Письмо, которое никогда не будет отправлено.
Про нас можно снимать фильм. Из разряда таких, что смотрят в полутемной комнате, с банкой шоколадного мороженого в руках, в пижаме, закутавшись в теплый плед. Сюжет не будет оригинальным или захватывающим. Просто история. Любви? Дружбы?
Помнишь, как мы познакомились? Это было 10 лет назад. Целая вечность. Мои любопытные серо-голубые глаза под козырьком форменной NYP-овской кепки и твои озорные зеленые. Лето, ночные смены два через два, нескончаемые разговоры обо всем на свете и прогулки до остановки по просыпающемуся городу… Мы сблизились быстрее, чем сами успели заметить. «Вы «покурить»? – Да, присмотрите за кассой, пожалуйста! – И за кухней!» И двадцать минут наши во внутреннем дворике под ночным небом. И мы просто сидим и разговариваем. И ни одной сигареты. Потому что лишь мы двое из всей смены не курим.
В сентябре ты уволился. И стал просто приходить в гости, по полночи простаивая рядом с моей кассой. И тогда же я узнала, что у тебя есть девушка. Между нами ничего такого не было, и ты имел на это полное право. Вот только я никак не могла понять, чего же ты хочешь от меня. Слишком много времени мы проводили вместе, слишком подолгу смотрели друг другу в глаза, слишком легко чувствовали друг друга, чтобы быть просто друзьями…
Ближе к зиме я тоже уволилась. Мы стали реже видеться, но тем ценнее были эти встречи, и все сложнее становилось расстаться. Однажды мы опоздали на метро (знаю, это был твой хитрый план!) и до утра просидели в фотолаборатории Кодак у твоего однокурсника, который подрабатывал там по ночам. В тот вечер мы впервые поцеловались…
Через два дня я случайно встретила тебя на улице с твоей девушкой. И с первого взгляда поняла, что по своей воле ты с ней никогда не расстанешься. Тем лучше. Все встало на свои места. Мы друзья. И тот поцелуй ничего не значит.
А потом в моей жизни появился он. Парень, отношений с которым я отчаянно ждала два года. И все остальное стало вдруг мелким и незначительным, и мне ни до чего не было дела. Я рассеянно отвечала что-то тебе в телефонную трубку и ссылалась на занятость. Меня ни для кого кроме него не существовало… Через пару месяцев все кончилось. Так же внезапно, как и началось. Осталась тупая ноющая боль в груди, каша в голове и бесконечное одиночество. И все продолжало быть мелким и незначительным. И меня теперь уже совсем ни для кого не существовало.
Однажды ты снова позвонил. Взволнованный, готовый к тому, что я опять не захочу с тобой общаться, что-то быстро и сбивчиво говорил… Я перезвонила на следующей неделе.
Мы опять гуляли по улицам и скверам, ты шутил, я смеялась, мы делились мыслями и мечтали, обнимались при встрече и, находясь в разных углах комнаты, снова могли общаться одними глазами. Мы ходили на концерты, на дни рождения к многочисленным друзьям, проводили друг с другом больше времени, чем с кем бы то ни было. И опять между нами не было ничего кроме дружбы. До определенного момента.
Все произошло внезапно. Ты позвонил мне в десять вечера и пригласил на вечеринку к своим друзьям. Сидя в пустом троллейбусе, я размышляла о том, что, похоже, ты единственный человек в моей жизни, который может вот так запросто, на ночь глядя, позвать меня хоть на край света, и я соглашусь. Потому что доверяю тебе больше, чем всем остальным людям, вместе взятым… Мы сидели рядом на кухонном подоконнике десятого этажа, свесив ноги в дождливую ночную пустоту, и улыбались. Твои изрядно выпившие друзья о чем-то оживленно спорили на ломаном английском. И я не берусь судить, что было забавнее, аргументы в споре, предметом которого был промискуитет, или речевые обороты, которые они при этом заламывали. Нам было поровну. Было просто тепло и приятно сидеть рядом… Не помню, в котором часу мы (ты, я и твой друг, живший по-соседству) отправились домой. Пройдя две остановки, мы решили взять пива и переждать дождь в туннеле на Гагаринской. И такой трешовой городской романтикой была пропитана эта ночь, что мы втроем просто молчали, обалдев от дождя, света проезжающих мимо автомобилей и стоящего в воздухе аромата распускающихся весенних листьев. Поняв, что дождь скоро не кончится, мы поплелись дальше, промокнув до нитки, впитав его каждой клеткой. Потом я сушила волосы полотенцем, мы ели грибной суп, а твоя мама тем временем стелила мне постель в отдельной комнате. Но утром мы все равно оказались вместе. Когда ты провожал меня до остановки, попросил пообещать, что я позвоню. Я позвонила. Через месяц. И мы снова остались друзьями.
Еще через полгода и десяток встреч (прогулка в лесу, поездка на пляж, совместное бухалово с общими друзьями, починка моего компьютера, загрузка его Лакримозой, просмотр фильмов, чай и что-то еще такое же простое и чисто дружеское) я снова пропала. Мне опять было не до тебя. Да и тебе, видимо, не до меня, потому что и от тебя звонков не было. Потом ты опять появился. И мы снова проснулись в одной постели. Ты снова провожал меня до остановки, пытался что-то сказать, но я, чтобы избежать объяснений, скорее запрыгнула в очень кстати подошедший автобус, с улыбкой помахала тебе рукой из окна. И только после того, как он отъехал, перевела дух. Я тогда твердо решила, что на этом стоит закончить, и ты это понял. Похоже, я тогда упустила единственный момент, когда мы с тобой могли раз и навсегда выяснить отношения.
