не участвовать в дальнейших судебных заседаниях.
В судебном заседании Кутенев А.С. заявил, что опухший Полещук Е.Ю. на фотографии, сделанной в суде, не похож на энергичного и компетентного человека, руководившего операцией, которому патрульные подносили все документы.
Кутенев А.С. сообщил суду, что в первом отделе НВВКУ подполковник Плюхин и майор Непомнящих требовали от него изменить показания, угрожая в противном случае исключить его из Военного института и угрожали неприятностями по работе его матери. Проявив незаурядное гражданское мужество, курсант Кутенев А.С. отказался лжесвидетельствовать, его за два месяца до выпуска, 03.05.2007 г. отчислили из училища. В справке (л.д.139) утверждается, что он «отчислен из училища в связи с невыполнением воен-нослужащим условий контракта (в том числе невыполнения требований к дисциплинированности)».
Суд не счел нужным защитить свидетеля и отказал мне в ходатайстве вынести частное определение по поводу преступления против правосудия по признакам ст. 302 УК РФ. Прокурора этот эпизод тоже не за-интересовал.

5. Следствие
14.04.09 против Мананникова А.П. было возбуждено уголовное дело по факту оскорбления представите-лей власти - сотрудников ДПС, лейтенантов милиции Октябрева В.Н. и Савона Е.Ю. при исполнении ими служебных обязанностей (ст.319 УК РФ), которые 17.04.06 были признаны потерпевшими и в этот же день допрошены. В обвинительном заключении от 21.08.08 кроме рапортов от 31.03.06, письменных объ-яснений от 14.04.06, показаний от 17.04.06 потерпевших фигурируют объяснения Мананникова А.П. от 04.04.06, его заявление от 05.04.06 и его объяснение от 12.04.07, данное при задержании в Москве, а также показания свидетеля Кутенева А.С. от 25.07.06, объяснение свидетеля Полещука В.М. от 31.03.06 и его показания от 15.08.06.
Только эти показания вошли в обвинительное заключение, на составление которого ушло еще два года. Предварительное следствие злостно затягивалось. Подозреваемый Мананников А.П., вызванный повест-ками, аккуратно являлся к следователю, но никаких процессуальных действий с его участием не проводи-лось – он лишь получал следующую повестку. Это не помешало следователям трижды объявлять его во всероссийский розыск. Причем один раз 29.11.07 он был объявлен в розыск между двумя посещениями следователя 21.11.07 и 02.11.07. Зам. начальника следственного управления Ворожевич 28.11.07 (письмо приобщено к материалам дела 02.06.2009 г.) не обнаружил в данном факте никаких нарушений закона. Однако 15.04.08 прокурор Центрального района Кондратьевым Ю.П. установил (л.д.139), что следователь Терентьев А.В. дважды незаконно приостанавливал следствие, причем второй раз розыск не осуществлял-ся, а постановление о розыске от 29.09.2007 г. никуда не направлялось.
Обвиняемым Мананниковым А.П. суду были представлены многочисленные доказательства, что во время «розыска» он участвовал в публичных акциях, на которых в обязательном порядке присутствовали пред-ставители РОВД Центрального района и ФСБ, принимал участие в судебных заседаниях, общался с пред-ставителями Центральной и Железнодорожной прокуратуры, получал ответы на свои обращения и жало-бы в различные инстанции, а фиктивный федеральный розыск использовалось только для затягивания предварительного следствия. Признав незаконность объявления Алексея Мананникова в федераль-ный розыск, суд будет вынужден закрыть производство из-за истечения срока давности.
Апофеоз этого следственного беззакония - процедура окончания предварительного следствия. В деле имеются два протокола от 14.08.08 Протокол ознакомления с материалами дела (л.д.185-187) и Протокол уведомления об окончании следствия (л.д.184). Вместо подписи Мананникова А.П. оба протокола подпи-саны защитником Шлыковым Р.В. Если верить этому протоколу, то Мананников А.П. вместе с незнако-мым ему Шлыковым Р.В. с 12:00 по 13:00 ознакомились со 184 страницами дела, но Мананников А.П. оба протокола подписать отказался. Следователя Кобец Г.А. вполне устроила подпись ее защитника Шлыкова Р.В. Мананников А.П. в судебном заседании 02.06.09 утверждал, что, несмотря на два высших образова-ния, одного часа ему не хватило бы только на ознакомление с 184 стр. дела. Но назначенный следователем (ордер от защитником Шлыков Р.В. – ордер от 16.08.08 (л.д. таких сложностей не испытывал и оправдал доверие следствия, расписавшись где надо в протоколах от 14.08.08 задним числом. Кутенев А.С. и По-лещук В.А. были привлечены как свидетели обвинения, а обвиняемый на этой стадии был лишен возмож-ности пригласить свидетелей защиты.
Следователь Кобец Г.А. постановлением от 16.08.08 отказала подозреваемому в возможности пригласить своего адвоката Молькову И.А. и приобщила к делу ордер от 16.08.08 назначенного ею без согласия Ма-нанникова А.П. адвоката Шлыкова Р.В. Протокол допроса подозреваемого от 16.08.08, уведомленного об окончании дела за два дня до этого, и Постановление о привлечении Мананникова А.П. в качестве обви-няемого от 16.08.08 содержат запись обвиняемого, что в отсутствии адвоката Мольковой И.В. действия следствия он считает незаконными.
