Ещё одна страница про любовь.
23-06-2021 15:33
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
«Семь дней любви и вечная разлука...» - это строка из её стихов.
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: “Иди сюда,
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда…
В небольшом ирландском городке Муллингар есть храм. Величественный, двуглавый, стоит он на холме в самом сердце города.
Там есть прекрасные фрески, созданные русским художником Борисом Анрепом – великим мастером мозайки.Заказ от Собора Христа Владыки (Christ the King) в Муллингаре, многократно упоминаемом в “Улиссе” и “Поминках по Финнигану, Борис Анреп получил в 1954 году. Этот год в католическом мире был объявлен годом, посвященным Святой Марии, и многие церкви заказывали украшения в ее честь. Борис Анреп выполнил мозаику, изображающую Введение Богородицы во храм.
1.
2.
3.
В центре композиции – Святая Анна с большим нимбом вокруг головы и крупной надписью: S:ANNA. Черты Святой Анны на мозаике Анрепа имеют потрясающее портретное сходство с поэтессой Анной Ахматовой.
5.
6.
История отношений Бориса Анрепа и Анны Ахматовой
Анна Ахматова говорила друзьям и знакомым, что любила всего лишь «один раз» в своей жизни. Но – никому не называла имени возлюбленного.
А своему биографу П. Лукницкому сказала так: «В течение своей жизни любила только один раз. Только один раз. Но как это было!» - восклицала она.
Одним из тех, кто тронул её сердце был скульптор Борис Анреп.
У некоторых исследователей ее творчества все же есть догадки, а у других и уверенность, что этим возлюбленным был художник Борис Анреп.
Именно Б. Анрепу Анна Ахматова посвятила почти 40 стихов, да каких стихов! Многие из них - шедевры поэзии!!!
Ни с кем из возлюбленных не страдала она столь сильно, безумно и бурно, испытав все муки «женского ада», как со страстно любимым ею - Борисом Анрепом! Ну не было другого мужчины, настолько покорившего ее, - гордую, своенравную «жрицу любви», привыкшую повелевать, если знать ее биографию, стихи и перечитать все мемуары!
Ахматова выбирала себе возлюбленных, - самых талантливых, необычных, не лишенных, естественно, обаяния и внешней привлекательности. Наличие жен никогда не являлось для нее препятствием, главное, чтобы у нее было к этому человеку влечение, притяжение - как физическое, так и духовное, творческое.
Да вот и нашелся он, - Борис Анреп! Это ему она пишет, что «так меня никто не томил»:
Все тебе: и молитва дневная,
И бессонницы млеющий жар,
И стихов моих белая стая,
И очей моих синий пожар.
Мне никто сокровенней не был,
Так меня никто не томил,
Даже тот, кто на муку предал,
Даже тот, кто ласкал и забыл.
1915г.
На момент их встречи ему 31 год, ей 25.
Кто же он. ? Человек подаривший Анна возможность испытать столь сильное чувство .
Борис Анреп - аристократ, Он фантастически красив – высок, строен, спортивен, белокожий блондин с зелеными глазами. Род Анрепа в России начинается с плененного шведа фон Анрепа. И всю свою жизнь он проводит между Россией и Европой, где он тоже жил и творил. Начал свое обучение в России, решив стать юристом, но передумав, уходит в искусство, изучая мозаику в университете Санкт-Петербурга, затем была академия в Париже, Лондон. В 1913 году именно в Лондоне Анреп первый раз выставлял свои работы.
По описаниям современников - баловень судьбы, необычайно удачлив и любимец женщин. И, кроме того, – человек искусства: художник редкой специализации – церковные витражи и мозаика, к тому же по настроению пишет неплохие стихи, и еще тоньше чувствует их. Он успешен в творчестве, в него с первого взгляда влюбляются женщины.
Когда смотришь на удивительные мозаики Бориса Анрепа, то забываешь, что художник, их создавший, когда-то сам по своей воле оставил Россию навсегда, но занял особое место в мировой культуре.
К моменту встречи с Анной Ахматовой он женат и имеет двоих детей: они живут с ним в Лондоне, где он учился (как и в Париже) и теперь работает. В Париже у него тоже есть студия и заказы на выполнение работ. Когда началась Вторая мировая, он как верноподданный, офицер запаса, возвращается в Россию, чтобы принять участие в военных действиях. Итак, он очарован. А она, Анна? Да вот что напишет она об этой встрече позднее:
Ждала его напрасно много лет.
Похоже это время на дремоту.
Но воссиял неугасимый свет
Тому три года в Вербную субботу.
Мой голос оборвался и затих —
С улыбкой предо мной стоял жених.
А за окном со свечками народ
Неспешно шел. О, вечер богомольный!
………………………………..
Моя рука, закапанная воском,
Дрожала, принимая поцелуй,
И пела кровь: блаженная, ликуй.
Анне на тот момент было 26 лет, она уже известна, опубликовано несколько ее сборников. Одним из предков Ахматовой считается татарский хан Ахмат, благодаря которому и появился псевдоним Анны. Писать стихи начала еще подростком, в дальнейшем продолжив обучение на литературных курсах в Петербурге. В 1910 году становится женой Николая Гумилева. С одобрения мужа своему поэтическому таланту, Анна начинает профессионально писать, издавать сборники стихов, ее слава растет. С 1913 году Анна ведет Бестужевские курсы, становится музой для художников, ей посвящают стихи. Сборник «Четки», который вышел в 1914 году делает ее известной и узнаваемой. Будучи замужем, Анна не ограничивает своих привязанностей и под мощь ее глубины и яркости натуры попадают известные поэты, художники, композиторы. И происходит встреча двух личностей, талантов, людей, которые сами по себе яркие события на жизненном небосклоне.
Все обещало мне его:
Край неба, тусклый и червонный,
И милый сон под Рождество,
И Пасхи ветер многозвонный.
И прутья красные лозы,
И парковые водопады,
И две большие стрекозы
На ржавом чугуне ограды.
