Есть люди похожие на январь - они пахнут хвоей и любят снег,
когда тот укрывает плащом фонарь, любят лед, заковавший теченье рек. В их груди - волшебные огоньки, каждый день с ними - будто бы Рождество. В их кладовках пылятся шарфы, коньки. Они много пишут (все чаще в стол). Есть люди, нежные как апрель - в их глазах расцветает зеленый луг,
в голосах позвякивает капель. Они не выносят холодных вьюг,
и сияют улыбками по весне, кормят в парке пшеном перелетных птиц. С каждым палым листом им трудней, трудней, улыбки тихонько сползают с лиц.
Есть люди, горячие, как июль - они взглядом способны топить асфальт, Заколдованы доброй душой от пуль, и способны цвести среди голых скал, одевая лесами отвесный склон. Их коленки расшиблены до крови,
каждый из них - босоног, влюблен, и болезненно уязвим.
Есть люди шуршащие сентябрем - они любят страницы старинных книг, и луч света, чертящий дверной проем, яблочный сидр и яркий блик на пруду, желтый лист в дождевой воде. Носят смешные шарфы, пальто. Они вечно лохматы, полны идей (но, как январи, они пишут в стол).
***
А во мне полыхает огонь октября, живущего кашлем в пустой груди,
опавшие листья внутри горят, горькой памятью, брошенной позади,
под тяжелые крики вороньих стай, бьющихся мерно в мое стекло...
а ты - сумасшедший и пьяный май, дарящий живительное тепло.
Веда Вереск