В судебном заседании 02.06.09 государственный обвинитель не нашла никаких противоречий в этих фак-тах, и обещала привести доказательства этого в прениях. Но, к сожалению, она забыла это сделать, то есть никаких доводов оправдывающих это грубейшее нарушение прав подозреваемого Мананникова А.П. она не нашла.

Что же следствие представило суду?

6. Государственное обвинение
Прокуратура призвана осуществлять две противоположные функции: надзор за законностью процессу-альной деятельности органов дознания и предварительного следствия и уголовное преследование от име-ни государства в ходе уголовного судопроизводства. (п.1 ст.37 УПК РФ). Но именно следователи проку-ратуры, сфабриковали дело Мананникова А.П. , не чураясь нарушений закона (см. раздел 2). Во время судебных заседаний у государственного обвинения не было выбора - оно было обязано поддерживать об-винение. За время процесса сменилось пять помощников прокурора Центрального района г. Новосибир-ска. Не обошлось без досадных накладок: 06.10.08 в роли государственного обвинителя дебютировал в этом процессе бывший следователь прокуратуры Центрального района Терентьев А.В., который , как установил прокурор Центрального района Кондратьев Ю.П., дважды незаконно приостанавливал предварительное следствие в связи с розыском подозреваемого (л.д.136). В судебном заседании г-н Терентьев А.В. разъяснял целесообразность замены следователем Кобец Г.А. без согласия подозреваемого его адвоката Мольковой И.В. на более удобного для следствия адвоката Шлыкова Р.В.
В целом прокуратура продемонстрировало полное нежелания уточнить факты по предъявленному Мананникову А.П. обвинению. В подавляющем большинстве случаев государственный обвинитель возражал без всяких аргументов против вызова свидетелей защиты в суд и приобщении других доказательств. Прокуратура саботировала неоднократные поручения суда доставить в суд свидетеля об-винения Кутенева А.С., и не смогла разыскать ни адреса, ни телефона УФМС по Ярославской области для уточнения его адреса (защите удалось найти этот телефон в 10 минут, не выходя из здания суда!).
Помощник прокурора Еремеева О.Н., несмотря на прямое поручение Новосибирского областного суда, возражала против рассмотрения в суде обстоятельств неоднократного объявления подозреваемого в ро-зыск и прекращения следствия, а также криминальных подробностей ознакомления подозреваемого с ма-териалами дела, не нашла противоречий в том, что следствие было закончено 14.08.06, а 16.08.08 состоял-ся допрос подозреваемого Мананникова А.П.
Явно надуманным выглядит довод прокурора, что у обвиняемого возник прямой умысел публично оскор-бить представителей власти, исполняющих служебные обязанности, когда он увидел сидящего в патруль-ной машине свидетеля обвинения Полещука В.А. Для публичных оскорблений Мананников А.П. выбрал бы митинг, пикет, пресс-конференцию или публикацию в прессе, но он воспитанный и законопослушный гражданин.
Когда судебное следствие было, фактически, закончено, помощник прокурора Центрального района Ере-меева О.Н. вопреки закону и без каких-либо оснований ходатайствовала о направлении Мананникова А.П. на стационарную, а затем на амбулаторную судебно-психиатрическую экспертизу. Так как решение о на-правлении на судебно-психиатрическую экспертизу принимает федеральный суд во время предваритель-ного следствия, то единственная цель данного демарша – оскорбить и вывести из равновесия обвиняемо-го. Доводы государственного обвинения – гиперактивная защита Мананниковым А.П. своих прав и за-конных интересов, бредовое отрицание своей вины, не доказанной следствием, но вполне очевидной для прокуратуры, и недостаточно активная любовь к прокуратуре, преднамеренно иди случайно буквально повторяют признаки вялотекущей шизофрении.
7. Личность обвиняемого Мананникова А.П.
Известный новосибирский политик Алексей Петрович Мананников окончил экономический факультет НГУ, аспирантуру Института управления (Москва), в котором был оставлен преподавать, учился в Ди-пломатической академии МИД РФ. В советское время был репрессирован по политическим мотивам, на-ходился в заключении с 1982 по 1985 гг. С 1990 по 1993 гг. – народный депутат РФ, с 1993 по 1996 гг. - член Совета Федерации. Возглавлял областные организации «Демократическая Россия» и СДПР. Основа-тель и руководитель правозащитного фонда «Вена-89», был членом координационного совета Новосибир-ского общества «Мемориал», является основателем и членом «Клуба Александра Галича». Много лет со-трудничает с президентом СССР М.С. Горбачевым.