И я не верить не могла,
Что будет дружен он со мною,
Когда по горным склонам шла
Горячей каменной тропою.
Октябрь 1916.
Они провели вместе три сказочных дня, полных огня и страсти, а далее ему нужно было ехать на фронт, и на третий день он уехал. А далее она ждала его приезда с фронта, и встречи краткие и долгожданные были для нее сказочным счастьем, как «исполненный сон» о царевиче:
По твердому гребню сугроба
В твой белый, таинственный дом
Такие притихшие оба
В молчании нежном идем.
И слаще всех песен пропетых
Мне этот исполненный сон,
Качание веток задетых
И шпор твоих легонький звон.
Ее страсть, чувства поднимаются к самой вершине, и вот здесь уже мы видим, кем стал для нее Борис Анреп:
Ты - солнце моих песнопений,
Ты - жизни моей благодать.
Но.... так коротки миги счастья!
И опять и опять она славит в стихах свою встречу с любимым, даже за эти краткие миги счастья, и ждет от него вести о следующей встрече:
Эта встреча никем не воспета,
И без песен печаль улеглась.
Наступило прохладное лето,
Словно новая жизнь началась.
Сводом каменным кажется небо,
Уязвленное желтым огнем,
И нужнее насущного хлеба
Мне единое слово о нем.
Ты, росой окропляющий травы,
Вестью душу мою оживи —
Не для страсти, не для забавы,
Для великой земной любви.
1916
Она считает эту свою любовь – «великой земной»! Допуская читателя в свой внутренний мир, открыто говорит нам, что эта любовь была для нее и плотской. Ну а когда соединяются в чувстве к мужчине душевное и плотское, то, конечно, это большой костер! Она даже подарила ему, любимому, свое «черное кольцо», с которым никогда не расставалась: на счастье и удачу подарила, она верила в его "защитную силу".
Кольцо это отразилось в ее стихах, как все значительное для нее в жизни:
Словно ангел, возмутивший воду,
Ты взглянул в мое лицо,
Возвратил и силу, и свободу,
А на память чуда взял кольцо.
Мой румянец жаркий и недужный
Стерла богомольная печаль.
Памятным мне будет месяц вьюжный,
Северный встревоженный февраль.
Февраль 1916, Царское Село
Чуть ранее она тоже получила от него подарок:
«Несколько времени перед этим я подарил Аннe Андреевне деревянный престольный крест, который я подобрал в полуразрушенной заброшенной церкви в Карпатских горах Галиции. Вместе с крестом я написал ей четверостишие:
Я позабыл слова и не сказал заклятья,
По деве немощной я, глупый, руки стлал,
Чтоб уберечь ее от чар и мук распятья,
Которое ей сам, в знак дружбы, дал»
В общем, обстоятельства сложились так, что Б. Анреп и А. Ахматова встретились в 1916 году только в декабре. Эта встреча, вероятно, не была уже такой пылкой и радостной, как все прежние.
Вполне вероятно, что именно тогда произошел у них тяжелый, мучительный разговор об их отношениях, упоминаемый в некоторых исследованиях: о том, что писал он теплые, нежные письма своей будущей жене Хелен, а пока лишь любовнице с детьми от него, поскольку развод с Юнией ( первая жена)не был из-за участия в войне оформлен. Конечно, все это вызывало ревность любящей женщины, в данном случае Анны Ахматовой, привыкшей быть повелительницей в любовных отношениях и безграничному поклонению, признанию ее «единственной».
Считается, что большая часть произведений Ахматовой посвящена именно Борису Анрепу. Он в свою очередь в мозаике увековечил образ Анны. В ирландском городе Маллингар собор Христа-Владыки украшен мозаичной композицией, в центре которой Святая Анна. По мнению видевших у святой абсолютная схожесть с русской поэтессой Анной Ахматовой.
Скорее всего, следствием именно этого разговора являются ее стихи, хотя и помечены они 1921г:
Сказал, что у меня соперниц нет.
Я для него не женщина земная,
А солнца зимнего утешный свет
И песня дикая родного края.
Когда умру, не станет он грустить,
Не крикнет, обезумевши: «Воскресни!»
Но вдруг поймет, что невозможно жить
Без солнца телу и душе без песни.
...А что теперь?
Наступил новый, 1917 год – страшный, переломный для России и драматический для личной судьбы Ахматовой - ее «великой земной любви». Ее возлюбленный, Б. Ареп, был здесь, в Петербурге, но на сердце было неспокойно и тревожно – надолго ли «здесь»?
И хотя в начале года они с Анрепом чаще виделись: много гуляли, общались, он дарил ей букеты и даже сделал королевский подарок – раздобыл для них билеты на генеральную репетицию «Маскарада», поставленного Мейерхольдом в Александринском театре, - разлука была на пороге, витала над ними. И они это знали, готовились к ней:
Мы не умеем прощаться,-
Всё бродим плечо к плечу.
Уже начинает смеркаться,
Ты задумчив, а я молчу.
В церковь войдем, увидим
Отпеванье, крестины, брак,
Не взглянув друг на друга, выйдем...
Отчего всё у нас не так?
Или сядем на снег примятый
На кладбище, легко вздохнем,
И ты палкой чертишь палаты,
Где мы будем всегда вдвоем.
Март 1917 г.
Нельзя сказать, что теперь Б. Анреп стал равнодушен к Анне или - что любовь его поблекла, не было такого: романтическая влюбленность осталась, но появилась какая-то пронзительная печаль в их общении этих дней.
Но время и Судьба не знают жалости: в марте наступил-таки этот скорбный, давно ожидаемый и предчувствуемый ею день прощания. По счастью, - ни он, ни она не знали, что это разлука навсегда.
Но вдруг, вдруг – резкий, поразительно резкий и непонятный современникам и всем, кто знал ее лично или ее стихи, поворот – разворот!