Наша следующая встреча уже не вызвала во мне тех эмоций, что раньше. Ты тогда провожал свою новую девушку в недельный спортивный тур по Горному Алтаю, а я работала гидом на двухнедельном и заканчивала сборы в дорогу в офисе турфирмы. Ты тогда обрадовался мне, кинулся обниматься, чмокнул меня в щеку, а мне было как-то все равно. Тем не менее, про себя порадовалась, что девочка все же не в моей группе. После твоего такого бурного приветствия неловкости в общении с ней было не избежать. Осенью того же года мы снова пару раз встречались с вами обоими на тренировках в спортклубе, но целенаправленных запланированных встреч больше не было. Иногда я о тебе думала и скучала по тебе.
Ты объявился ни много ни мало через 5 лет. Через знакомых отыскал телефон моей лучшей подруги, и стал, по ее словам, буквально умолять дать тебе мой номер. Она была немало удивлена твоими усилиями. И я тоже. Потому что номер она тебе и так бы дала без всех этих объяснений, но для тебя это почему-то не было так очевидно. Ты позвонил, я была рада тебе и с удовольствием с тобой поговорила. Потом вечером ты нашел мою страницу ВКонтакте и написал мне длинное очень сумбурное письмо. Даже слишком сумбурное. Из него мне удалось понять, что ты никак не ожидал, что я выйду замуж, тебя впечатлили мои свадебные фотографии, и ты почему-то считаешь, что все могло сложиться иначе, и на месте моего мужа мог бы быть ты. И обвиняешь себя в том, что этого не произошло. Мне стало от этого очень смешно. Я и сейчас улыбаюсь, когда об этом думаю. Это же надо такое предположить!
В следующие полгода мы несколько раз созванивались, чаще списывались. Иногда от тебя приходили письма, такие как первое, длинные и очень сумбурные. Я перечитывала их по нескольку раз, силясь понять, что же ты хочешь сказать всем этим, и не знала, что ответить. Иногда я просто игнорировала тебя. А ты всячески искал общения со мной. Мы встретились летом. Ты подвозил меня с работы домой, и только возле самого подъезда решился предложить съездить куда-нибудь - попить кофе. Я отказалась.
Эта встреча стала для меня своего рода новой точкой отсчета. Прошлое осталось в прошлом. Ты сильно изменился, и я успокоилась, поняв, что моим отношениям с мужем твое присутствие в моей жизни не угрожает. Того паренька с озорными зелеными глазами, от которого у меня иногда срывало крышу, больше нет. Осталось тепло, нежность, приятные воспоминания, а больше ничего не осталось. Но этого было вполне достаточно для того, чтобы вновь хотеть твоего присутствия в моей жизни.
Мы снова созванивались, чаще списывались. Снова разговаривали обо всем на свете, делились мыслями. Но теперь у меня появилось устойчивое ощущение, что ты чего-то не договариваешь. А потом я вдруг поняла, отчего оно. Ты рассказывал о своей работе, о полетах на параплане, о поездках в Шерегеш… а о самом себе ничего не рассказывал. Когда я спрашивала, отвечал уклончиво, и сразу переводил разговор на другую тему. Совсем тяжело далась мне встреча, когда мы договорились попить кофе, а ты вдруг передумал и решил просто покататься на машине. За городом. Решил завезти меня в лес? Мы ехали вдоль берега Оби. Найдя удобное место, бросили машину и спустились к реке. Почти час проторчали на берегу, разговаривая о работе, об общих знакомых. Было почти так же, как 10 лет назад, под звездным небом. Просто дышать, смотреть, думать, болтать о всякой чепухе или вообще молчать. Почти так же. Изменилось лишь одно существенное условие: у меня уже больше нет потребности делить такие минуты именно с тобой. Замерзнув, залезли в машину и поехали дальше. Катаясь по пустым в это время года лесным дорожкам, читали указатели и искали в Интернете значение незнакомой аббревиатуры, которую предварительно пытались расшифровать. Смеялись. И чем дальше, тем сильнее становилось ощущение, что ты хочешь что-то сказать мне и молчишь. Что все, что ты говоришь – мишура, что есть что-то главное и важное. Но ты так и не сказал. А я не спросила. Потому что не задаю вопросов, если не уверена, что хочу слышать ответ.
Через неделю ты объявил, что уезжаешь. Насовсем. Сказал, что хочешь встретиться перед отъездом, обещал позвонить. Не позвонил. Меня это взбесило. Написала тебе письмо. Про то, что так нечестно, про то, что я ничего о тебе не знаю, про то, что ты вдруг появляешься через 5 лет и снова пропадаешь, про то, что я не понимаю, что тебе от меня нужно и зачем. Помогло. Мы совместно выработали «регламент» наших взаимоотношений, ты честно ответил на все заданные вопросы. Вот только что от меня хочешь, так и не сказал. И я не спросила. Но общаться все равно стало значительно легче.
Теперь ты приехал на месяц в отпуск. Мы договорились встретиться на этой неделе. Я очень жду этой встречи и чувствую, как сильно соскучилась по тебе.
…
Как-то все долго и ни о чем. Но если выкинуть лишнее и оставить только яркие динамичные моменты, может получиться что-то в духе фильма «Больше, чем любовь». Вот только как быть с концовкой?
Такие фильмы обычно заканчиваются тем, что герои падают друг другу в объятья, либо, расставив все точки, расстаются, чтобы никогда больше не встретиться вновь. А в жизни… в жизни все далеко не так однозначно.
Мы так и будем с тобой переписываться, встречаться раз в год, а то и реже. Мы так же будем радоваться и переживать друг за друга. И ты никогда не скажешь мне того, что хотел сказать тогда на остановке. И иногда меня будет это бесить. А иногда радовать. Потому что, не зная наверняка, что это было, я смогу предполагать в этом что угодно. Все, что захочу.
19 сентября 2010