Познакомились мы на вонючей помойке,
Куда бросили нас подыхать,
Старый пьяный тиран, танки, Танька и Борька,
Там и стал ты меня соблазнять.

Ты был краток и смел, крепок телом и статью,
Хотя ростом не вышел, ну так что ж?
За спиною твоей предпочла не замечать я
КаГэБэ. Так ты был собой хорош.

Я простила тебе непонятки с Рязанью
И московские взрывы заодно,
Потому что в сортире ты был сильно занят,
Когда лодка сама ушла на дно.

Утонула она, так сказал ты зевакам,
Так что нечего тут выяснять.
Я смирилась, пусть так, не поверила знакам,
Да и некогда было замечать.

Поддержала тебя, ты принёс нам победу
Над террором, что с юга нам грозил,
И поверила я тому дикому бреду
Про Беслан, что ты людям в уши лил.

И Норд-Ост был всего лишь случайным терактом,
Что не связан с победою в войне,
Телевизор у нас заболел катарактой,
И тебе я доверилась вполне.

Перестала ваще что-то видеть и слышать,
Кроме подвигов, что ты совершал.
Стала лучше я есть и меня не колышет
Ничего. Только б баррель не упал.

Я простила тебе этот цирк с медведЯми,
Ведь и ты можешь тоже отдыхать,
Только чувствую я, что-то режет и давит,
Изнутри, может буду я рожать?

Не уверена я в твоём точном отцовстве,
Ты же сам мне подкладывал других,
Не могу быть уверена даже в едросстве,
Ненавижу я жуликов твоих.

Так что, миленький мой, задолбал ты, ей-Богу,
И пора тебе вещи собирать.
Ты скажи, ты скажи, чё те надо в дорогу,
Я позволю тебе живым удрать.

Если б в самом начале ты прямо признался,
Что ты хочешь меня вконец добить.
Я б тебя уж тогда не жалела, засранца,
Утопила в Неве бы. Если бы.

(с) Адам Керем