Что случилось - неожиданное и непредвиденное? Словно корабль о рифы, разбивается ее «великая любовь», тает, как льдина, и исчезает ее смиренная тоска по возлюбленному, и превращается, как это часто бывает, в свою противоположность, а «плач Ярославны» - в женскую кипучую ярость и ненависть - «Прощай, прощай, будь счастлив, друг прекрасный» - читаем о ее мысленном прощании с любимым:
Пусть голоса органа снова грянут,
Как первая весенняя гроза:
Из-за плеча твоей невесты глянут
Мои полузакрытые глаза.
Семь дней любви, семь грозных лет разлуки,
Война, мятеж, опустошенный дом,
В крови невинной маленькие руки,
Седая прядь над розовым виском.
Прощай, прощай, будь счастлив, друг прекрасный,
Верну тебе твой сладостный обет,
Но берегись твоей подруге страстной
Поведать мой неповторимый бред, -
Затем что он пронижет жгучим ядом
Ваш благостный, ваш радостный союз;
А я иду владеть чудесным садом,
Где шелест трав и восклицанья муз.
1921
Она отрекается от своего любимого, и верна будет только своей Музе!
Ахматова перечеркнула, удалила почти все надписи-посвящения в стихах, адресованных Б. Анрепу,
На мой взгляд, оно самое необычное и яркое в смысле крика отчаяния раненой женской души, из-за какой-то разрушительной, непереносимой для женского сердца обиды. И это несмотря на то, что она понимает: «забыть» ее душой, духом, и быть ей просто банально коварно покинутой возлюбленным – невозможно, вот такая она! Она не допускает такой и мысли, отрицает такой вариант - с вызовом, равным гордой и непокоренной как Кармен у Мериме.
Стихотворение "А ты думал я тоже такая" Нет такого такого "запредельного гнева" в женской поэзии до Ахматовой.впервые в женской поэтической лирике Серебряного века звучит проклятие любимому мужчине, - да как звучит! Не было еще такого накала чувств - в долине обиды и ненависти, после пылкой и страстной любви: «Будь же проклят»!
А ты думал - я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.
Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок -
Мой заветный душистый платок.
Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом -
Я к тебе никогда не вернусь.
Июль 1921,
Царское Село
А далее все понятно: Известно, что Анреп был неравнодушен к прелестным красавицам. Естественно, он был очарован молодой княжной ( с которой ехали в Лондон на одном корабле), и на корабле уже они стали любовниками. Княжна тоже полюбила очаровательного гусара, и когда он пригласил ее жить в его доме, где с ним проживали жена и дети, она без всяких сомнений согласилась и прожила там 40 лет, до последнего дня своей жизни: такова была ее любовь и преданность ему!
Ничего удивительного: женщины обожали его. А жить «втроем» Анреп привык, и чопорное светское общество прощало ему отклонение от общепринятой морали – за веселый нрав, юмор и талант в творчестве.
Я не любви твоей прошу.
Она теперь в надежном месте.
Поверь, что я твоей невесте
Ревнивых писем не пишу.
Но мудрые прими советы:
Дай ей читать мои стихи,
Дай ей хранить мои портреты,—
Ведь так любезны женихи!
А этим дурочкам нужней
Сознанье полное победы,
Чем дружбы светлые беседы
И память первых нежных дней...
Когда же счастия гроши
Ты проживешь с подругой милой
И для пресыщенной души
Все станет сразу так постыло —
В мою торжественную ночь
Не приходи. Тебя не знаю.
И чем могла б тебе помочь?
От счастья я не исцеляю.
Анна Ахматова.
Мы знаем, сколь часто покидала своих возлюбленных сама Анна. Правда, замужество ей никто не предлагал: все возлюбленные были женаты, тем не менее, никто не покидал ее по своей инициативе, не было такого! А потому Понятно, каким ударом была для нее коварная измена Анрепа, - какая рана и невыносимое страдание! Да ведь и любовь-то к Анрепу была у нее не просто «телесная», а и «высокая, «надмирная» - попробуй наскоро выкорчевать ее из души, если она вписалась туда «нарезом по сердцу»! Отсюда и столь понятный гнев оставленной женщины:
Более того: и через 16 (!!!) лет она все равно помнит о нем, хотя нет от него никаких вестей, писем, знаков внимания, и он за это время не позвал ее к себе:
Не прислал ли лебедя за мною,
Или лодку, или черный плот? –
Он в шестнадцатом году весною
Обещал, что скоро сам придет.
Он в шестнадцатом году весною
Говорил, что птицей прилечу
Через мрак и смерть к его покою,
Прикоснусь крылом к его плечу,
Мне его еще смеются очи
И теперь шестнадцатой весной.
Что мне делать! Ангел полуночи
До зари беседует со мной.
Февраль 1936
Москва
Отметим: через 16 лет!!!
И это – дорогая ей память о любимом, вопреки всему, и даже обиде, что оставил, «забыл ее на дне» в тяжком 1917 году:
Всем обещаньям вопреки
И перстень сняв с моей руки,
Забыл меня на дне...
Ничем не мог ты мне помочь.
Зачем же снова в эту ночь
Свой дух прислал ко мне?
Он строен был, и юн, и рыж,
Он женщиною был,
Шептал про Рим, манил в Париж,
Как плакальщица выл...
Он больше без меня не мог:
Пускай позор, пускай острог...
Я без него могла.
1960-1961
Обратим внимание, что пишет она это уже в начале 60-х, когда ей уже за 70 лет, но она все еще помнит его. Вот такой силы и глубины была в ее жизни эта любовь: поистине, – горящий «библейский куст»!
Он «забыл» ее, но Судьба приготовила им еще одну встречу в земной жизни.
В 1964 в Италии А. Ахматовой вручили литературную премию «Этна-Таормина», а полгода спустя в Лондоне – мантию почетного доктора Оксфордского университета. И она, несмотря на болезнь, отправилась сначала в Италию – получать премию, затем в Лондон. Как мы знаем, там жил до сих пор не забытый ею бывший возлюбленный – Б. Анреп.
