У биологической системы, основанной на подвижном сочленении костей, есть свои плюсы и минусы. С одной стороны, костные рычаги позволяют развивать большую силу, во много раз превосходящую возможности самих мышц. С другой — они ограничивают подвижность. В тех органах, от которых требуется ловкость, эта проблема решается путем уменьшения размеров костей и увеличения их количества, как, например, в фалангах пальцев или позвоночнике. Но если нужна особая виртуозность, от костей природа отказывается совсем, наглядный пример тому — язык. Он полностью состоит из мышц. Отсутствие костей лишает его большой силы, но придает необычайную гибкость и сократимость, и это как нельзя лучше соответствует задачам органа — захватить пищу и протолкнуть ее в глотку. Взять, к примеру, муравьедов: их тонкий длинный язык должен быть очень пластичным, чтобы вытягиваться до полуметровой длины, забираться в извилистые ходы муравейников и термитников, после чего целиком втягиваться в рот, и все это с частотой 160 раз в минуту. Никакой орган с костным скелетом на такое неспособен, поэтому у всех позвоночных, включая рыб, во рту работает гибкий подвижный язык. И все же царство животных знает исключения. У некоторых птиц язык снабжен парой костей для придания ему большей жесткости. Так, в языке у дятлов очень длинные и тонкие косточки образуют невиданную конструкцию. Одним концом косточки крепятся к правой ноздре, петлей обвиваются вокруг черепа, проходят внутри сочленения верхней и нижней половинок клюва и другим концом входят в язык. Такой вот мудреный способ соблюсти баланс гибкости и жесткости языка. Чтобы доставать личинок насекомых из их извилистых ходов, язык сильно удлиняется и съезжает с костей, а втягиваясь, «нанизывается» обратно и поэтому не травмируется, когда дятел долбит дерево. Похожий механизм есть у хамелеонов и саламандр. В основании их языков лежит продольная скелетная палочка, которая участвует в работе «катапульты» из мышц и сухожилий, позволяющей мгновенно увеличивать длину языка, чтобы достать пролетающее мимо насекомое.