[534x400]

Афанасий Фет

***

[500x375]Ночь тиха. По тверди зыбкой
 Звезды южные дрожат.
 Очи Матери с улыбкой
 В ясли тихие глядят.
 Ни ушей, ни взоров лишних, -
 Вот пропели петухи -
 И за ангелами в вышних
 Славят Бога пастухи.
 Ясли тихо светят взору,
 Озарен Марии лик.
 Звездный хор к иному хору
 Слухом трепетным приник, -
 И над Ним горит высоко
 Та звезда далеких стран:
 С ней несут цари Востока
 Злато, смирну и ливан.

1842



Владимир Соловьев

НОЧЬ НА РОЖДЕСТВО

Пусть все поругано веками преступлений,
 Пусть незапятнанным ничто не сбереглось,
 Но совести укор сильнее всех сомнений,
 И не погаснет то, что раз в душе зажглось.
 Великое не тщетно совершилось;
 Не даром средь людей явился Бог;
 К земле недаром Небо преклонилось,
 И распахнулся вечности чертог.
 В незримой глубине сознанья мирового
 Источник истины живет, не заглушен,
 И над руинами позора векового
 Глагол ее звучит, как похоронный звон.
 Родился в мире Свет, и Свет отвергнут тьмою,
 Но светит он во тьме, где грань добра и зла,
 Не властью внешнею, а правдою самою
 Князь века осужден и все его дела.

1894

[594x599]

Владимир Набоков

[387x529]В ПЕЩЕРЕ

Над Вифлеемом ночь застыла.
 Я блудную овцу искал.
 В пещеру заглянул — и было
 виденье между черных скал.
 Иосиф, плотник бородатый,
 сжимал, как смуглые тиски,
 ладони, знавшие когда-то
 плоть необструганной доски.
 Мария слабая на Чадо
 улыбку устремляла вниз,
 вся умиленье, вся прохлада
 линялых синеватых риз.
 А Он, Младенец светлоокий
 в венце из золотистых стрел,
 не видя Матери, в потоки
 Своих небес уже смотрел.
 И рядом, в темноте счастливой,
 по белизне и бубенцу
 я вдруг узнал, пастух ревнивый,
 свою пропавшую овцу.

1924



Архиепископ Иоанн (Шаховской)

СЛАВА В ВЫШНИХ БОГУ

Мы слышим детский лепет, словно пенье
 Тех ангелов, что вдруг, для всей земли,
 Сквозь эту ночь и звездное горенье
 К пустынным пастухам пришли.
 Мы замечаем братское согласье
 И ясность кроткую людей простых,
 Открытых Небу, ангелам и счастью, 
 Что родилось в святую ночь для них. 
 Мы постигаем веру и терпенье
 Волхвов, искавших вечной глубины,
 И — снова слышим в этом мире пенье,
 Которым Небеса полны.
 О, Господи, Великий, Безначальный,
 Творец всех звезд, былинок и людей,    [363x501]
 Ты утешаешь этот мир печальный
 Безмерной близостью Своей!
 Ты видишь скорбь земли: все наше неуменье
 Тебя искать, любить, принять, найти;
 И оставляешь Ты средь мира это пенье,
 Как исполненье всякого пути.
 Горит Твоя звезда — святая человечность,
 И мир идет к своей любви большой;
 И если кто ее увидел, значит вечность
 Остановилась над его душой.
 

1960-е



Иосиф Бродский

РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА

В холодную пору, в местности, привычной скорей к жаре,
 чем к холоду, к плоской поверхности более, чем к горе,
 Младенец родился в пещере, чтоб мир спасти;
 мело, как только в пустыне может зимой мести.
 Ему все казалось огромным: грудь Матери, желтый пар
 из воловьих ноздрей, волхвы — Бальтазар, Каспар,
 Мельхиор; их подарки, втащенные сюда.
 Он был всего лишь точкой. И точкой была Звезда.
 Внимательно, не мигая, сквозь редкие облака,
 на лежащего в яслях Ребенка издалека,
 из глубины Вселенной, с другого ее конца,
 Звезда смотрела в пещеру. И это был взгляд Отца.

1987

[595x382]

***

Представь, чиркнув спичкой, тот вечер в пещере,

используй, чтоб холод почувствовать, щели

в полу, чтоб почувствовать голод — посуду,

а что до пустыни, пустыня повсюду.

Представь, чиркнув спичкой, ту полночь в пещере,

огонь, очертанья животных, вещей ли,

и — складкам смешать дав лицо с полотенцем -

Марию, Иосифа, сверток с Младенцем.

Представь трех царей, караванов движенье

к пещере; верней, трех лучей приближенье

к звезде, скрип поклажи, бренчание ботал

(Младенец покамест не заработал

на колокол с эхом в сгустившейся сини).

Представь, что Господь в Человеческом Сыне

впервые Себя узнает на огромном

впотьмах расстояньи: бездомный в бездомном.