Сорок восемь лет они не виделись, о чем говорить, как себя вести он не знал. Увидев Анну в холле гостиницы, где она остановилась, Анреп подумал «Екатерина Великая» - таков был ее величественный облик. Общение, общие воспоминая и ни слова о потерянном кольце.
Время отдалило их и Анреп, стараясь найти тему разговора, все расспрашивал о литературе, поэтах-современниках, пока не услышал
-«Борис Васильевич, что за глупые вопросы!».
-«Ее горячая душа искала быть просто человеком, другом, женщиной. Прорваться сквозь лес, выросший между нами. Но на мне лежал тяжелый гробовой камень. На мне и на всем прошлом, и не было сил воскреснуть».
И теплоты в беседе не случилось.
-« Ну, теперь идите, благодарю, что пришли. Напишите хоть на Новый год.
Анна Андреевна величественно поднялась с кресла, проводила меня до маленькой передней, прислонилась к стене.
– Прощайте. – Протянула руку. Внезапный порыв: я поцеловал ее безответные губы и вышел в коридор в полудурмане, повернул не туда, куда надо, добрался кое-как до выхода, долго шел по Сhamps Elysees (Елисейские поля) и до ночи сидел в кафе...»
Наверное, она считала, что он любил, но - не так сильно, глубоко, страстно и преданно, как она! Ведь для нее эта любовь была сложением телесного и «небесного», чего в ее жизни до сих пор не было, и о чем она так восторженно сообщала нам в стихах еще 1916 года:
Первый луч - благословенье Бога
По лицу любимому скользнул,
И дремавший побледнел немного,
Но еще спокойнее уснул.
Верно, поцелуем показалась
Теплота небесного луча...
Так давно губами я касалась
Милых губ и смуглого плеча...
А теперь, усопших бестелесней,
В неутешном странствии моем,
Я к нему влетаю только песней
И ласкаюсь утренним лучом.
1916
Свою земную любовь она приравнивает к «небесной», вернее, соединяет их: «Благословенье Бога»! Это была «любовь, которая и многогранна, и многозвучна»
Он добился больших успехов в такой уникальной сфере искусства как витражи и церковная мозаика. Его работы известны и прославлены во многих странах Европы. А. Ахматову Анреп увековечил в мраморной мозаике "Сострадание" - в вестибюле лондонской Национальной галереи. Над ней разместил он оберегающего ее Ангела-хранителя.
В. А. Знаменская переписывалась в 60-х годах с Б. Анрепом, и в одном из писем прямо спросила его об отношении к Анне Ахматовой в любовном плане, - в те годы, когда они были вместе, а также и после того. К тому времени А. Ахматова уже покинула этот мир. И вот что ответил ей Б. Анреп:
«Преклонение перед ней, стремление к близости было полно счастья религиозно-эротического чувства, она оставалась в моем существе неприкосновенной - как икона - верующему. И это не являлось для меня препятствием близости, но проникало в самую суть моих отношений с ней и одевалось в упоительную радость, в ее поэзию".
И, как мы узнаем из книги Аннабел Фарджет (жена сыны Анрепа), в последние годы своей жизни, после ухода Анны Ахматовой, он «просто обезумел» - бросился читать и перечитывать все написанное об Анне Ахматовой: воспоминания о ней, критику, все ее стихи, без меры и усталости разыскивая в ее стихах те, что могли быть посвящены ему. Анализировал, расшифровывал, часто сомневался и мучился этим, страдал, а спросить было уже не у кого...
Да, конечно, любил ее Б. Анреп, но... по-своему, умел, как получилось: любовь к ней была у него как нечто высокое и возвышенное, когда они расстались, но она-то, А. Ахматова, хотела другого - не разлуки вечной, не кратких, хотя и ярких счастливых мигов, а ... быть с любимым всегда. Наверное, так.
И, наверное, поэтому уже в последние годы своей жизни с горечью написала:
И слава лебедем плыла
Сквозь золотистый дым.
А ты, любовь, всегда была
Отчаяньем моим.
Из статьи Ларисы Савельевой « Роковая любовь Анны Ахматовой»
Не будем пить из одного стакана
Ни воду мы, ни сладкое вино,
Не поцелуемся мы утром рано,
А ввечеру не поглядим в окно.
Ты дышишь солнцем, я дышу луною,
Но живы мы любовию одною.
Со мной всегда мой верный, нежный друг,
С тобой твоя веселая подруга.
Но мне понятен серых глаз испуг,
И ты виновник моего недуга.
Коротких мы не учащаем встреч.
Так наш покой нам суждено беречь.
Лишь голос твой поет в моих стихах,
В твоих стихах мое дыханье веет.
О, есть костер, которого не смеет
Коснуться не забвение, ни страх.
И если б знал ты, как сейчас мне любы
Твои сухие розовые губы!
1913
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Мне голос был. Он звал утешно,
Он говорил: “Иди сюда,
Оставь свой край глухой и грешный,
Оставь Россию навсегда…
В небольшом ирландском городке Муллингар есть храм. Величественный, двуглавый, стоит он на холме в самом сердце города.
Там есть прекрасные фрески, созданные русским художником Борисом Анрепом – великим мастером мозайки.Заказ от Собора Христа Владыки (Christ the King) в Муллингаре, многократно упоминаемом в “Улиссе” и “Поминках по Финнигану, Борис Анреп получил в 1954 году. Этот год в католическом мире был объявлен годом, посвященным Святой Марии, и многие церкви заказывали украшения в ее честь. Борис Анреп выполнил мозаику, изображающую Введение Богородицы во храм.
1.
2.
3.
В центре композиции – Святая Анна с большим нимбом вокруг головы и крупной надписью: S:ANNA. Черты Святой Анны на мозаике Анрепа имеют потрясающее портретное сходство с поэтессой Анной Ахматовой.
5.
6.
История отношений Бориса Анрепа и Анны Ахматовой
Анна Ахматова говорила друзьям и знакомым, что любила всего лишь «один раз» в своей жизни. Но – никому не называла имени возлюбленного.
