Я — ус­та­лая пус­то­та меж­ду бе­лых тво­их кос­тей, ис­па­рив­ший­ся враз елей на прик­ры­тых дос­кой ус­тах, при­ходя­щий в глу­хую ночь к про­водив­шим дав­но гос­тей — сло­вом, ро­дом иду из тех, кто спо­собен те­бе по­мочь. Я ли­шаю мол­чанья град пос­ре­ди со­ляных стол­бов — го­род мёр­знет, он прок­лят, он весь хо­лод­ным свин­цом объ­ят.
Го­род смир­ной нас­квозь про­пах, уто­пая сре­ди пес­ков. За­бирай же ско­рей его: мёр­твый го­род — мой пер­вый дар.

Раз­би­ва­ясь опять о дно из гра­нит­ных хо­лод­ных плит, ты тер­пел по­лосу обид, прит­во­рял­ся — но бил кну­том, хоть руб­цы зас­ты­ва­ют здесь на ос­та­вив­шем их всег­да, сколь бы ты не счи­тал го­да и не па­дал пред ли­ком днесь. Как ры­чащую в му­ках топь из­верга­ют на мут­ный свет, как цве­ток ядо­витый креп, вы­пивая из паль­цев кровь, так, тем­нея смо­лой в гру­ди, по­яви­лось моё клей­мо на ла­донях дав­но — дав­но, ведь ты па­дал сов­сем один. Я рас­пятье те­бе да­рю — об­жи­га­ющий чёр­ным крест, не поз­навший хрис­то­вых месс. Пре­давая его ог­ню, ты не зна­ешь, что мой удел — по­могать и про­щень­ем жечь, про­ливая на ра­ны желчь, что до­роги оку­тал снег, что бе­ле­ет моя ко­са, а по­дар­ков бы­ва­ет два, что рас­пла­та уже близ­ка.

Я — ус­та­лая пус­то­та.

Дина Ахметзянова / ex favilla
[600x619]