Арбатские напевы (Плач по Арбату)

1

Все кончается неумолимо. 
Миг последний печален и прост. 
Как я буду без вас в этом мире, 
протяженном на тысячи верст, 
где все те же дома и деревья, 
и метро, и в асфальте трава, 
но иные какие-то лица, 
и до вас достучишься едва?

В час, когда распускаются розы, 
так остры обонянье и взгляд, 
и забытые мной силуэты 
в земляничных дворах шелестят, 
и уже по-иному крылато 
все, что было когда-то грешно, 
и спасаться от вечной разлуки 
унизительно мне и смешно.

Я унижен тобою, разлука, 
и в изменника сан возведен, 
и уже укоризны поспели 
и слетаются с разных сторон, 
что лиловым пером заграничным, 
к меловым прикасаясь листам, 
я тоскую, и плачу, и грежу 
по святым по арбатским местам.

Да, лиловым пером из Риеки 
по бумаге веду меловой, 
лиловеет души отраженье -- 
этот оттиск ее беловой, 
эти самые нежность и робость, 
эти самые горечь и свет, 
из которых мы вышли, возникли, 
Сочинились... И выхода нет 

2

Я выселен с Арбата, арбатский эмигрант.  
В Безбожном переулке хиреет мой талант.  
Кругом чужие лица, враждебные места.  
Хоть сауна напротив, да фауна не та. 

Я выселен с Арбата и прошлого лишен,  
и лик мой чужеземцам не страшен, а смешон.  
Я выдворен, затерян среди чужих судеб,  
и горек мне мой сладкий, мой эмигрантский хлеб. 

Без паспорта и визы, лишь с розою в руке  
слоняюсь вдоль незримой границы на замке,  
и в те, когда-то мною обжитые края,   
все всматриваюсь, всматриваюсь, всматриваюсь я. 

Там те же тротуары, деревья и дворы,  
но речи несердечны и холодны пиры.  
Там так же полыхают густые краски зим,  
но ходят оккупанты в мой зоомагазин. 

Хозяйская походка, надменные уста...  
Ах, флора там все та же, да фауна не та...  
Я эмигрант с Арбата. Живу, свой крест неся...  
Заледенела роза и облетела вся.

1982