А своему биографу П. Лукницкому сказала так: «В течение своей жизни любила только один раз. Только один раз. Но как это было!» - восклицала она.
Одним из тех, кто тронул её сердце был скульптор Борис Анреп.
У некоторых исследователей ее творчества все же есть догадки, а у других и уверенность, что этим возлюбленным был художник Борис Анреп.
Именно Б. Анрепу Анна Ахматова посвятила почти 40 стихов, да каких стихов! Многие из них - шедевры поэзии!!!
Ни с кем из возлюбленных не страдала она столь сильно, безумно и бурно, испытав все муки «женского ада», как со страстно любимым ею - Борисом Анрепом! Ну не было другого мужчины, настолько покорившего ее, - гордую, своенравную «жрицу любви», привыкшую повелевать, если знать ее биографию, стихи и перечитать все мемуары!
Ахматова выбирала себе возлюбленных, - самых талантливых, необычных, не лишенных, естественно, обаяния и внешней привлекательности. Наличие жен никогда не являлось для нее препятствием, главное, чтобы у нее было к этому человеку влечение, притяжение - как физическое, так и духовное, творческое.
Да вот и нашелся он, - Борис Анреп! Это ему она пишет, что «так меня никто не томил»:
Все тебе: и молитва дневная,
И бессонницы млеющий жар,
И стихов моих белая стая,
И очей моих синий пожар.
Мне никто сокровенней не был,
Так меня никто не томил,
Даже тот, кто на муку предал,
Даже тот, кто ласкал и забыл.
1915г.
На момент их встречи ему 31 год, ей 25.
Кто же он. ? Человек подаривший Анна возможность испытать столь сильное чувство .
Борис Анреп - аристократ, Он фантастически красив – высок, строен, спортивен, белокожий блондин с зелеными глазами. Род Анрепа в России начинается с плененного шведа фон Анрепа. И всю свою жизнь он проводит между Россией и Европой, где он тоже жил и творил. Начал свое обучение в России, решив стать юристом, но передумав, уходит в искусство, изучая мозаику в университете Санкт-Петербурга, затем была академия в Париже, Лондон. В 1913 году именно в Лондоне Анреп первый раз выставлял свои работы.
По описаниям современников - баловень судьбы, необычайно удачлив и любимец женщин. И, кроме того, – человек искусства: художник редкой специализации – церковные витражи и мозаика, к тому же по настроению пишет неплохие стихи, и еще тоньше чувствует их. Он успешен в творчестве, в него с первого взгляда влюбляются женщины.
Когда смотришь на удивительные мозаики Бориса Анрепа, то забываешь, что художник, их создавший, когда-то сам по своей воле оставил Россию навсегда, но занял особое место в мировой культуре.
К моменту встречи с Анной Ахматовой он женат и имеет двоих детей: они живут с ним в Лондоне, где он учился (как и в Париже) и теперь работает. В Париже у него тоже есть студия и заказы на выполнение работ. Когда началась Вторая мировая, он как верноподданный, офицер запаса, возвращается в Россию, чтобы принять участие в военных действиях. Итак, он очарован. А она, Анна? Да вот что напишет она об этой встрече позднее:
Ждала его напрасно много лет.
Похоже это время на дремоту.
Но воссиял неугасимый свет
Тому три года в Вербную субботу.
Мой голос оборвался и затих —
С улыбкой предо мной стоял жених.
А за окном со свечками народ
Неспешно шел. О, вечер богомольный!
………………………………..
Моя рука, закапанная воском,
Дрожала, принимая поцелуй,
И пела кровь: блаженная, ликуй.
Анне на тот момент было 26 лет, она уже известна, опубликовано несколько ее сборников. Одним из предков Ахматовой считается татарский хан Ахмат, благодаря которому и появился псевдоним Анны. Писать стихи начала еще подростком, в дальнейшем продолжив обучение на литературных курсах в Петербурге. В 1910 году становится женой Николая Гумилева. С одобрения мужа своему поэтическому таланту, Анна начинает профессионально писать, издавать сборники стихов, ее слава растет. С 1913 году Анна ведет Бестужевские курсы, становится музой для художников, ей посвящают стихи. Сборник «Четки», который вышел в 1914 году делает ее известной и узнаваемой. Будучи замужем, Анна не ограничивает своих привязанностей и под мощь ее глубины и яркости натуры попадают известные поэты, художники, композиторы. И происходит встреча двух личностей, талантов, людей, которые сами по себе яркие события на жизненном небосклоне.
Все обещало мне его:
Край неба, тусклый и червонный,
И милый сон под Рождество,
И Пасхи ветер многозвонный.
И прутья красные лозы,
И парковые водопады,
И две большие стрекозы
На ржавом чугуне ограды.
И я не верить не могла,
Что будет дружен он со мною,
Когда по горным склонам шла
Горячей каменной тропою.
Октябрь 1916.
Они провели вместе три сказочных дня, полных огня и страсти, а далее ему нужно было ехать на фронт, и на третий день он уехал. А далее она ждала его приезда с фронта, и встречи краткие и долгожданные были для нее сказочным счастьем, как «исполненный сон» о царевиче:
По твердому гребню сугроба
В твой белый, таинственный дом
Такие притихшие оба
В молчании нежном идем.
И слаще всех песен пропетых
Мне этот исполненный сон,
Качание веток задетых
И шпор твоих легонький звон.
Ее страсть, чувства поднимаются к самой вершине, и вот здесь уже мы видим, кем стал для нее Борис Анреп:
Ты - солнце моих песнопений,
Ты - жизни моей благодать.
Но.... так коротки миги счастья!
И опять и опять она славит в стихах свою встречу с любимым, даже за эти краткие миги счастья, и ждет от него вести о следующей встрече:
Эта встреча никем не воспета,
И без песен печаль улеглась.
Наступило прохладное лето,
Словно новая жизнь началась.
