Немолодой мужчина с едва пробивающейся сединой и с такой же сединой собака стояли лицом к солнцу. Утренняя редкость прохожих, отстраненность во взгляде, расширенный зрачок — как признаки медитации или того, что человек думает о чем-то приятном. Первой насторожилась и дернулась собака — чуткий зверь. 

 

Проходя этим утром сухой парковой тропой, я невольно нарушила их уединение. Человек смутился своей задумчивости, я смутилась неловкости своего «вторжения» и того невольного испуга, когда вдруг обнаруживаешь движение в статичной картинке. 

 

Быстро отвернувшись, я поспешила уйти и совершенно потеряла след только что вьющейся мысли. Глупо. — Мне вдруг захотелось преодолеть границы этих зрачков, проникнув сквозь них подобно квантам света, и свить для себя то же состояние, чтобы думать о том же, о чем думает он.

 

 

 

 

Но внутренний голос нудненько так и вовремя заметил: «где-то здесь лежат грабли»...