Нам спокойно работается, что не уникально, конечно, когда у директора хорошее настроение.

 

Когда хорошее настроение у меня, дерзну самоуверенно — некоторые вещи прощаются мне за улыбку. И директор становится вдруг мягче, загоревшись желанием поделиться думой ли, мнением, переходя в беседе на сокровенный тон. 

 

И в этот момент я отчетливо понимаю, ему ничто не помешает через день, через час, сорваться на мне, выгораживая более выгодную ему персону, но сейчас он так искренен, что не хочется нарушать эту милостивую иллюзию, которая допускает надежду верить в человеческую теплоту вообще.

 

Я выйду, прикрыв дверь, а он повременит с делами, сложив руки в замок, будет сидеть спиной к окну и глядеть в точку на стене, словно в какую-то дальнюю даль, наслаждаясь собой в своей человечности.