Сводом каменным кажется небо,
Уязвленное желтым огнем,
И нужнее насущного хлеба
Мне единое слово о нем.
Ты, росой окропляющий травы,
Вестью душу мою оживи —
Не для страсти, не для забавы,
Для великой земной любви.
1916
Она считает эту свою любовь – «великой земной»! Допуская читателя в свой внутренний мир, открыто говорит нам, что эта любовь была для нее и плотской. Ну а когда соединяются в чувстве к мужчине душевное и плотское, то, конечно, это большой костер! Она даже подарила ему, любимому, свое «черное кольцо», с которым никогда не расставалась: на счастье и удачу подарила, она верила в его "защитную силу".
Кольцо это отразилось в ее стихах, как все значительное для нее в жизни:
Словно ангел, возмутивший воду,
Ты взглянул в мое лицо,
Возвратил и силу, и свободу,
А на память чуда взял кольцо.
Мой румянец жаркий и недужный
Стерла богомольная печаль.
Памятным мне будет месяц вьюжный,
Северный встревоженный февраль.
Февраль 1916, Царское Село
Чуть ранее она тоже получила от него подарок:
«Несколько времени перед этим я подарил Аннe Андреевне деревянный престольный крест, который я подобрал в полуразрушенной заброшенной церкви в Карпатских горах Галиции. Вместе с крестом я написал ей четверостишие:
Я позабыл слова и не сказал заклятья,
По деве немощной я, глупый, руки стлал,
Чтоб уберечь ее от чар и мук распятья,
Которое ей сам, в знак дружбы, дал»
В общем, обстоятельства сложились так, что Б. Анреп и А. Ахматова встретились в 1916 году только в декабре. Эта встреча, вероятно, не была уже такой пылкой и радостной, как все прежние.
Вполне вероятно, что именно тогда произошел у них тяжелый, мучительный разговор об их отношениях, упоминаемый в некоторых исследованиях: о том, что писал он теплые, нежные письма своей будущей жене Хелен, а пока лишь любовнице с детьми от него, поскольку развод с Юнией ( первая жена)не был из-за участия в войне оформлен. Конечно, все это вызывало ревность любящей женщины, в данном случае Анны Ахматовой, привыкшей быть повелительницей в любовных отношениях и безграничному поклонению, признанию ее «единственной».
Считается, что большая часть произведений Ахматовой посвящена именно Борису Анрепу. Он в свою очередь в мозаике увековечил образ Анны. В ирландском городе Маллингар собор Христа-Владыки украшен мозаичной композицией, в центре которой Святая Анна. По мнению видевших у святой абсолютная схожесть с русской поэтессой Анной Ахматовой.
Скорее всего, следствием именно этого разговора являются ее стихи, хотя и помечены они 1921г:
Сказал, что у меня соперниц нет.
Я для него не женщина земная,
А солнца зимнего утешный свет
И песня дикая родного края.
Когда умру, не станет он грустить,
Не крикнет, обезумевши: «Воскресни!»
Но вдруг поймет, что невозможно жить
Без солнца телу и душе без песни.
...А что теперь?
Наступил новый, 1917 год – страшный, переломный для России и драматический для личной судьбы Ахматовой - ее «великой земной любви». Ее возлюбленный, Б. Ареп, был здесь, в Петербурге, но на сердце было неспокойно и тревожно – надолго ли «здесь»?
И хотя в начале года они с Анрепом чаще виделись: много гуляли, общались, он дарил ей букеты и даже сделал королевский подарок – раздобыл для них билеты на генеральную репетицию «Маскарада», поставленного Мейерхольдом в Александринском театре, - разлука была на пороге, витала над ними. И они это знали, готовились к ней:
Мы не умеем прощаться,-
Всё бродим плечо к плечу.
Уже начинает смеркаться,
Ты задумчив, а я молчу.
В церковь войдем, увидим
Отпеванье, крестины, брак,
Не взглянув друг на друга, выйдем...
Отчего всё у нас не так?
Или сядем на снег примятый
На кладбище, легко вздохнем,
И ты палкой чертишь палаты,
Где мы будем всегда вдвоем.
Март 1917 г.
Нельзя сказать, что теперь Б. Анреп стал равнодушен к Анне или - что любовь его поблекла, не было такого: романтическая влюбленность осталась, но появилась какая-то пронзительная печаль в их общении этих дней.
Но время и Судьба не знают жалости: в марте наступил-таки этот скорбный, давно ожидаемый и предчувствуемый ею день прощания. По счастью, - ни он, ни она не знали, что это разлука навсегда.
Но вдруг, вдруг – резкий, поразительно резкий и непонятный современникам и всем, кто знал ее лично или ее стихи, поворот – разворот!
Что случилось - неожиданное и непредвиденное? Словно корабль о рифы, разбивается ее «великая любовь», тает, как льдина, и исчезает ее смиренная тоска по возлюбленному, и превращается, как это часто бывает, в свою противоположность, а «плач Ярославны» - в женскую кипучую ярость и ненависть - «Прощай, прощай, будь счастлив, друг прекрасный» - читаем о ее мысленном прощании с любимым:
Пусть голоса органа снова грянут,
Как первая весенняя гроза:
Из-за плеча твоей невесты глянут
Мои полузакрытые глаза.
Семь дней любви, семь грозных лет разлуки,
Война, мятеж, опустошенный дом,
В крови невинной маленькие руки,
Седая прядь над розовым виском.
Прощай, прощай, будь счастлив, друг прекрасный,
Верну тебе твой сладостный обет,
Но берегись твоей подруге страстной
Поведать мой неповторимый бред, -
Затем что он пронижет жгучим ядом
Ваш благостный, ваш радостный союз;
А я иду владеть чудесным садом,
Где шелест трав и восклицанья муз.
1921
Она отрекается от своего любимого, и верна будет только своей Музе!
