История Паштровичей, небольшой области в сербской

Далмации, расположенной к югу от г. Будвы и к западу от Скадарского озера, восходит

к XIII в. В начале XV в. община Паштровичей, признав суверенитет Венецианской

республики, сумела отстоять свою автономию, сохранив самоуправление, свободу

от налогов и некоторые другие вольности. Автономия помогла жителям этой небольшой

области сохранить неизменными свои правовые и административные порядки в течение

нескольких столетий и в известной мере способствовала консервации ее внутреннего  уклада. В частности, здесь долго сохраняется деление на «племена» и «братства», явный

признак архаических общинных отношений. Длительное существование этих отношений

в Паштровичах привлекло к ним внимание как этнографов 24, так и историков 25.

Обращаясь к этой теме, И. Божич ставит перед собой задачу выяснить, в какого типа

общины объединены жители Паштровичей, но прежде ему необходимо установить,

о каких социальных прослойках должна идти речь. Дело в том, что свобода от податей

и собственное управление, закрепленное за паштровичами по договору 1423 г. с Венецией,

дали им основание рассматривать себя в качестве дворян — «племичей», и многочисленные

документы XV—XVII вв. полны упоминаний об их дворянском статусе.

Действительно ли паштровичи являлись дворянами или за этим наименованием скрывается

иное содержание? Не вдаваясь в подробную оценку анализа, произведенного

И. Божичем, отметим сразу, что ему удалось правильно понять природу паштрович-

ских племичей. Он увидел в них крестьян-хлебопашцев, самих обрабатывающих свои

земли, наследственных владельцев этих земель и участников сельских сходок (стр. 174).

В социальном облике большинства из них не было ничего дворянского, их «дворянское»

-состояние являлось лишь результатом привилегий, полученных по договору с Вене-

цией, в том числе и права на выборы собственных старост и судей. Те крестьянские

оемьи, которые сохранили за собой это право, считались племичами, «даже если они

в лаптях обрабатывали свой кусок земли» (стр. 177). Очевидно, здесь перед нами характерный

пример того, как свобода, унаследованная от далеких времен общинного

•строя, превратилась в характеристику привилегированного состояния 2б. Разумеется,

паштровичи знали и подлинное социальное расслоение, некоторые из них поднялись

до положения настоящих дворян, в то время как основная масса осталась рядовыми

юбщинниками. Но даже эти феодальные роды, владевшие зависимыми крестьянами —

кметами, относились лишь к мелкому дворянству («ситна властела»), очень близкому

к свободвым общинникам. Таким образом, даже объединения шляхты являлись не

«столько феодальными корпорациями, сколько видоизмененными крестьянскими коллективами,

построенными на общинных основах. Такими коллективами в средневековых

Паштровичах и были «племена». Не все понятно в характеристике этих племен

по документам XV—XVII вв., но совершенно ясны две веши. Во-первых, материальной

основой племени может быть собственность на землю, а во-вторых, каждое племя—

это коллектив, членов которого объединяет если не действительная, то идеальная

родственная связь — происхождение от общего предка. Таким образом, паштровичское

ллемя выступает в качестве еще одного общинного звена на территории Далмации,

параллельно с найденным О. Мандичем братством, в качестве звена, объединяющего

людей и по родственному, и по поземельному признаку. По существу «братство»,

изученное Мандичем в широком плане, и «племя», обследованное Божичем на локальном

паштровичском материале, представляют различные формы одного и того же общинного

организма.

Сходство братства и племени может быть подтверждено еще одним любопытным

образом. Оказывается, на территории Паштровичей, знающих в XV в. только «племя»,

впоследствии появляется еще и «братство», и оба этих объединения становятся двумя

ступенями одной и той же линии общинного развития. Этнографический материал,

собранный в Паштровичах современным югославским исследователем Й. Вукманови-

чем, показывает, что «племя», дожившее до наших дней в этой области, представляет

общину, состоящую из одного или нескольких сел, окруженных кольцом заселков, и

в течение столетий (вплоть до середины XIX в.) располагавшую собственной землей и

неподеленными общинными угодьями 27. Таким образом, племя не совпадает с селом и не

является чисто территориальной организацией. Каждое племя состоит из нескольких

«братств, и этот последний коллектив представляет самую оригинальную й наиболее

выразительную ячейку паштровичской общинной организации. Братство возникает

посредством раздела общего имущества родных братьев, из числа их размножившихся

потомков. Члены братства группируют свои дома и земли и нередко составляют обособленную

часть села; они рассматривают себя как кровных родственников и не заключают

•браков друг с другом. Число членов братств постепенно растет. Й. Вукманович

находит, что каждое племя — эта не что иное, как разросшееся братство (стр. 242).

Таким образом, и братство, и племя, восходящие генетически к временам раннего

средневековья, проявляют исключительную устойчивость и доживают до наших

дней. Разумеется, следует ожидать серьезного перерождения и того, и другого организма

за такой продолжительный срок. Но, как мы можем заметить, это перерождение

24Й. В у к м а н о в и ћ . Паштровићи. Антропогеографско-етнолошка испитивања.

Цетивье, 1960.