Расстались. Пишешь ей последнюю смс — «Я больше не буду тебе писать, ты стала мне чужой, прощай». Она не отвечает. тогда второе последнее смс — «Могла бы и ответить, нас, между прочим, что-то связывало». Молчит. Третье — «Спешу поделиться радостью: я перестал о тебе думать. Вообще. Так что не звони». Она не звонит. Тогда запрещённый прием — «Знаешь, в Москве есть ещё красивые женщины, кроме тебя». И всё равно ничего. И так ещё сто последних смс. Неужели нельзя быть нормальной и раз ответить! И всё. Перестал писать, отмучился — и тут от неё через год приходит смс — «Снег идёт. С первым днем зимы!» НУ НЕ СУКИ?!
***
А вот взять вопрос «зачем». Когда я говорю ей «Поехали ко мне», а она мне — «зачем?». Вот объясни, что я ей должен отвечать? Ведь у меня дома не боулинг, не кинотеатр. Если скажу: «займёмся раз-два любовью, мне точно будет хорошо, тебе — может быть, а дальше ты можешь остаться, но лучше, чтобы уехала», она же точно не поедет. Хотя прекрасно понимает, что мы едем именно за этим. И я говорю — «поехали ко мне, у меня прекрасная коллекция лютневой музыки XVI века». И вот этот ответ её полностью устраивает.
***
— Окна не открывать!
— Душно же!
— Комары налетят!
— Мы свет выключим.
— Тараканы набегут!
***
- Кризис — это когда тебе ничего не хочется, и тогда ты начинаешь хотеть чего-то хотеть.
- Это ладно. Вот когда тебе не хочется хотеть чего-то хотеть - вот это кризис.
- Это не кризис, это пиздец!
***
Вот если бы пришли фашисты, которые за неправду расстреливают, и спросили, — «Изменяла тебе жена или не изменяла?» Я в любом случае ответил бы «нет», потому что если не изменяла, ты сказал правду, тебя отпустили, а если изменяла, то ты даже удивиться не успеешь. А вот сказал ты — «да, изменяла», и это оказалось правдой. Тебя отпустили, живи, только как с этим жить? Ты знаешь, она знает, что ты знаешь, все фашисты знают, их уже не позовешь — неловко, а ребята были полезные… А если всё и держалось на том, что ты «не знаешь», а она сейчас уйдет, а ты её любишь… ай…
***
Вообще в женатом состоянии напрягает не то, что у тебя нет других женщин, а то, что нет возможности других женщин. Я, может быть, ею бы и не воспользовался, но возможность-то должна быть… Вот, например, запретили бы тебе есть вилкой. Причем в формулировке «никогда». «Никогда больше не будешь есть вилкой!» Да, казалось бы, и черт бы с ней, можно ложкой, палочками, руками… Но тебе сказали — нельзя, и сразу захотелось именно вилкой. И, главное, вот она — вилка, лежит. Много вилок. Открыл ящик — полно.
***
— Или вот она задаёт какой-то вопрос. И я вижу, что для неё это правда очень важно. И начинаю отвечать. А она уже всё — ушла. Оказывается, ей просто было важно задать этот вопрос и всё…
***