Ахматова перечеркнула, удалила почти все надписи-посвящения в стихах, адресованных Б. Анрепу,
На мой взгляд, оно самое необычное и яркое в смысле крика отчаяния раненой женской души, из-за какой-то разрушительной, непереносимой для женского сердца обиды. И это несмотря на то, что она понимает: «забыть» ее душой, духом, и быть ей просто банально коварно покинутой возлюбленным – невозможно, вот такая она! Она не допускает такой и мысли, отрицает такой вариант - с вызовом, равным гордой и непокоренной как Кармен у Мериме.
Стихотворение "А ты думал я тоже такая" Нет такого такого "запредельного гнева" в женской поэзии до Ахматовой.впервые в женской поэтической лирике Серебряного века звучит проклятие любимому мужчине, - да как звучит! Не было еще такого накала чувств - в долине обиды и ненависти, после пылкой и страстной любви: «Будь же проклят»!
А ты думал - я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.
Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок -
Мой заветный душистый платок.
Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом -
Я к тебе никогда не вернусь.
Июль 1921,
Царское Село
А далее все понятно: Известно, что Анреп был неравнодушен к прелестным красавицам. Естественно, он был очарован молодой княжной ( с которой ехали в Лондон на одном корабле), и на корабле уже они стали любовниками. Княжна тоже полюбила очаровательного гусара, и когда он пригласил ее жить в его доме, где с ним проживали жена и дети, она без всяких сомнений согласилась и прожила там 40 лет, до последнего дня своей жизни: такова была ее любовь и преданность ему!
Ничего удивительного: женщины обожали его. А жить «втроем» Анреп привык, и чопорное светское общество прощало ему отклонение от общепринятой морали – за веселый нрав, юмор и талант в творчестве.
Я не любви твоей прошу.
Она теперь в надежном месте.
Поверь, что я твоей невесте
Ревнивых писем не пишу.
Но мудрые прими советы:
Дай ей читать мои стихи,
Дай ей хранить мои портреты,—
Ведь так любезны женихи!
А этим дурочкам нужней
Сознанье полное победы,
Чем дружбы светлые беседы
И память первых нежных дней...
Когда же счастия гроши
Ты проживешь с подругой милой
И для пресыщенной души
Все станет сразу так постыло —
В мою торжественную ночь
Не приходи. Тебя не знаю.
И чем могла б тебе помочь?
От счастья я не исцеляю.
Анна Ахматова.
Мы знаем, сколь часто покидала своих возлюбленных сама Анна. Правда, замужество ей никто не предлагал: все возлюбленные были женаты, тем не менее, никто не покидал ее по своей инициативе, не было такого! А потому Понятно, каким ударом была для нее коварная измена Анрепа, - какая рана и невыносимое страдание! Да ведь и любовь-то к Анрепу была у нее не просто «телесная», а и «высокая, «надмирная» - попробуй наскоро выкорчевать ее из души, если она вписалась туда «нарезом по сердцу»! Отсюда и столь понятный гнев оставленной женщины:
Более того: и через 16 (!!!) лет она все равно помнит о нем, хотя нет от него никаких вестей, писем, знаков внимания, и он за это время не позвал ее к себе:
Не прислал ли лебедя за мною,
Или лодку, или черный плот? –
Он в шестнадцатом году весною
Обещал, что скоро сам придет.
Он в шестнадцатом году весною
Говорил, что птицей прилечу
Через мрак и смерть к его покою,
Прикоснусь крылом к его плечу,
Мне его еще смеются очи
И теперь шестнадцатой весной.
Что мне делать! Ангел полуночи
До зари беседует со мной.
Февраль 1936
Москва
Отметим: через 16 лет!!!
И это – дорогая ей память о любимом, вопреки всему, и даже обиде, что оставил, «забыл ее на дне» в тяжком 1917 году:
Всем обещаньям вопреки
И перстень сняв с моей руки,
Забыл меня на дне...
Ничем не мог ты мне помочь.
Зачем же снова в эту ночь
Свой дух прислал ко мне?
Он строен был, и юн, и рыж,
Он женщиною был,
Шептал про Рим, манил в Париж,
Как плакальщица выл...
Он больше без меня не мог:
Пускай позор, пускай острог...
Я без него могла.
1960-1961
Обратим внимание, что пишет она это уже в начале 60-х, когда ей уже за 70 лет, но она все еще помнит его. Вот такой силы и глубины была в ее жизни эта любовь: поистине, – горящий «библейский куст»!
Он «забыл» ее, но Судьба приготовила им еще одну встречу в земной жизни.
В 1964 в Италии А. Ахматовой вручили литературную премию «Этна-Таормина», а полгода спустя в Лондоне – мантию почетного доктора Оксфордского университета. И она, несмотря на болезнь, отправилась сначала в Италию – получать премию, затем в Лондон. Как мы знаем, там жил до сих пор не забытый ею бывший возлюбленный – Б. Анреп.
Сорок восемь лет они не виделись, о чем говорить, как себя вести он не знал. Увидев Анну в холле гостиницы, где она остановилась, Анреп подумал «Екатерина Великая» - таков был ее величественный облик. Общение, общие воспоминая и ни слова о потерянном кольце.
Время отдалило их и Анреп, стараясь найти тему разговора, все расспрашивал о литературе, поэтах-современниках, пока не услышал
-«Борис Васильевич, что за глупые вопросы!».
-«Ее горячая душа искала быть просто человеком, другом, женщиной. Прорваться сквозь лес, выросший между нами. Но на мне лежал тяжелый гробовой камень. На мне и на всем прошлом, и не было сил воскреснуть».
И теплоты в беседе не случилось.
-« Ну, теперь идите, благодарю, что пришли. Напишите хоть на Новый год.
Анна Андреевна величественно поднялась с кресла, проводила меня до маленькой передней, прислонилась к стене.
– Прощайте. – Протянула руку. Внезапный порыв: я поцеловал ее безответные губы и вышел в коридор в полудурмане, повернул не туда, куда надо, добрался кое-как до выхода, долго шел по Сhamps Elysees (Елисейские поля) и до ночи сидел в кафе...»