В своих показаниях в суде он продемонстрировал блестящую способность изложить любую проблему на хорошем русском языке, в том числе и специфическую лексику потерпевших, не оскорбляя нравственного чувства окружающих. Свидетели Батенев И.С. и Кадачигов Б.Г. сообщили суду о редкой черте характера Мананникова А.П. – он в отличии от большинства граждан России – рабочих, крестьян, ученых, артистов и милиционеров - не употребляет нецензурных выражений. Собственно это определение устарело и в художественной литературе, и сообщениях СМИ ненормативная лексика сегодня свободно используется в качестве средства художественного воздействия на читателя. Со своей стороны, зная своего подзащитного около десяти лет и регулярно с ним встречаясь в разных ситуациях, я ни разу не наблюдал, чтобы он позволил себе перейти границы пристойного поведения. Хочу пояснить суду, что слово «фашист» он употребляет не как ругательство, а как политический термин, определяющий полицейское государство, действующее в интересах крупного капитала.
Я уважаю Алексея Петровича как высоко порядочного, воспитанного, честного, принципиального и сме-лого, интеллигентного человека. Считаю, что его уголовное преследование по такому абсурдному поводу бросает тень на репутацию действующей власти в России, а его организаторы и исполнители заслуживают наказания в соответствии с Конституцией и Уголовным кодексом РФ.
8. Обращение к суду
Считаю, что в суде обвинением не было представлено доказательств, что обвиняемый Мананников А.П. совершил преступление, предусмотренное ст.319 УК РФ, и, если бы суд имел возможность действовать по закону и по собственным убеждениям, суд бы его оправдал. Что это не так, по моему мнению, доказывает факт, что обвиняемому было отказано в многочисленных ходатайствах об отмене подписки о невыезде, и в замене по моему ходатайству этой меры пресечения личным поручительством. Всем участникам про-цесса очевидно, что обвиняемый не стал бы скрываться от суда и никак не мог повлиять на правосудие. Ссылка на неоднократные объявления его в розыск имеет формальный характер, так как даже прокурор Центрального района Кондратьев Ю.П. отменить незаконные розыск и приостановление следствия (л.д. 139).
В связи с этим всем участникам процесса, кроме государственного обвинителя, мне хотелось бы выразить сочувствие. В том числе и «потерпевшим» лейтенантам милиции Октябреву В.Н. и Савону Е.Ю. Принци-пиальная позиция курсанта 5 курса НВКУ Кутенева А.С., отказавшегося лжесвидетельствовать, стоила ему отчисления из вуза за несколько недель до окончания. Не приходится сомневаться, что признательные показания «потерпевших» стоили бы им погон. Неразумно и нереально требовать такого гражданского мужества от других.
Бытовой мат в нашем обществе, где многие грждане не способны без него обходиться, уже не восприни-мается как оскорбление. Мананников А.П., правда, поделился своим опытом, что в криминальной среде мат не имеет такого повального распространения как армии, милиции или в учебных заведениях. Потерпевшие признались в суде, что выслушивают его на рабочем месте каждый день. Сами они не чужды этой слабости. Свидетель Кутенев А.С. и обвиняемый Мананников А.П. признались, что не чувствовали себя оскорбленными, выслушивая соответствующие реплики от «потерпевших» сотрудников милиции. Суд без замечаний выслушал нецензурные цитаты из показаний «потерпевших», а государственный обвинитель воспроизвел их на судебном заседании. Терпимость суда к подобной риторики проявилась в отказе удовлетворить мое ходатайство о вынесении частного определения по по-воду превышения должностных полномочий инспектором ДПС Октябревым В.Н., оскорбляющего граждан, находясь в форме и с оружием.
Поэтому трехлетнюю эпопею уголовного преследования Мананникова А.П. по поводу нескольких слов, которых он не произносил, начавшуюся с незаконного задержания, сопровождающуюся многочисленными нарушениями закона двумя лейтенантами милиции, четырьмя следователями прокуратуры и двумя офицерами ФСБ и другими лицами следует объяснить не их профессиональной несостоятельностью или природной злонамеренностью, а дисциплинированностью. Поэтому я согласен с утверждением обвиняемого, что это дело было инспирировано в политических целях. Впрочем, дело Артема Лоскутова, безусловно, доказывает, что правоохранительные органы точно так же готовы обвинить человека, никакого отношения не имеющего к политике.
Прошу суд учесть, что, даже если Мананников А.П. будет оправдан, его уголовное преследование в тече-ние трех лет и ограничение прав подпиской о невыезде, является несоразмерным наказанием за преступ-ление, которого он не совершал.
Прошу суд:
1. Мананникова А.П. оправдать за отсутствием состава преступления.
2. Признать незаконным его задержание и проверку документов 31.03.06.
3. Признать незаконным объявление его в федеральный розыск и приостановление предварительного следствия следователями Терентьевым, Лучшевым и Смирновым;.
4. Признать незаконным действия следователя Кобец Г.А.:
• лишившую Мананникова А.П права ознакомиться вместе с адвокатом с уголовным делом и об-винительным заключением
• фальсифицировавшую протоколы от 14.08.08
• привлекшей без согласия подозреваемого к процессуальным действиям адвоката Шлыкова Р.В.
5. Возложить компенсацию расходов по вызову свидетеля обвинения Кутенева А.С. из Ярославля на сторону обвинения.

Защитник А.Л. Рудницкий
18 июня 2009 г.