Мне было 19 лет. Шла гражданская война. Постоянные столкновения нескольких противоборствующих группировок сделали жизнь в городе совершенно невыносимой.
В одну из группировок входили мои одноклассники, на тот момент уже бывшие. Они очень стремились заполучить меня в свои ряды. Чуть ли не каждый день приходили к моему балкону на первом этаже и уговаривали примкнуть к ним. Обещая обеспечить безопасность, насколько это возможно, требуя оказывать им помощь в разработке стратегии и тактики. Однажды какой-то малолетка решил припугнуть меня огнеметом, крича "кто не с нами, тот против нас". Испортил мне куртку, подлец! Хорошо, что его вовремя угомонили, а то наворотил бы дел.
Однажды мне позвонили и сказали явиться с вещами. Вещи я собирать не стала. Но в назначенный час пришла. Исключительно чтобы выразить свое крайнее недовольство происходящим и нежелание следовать чьим бы то ни было приказам.
Народу было очень много. Лишь несколько знакомых лиц - остальных видела впервые. Меня узнавали все. Здоровались уважительно, пропускали вперед. Где-то там в центре огромного помещения толпа смыкалась вокруг письменного стола, за которым сидел некто главный. Встретилась с ним взглядом и уже было собралась высказать все, что думаю, как он улыбнулся и с явным облегчением выдохнул: "Слава Богу! Успела!"
Оказалось, за мной приехал Мэрилин Мэнсон. Прилетел на своем личном самолете, чтобы забрать меня отсюда. Ничего не понимая, хлопала то глазами, то ртом. Тем временем толпа с противоположной стороны стола расступалась, кого-то пропуская. Ждала, кто появится из-за очередной широкой спины, совершенно не представляя себе, как выглядит Мэрилин Мэнсон, понимая, что не помню ни одной его песни.
Оказался худым мужчиной с высветленными добела волосами и пронзительным взглядом. Глаза разные, как у булгаковского Воланда. Лицо вроде и красивое, но есть в нем что-то отталкивающее. Нес себя как признанный красавчик. На нем была кожаная куртка в заклепках, из под которой выглядывал белоснежный воротник рубахи, и кожаные же штаны в обтяжку. Не могла не признать, что выглядел он при этом довольно стильно и весьма привлекательно. И дорого. "Пижон", - подумала я. Сказал, что хочет, чтобы я поехала с ним и приняла участие в записи его нового альбома. Все расходы готов взять на себя. И даже похлопочет о том, чтобы я могла остаться жить в Великобритании. Что-то спел, чтобы продемонстрировать, как звучит его голос. Выразил уверенность, что у нас должен получиться неплохой дуэт.
На раздумья было не больше четверти часа. Решила: "А какого, собственно, черта? Поеду, а там разберемся. Здесь все равно в ближайшие годы лучше не станет".
В аэропорту пробирались короткими перебежками под градом пулеметных очередей. Прятались вдвоем за шасси. В одном месте группировка под предводительством Аллы Пугачевой сломала ограждение. Все они были в оранжевых одеждах, волосы выкрашены в одинаковый ярко-рыжий цвет, даже у мужчин. Надо было как-то пробраться в самолет, пока нас не заметили...
***
Меня разбудила завозившаяся рядом малышка. "Тьфу ты, какой бред!" - подумала я. И тут, наконец, вспомнила, где видела человека, которого в моем сне все почему-то назвали Мэрилином Мэнсоном. Вы же поняли по описанию, что что-то с ним не то, да? Потому что на самом деле это был никакой не Мэнсон. А самый что ни на есть Дэвид Боуи.