Наверное, она считала, что он любил, но - не так сильно, глубоко, страстно и преданно, как она! Ведь для нее эта любовь была сложением телесного и «небесного», чего в ее жизни до сих пор не было, и о чем она так восторженно сообщала нам в стихах еще 1916 года:
Первый луч - благословенье Бога
По лицу любимому скользнул,
И дремавший побледнел немного,
Но еще спокойнее уснул.
Верно, поцелуем показалась
Теплота небесного луча...
Так давно губами я касалась
Милых губ и смуглого плеча...
А теперь, усопших бестелесней,
В неутешном странствии моем,
Я к нему влетаю только песней
И ласкаюсь утренним лучом.
1916
Свою земную любовь она приравнивает к «небесной», вернее, соединяет их: «Благословенье Бога»! Это была «любовь, которая и многогранна, и многозвучна»
Он добился больших успехов в такой уникальной сфере искусства как витражи и церковная мозаика. Его работы известны и прославлены во многих странах Европы. А. Ахматову Анреп увековечил в мраморной мозаике "Сострадание" - в вестибюле лондонской Национальной галереи. Над ней разместил он оберегающего ее Ангела-хранителя.
В. А. Знаменская переписывалась в 60-х годах с Б. Анрепом, и в одном из писем прямо спросила его об отношении к Анне Ахматовой в любовном плане, - в те годы, когда они были вместе, а также и после того. К тому времени А. Ахматова уже покинула этот мир. И вот что ответил ей Б. Анреп:
«Преклонение перед ней, стремление к близости было полно счастья религиозно-эротического чувства, она оставалась в моем существе неприкосновенной - как икона - верующему. И это не являлось для меня препятствием близости, но проникало в самую суть моих отношений с ней и одевалось в упоительную радость, в ее поэзию".
И, как мы узнаем из книги Аннабел Фарджет (жена сыны Анрепа), в последние годы своей жизни, после ухода Анны Ахматовой, он «просто обезумел» - бросился читать и перечитывать все написанное об Анне Ахматовой: воспоминания о ней, критику, все ее стихи, без меры и усталости разыскивая в ее стихах те, что могли быть посвящены ему. Анализировал, расшифровывал, часто сомневался и мучился этим, страдал, а спросить было уже не у кого...
Да, конечно, любил ее Б. Анреп, но... по-своему, умел, как получилось: любовь к ней была у него как нечто высокое и возвышенное, когда они расстались, но она-то, А. Ахматова, хотела другого - не разлуки вечной, не кратких, хотя и ярких счастливых мигов, а ... быть с любимым всегда. Наверное, так.
И, наверное, поэтому уже в последние годы своей жизни с горечью написала:
И слава лебедем плыла
Сквозь золотистый дым.
А ты, любовь, всегда была
Отчаяньем моим.
Из статьи Ларисы Савельевой « Роковая любовь Анны Ахматовой»
Не будем пить из одного стакана
Ни воду мы, ни сладкое вино,
Не поцелуемся мы утром рано,
А ввечеру не поглядим в окно.
Ты дышишь солнцем, я дышу луною,
Но живы мы любовию одною.
Со мной всегда мой верный, нежный друг,
С тобой твоя веселая подруга.
Но мне понятен серых глаз испуг,
И ты виновник моего недуга.
Коротких мы не учащаем встреч.
Так наш покой нам суждено беречь.
Лишь голос твой поет в моих стихах,
В твоих стихах мое дыханье веет.
О, есть костер, которого не смеет
Коснуться не забвение, ни страх.
И если б знал ты, как сейчас мне любы
Твои сухие розовые губы!
1913
Комментарии (4):
rosavetrov
24-06-2021-18:30
удалить
Спасибо,Ирочка! С большим интересом прочла твоё сообщение. Будь здорова!
MsKetriken
26-06-2021-11:50
удалить
Ответ на комментарий rosavetrov #
Благодарю, Танечка!
Роскошный пост, дорогая! Прочла на одном дыхании и уходить не хочется. Столько нового для себя почерпнула.
Почему-то извещение о нем не пришло на почту, но зато сегодня пришло напоминание о вашем дне рождения, чему я безмерно рада.
Дорогая Ирина, от всей души поздравляю вас с Днем рождения! Будьте здоровы и благополучны! И пусть жизнь дарит вам побольше радости и удовольствий!
Почему-то извещение о нем не пришло на почту, но зато сегодня пришло напоминание о вашем дне рождения, чему я безмерно рада.
Дорогая Ирина, от всей души поздравляю вас с Днем рождения! Будьте здоровы и благополучны! И пусть жизнь дарит вам побольше радости и удовольствий!
MsKetriken
14-12-2021-12:21
удалить
Ответ на комментарий ovenca #
[QUOTE]Исходное сообщение ovenca
Роскошный пост, дорогая! Прочла на одном дыхании и уходить не хочется. Столько нового для себя почерпнула.
Почему-то извещение о нем не пришло на почту, но зато сегодня пришло напоминание о вашем дне рождения, чему я безмерно рада.
Дорогая Ирина, от всей души поздравляю вас с Днем рождения! Будьте здоровы и благополучны! И пусть жизнь дарит вам побольше радости и удовольствий!
Благодарю сердечно! Меня потрясла эта история.Всех благ в новом году.
Роскошный пост, дорогая! Прочла на одном дыхании и уходить не хочется. Столько нового для себя почерпнула.
Почему-то извещение о нем не пришло на почту, но зато сегодня пришло напоминание о вашем дне рождения, чему я безмерно рада.
Дорогая Ирина, от всей души поздравляю вас с Днем рождения! Будьте здоровы и благополучны! И пусть жизнь дарит вам побольше радости и удовольствий!
Благодарю сердечно! Меня потрясла эта история.Всех благ в новом году.
Комментарии (4):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Ещё одна страница про любовь. | MsKetriken - Дневник MsKetriken |
Лента друзей MsKetriken
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»