История, рассказанная ночью.

Случилось это как раз на празднование 200-летия нашего славного города Днепропетровска. Я тогда был студентом химико-технологического института имени железного Феликса. Это знаменательное событие решили мы с друзьями и подругами отметить во Дворце студентов, благо, что один из нас имел там помещение для ансамбля народной музыки. Выпивки оказалось как всегда больше, чем закуски и скоро я мирно заснул в кресле в дальнем углу комнаты, укрывшись какой-то портьерой.
Проснувшись глубокой ночью, я с ужасом обнаружил, что меня забыли. «Хорошо, что не закрыли» - подумал я и вышел в коридор. Жутко хотелось пить, и я пошел на поиски воды, смутно припоминая расположение туалета. На первом этаже стрелка электрических часов как раз судорожно дернулась на цифре «3», когда краем глаза я заметил какое-то движение. «Сторож», - подумал я, - сейчас он меня выпустит». По лестнице спиной ко мне неторопливо поднимался высокий мужчина в старинном камзоле и парике. «Костюмированный бал пропустил, жалко – опять подумалось мне. Чтобы привлечь его внимание я несколько раз хлопнул в ладоши. Мужик развернулся и так же нехотя и величаво стал спускаться вниз. «Что Вас тоже закрыли? – бодренько спросил я. «Ты чьих будешь?, - вопросом на вопрос ответил сторож. «Да вот заблукал» - ответил я и с ужасом увидел, что в зеркале, висящем на стене в пролете лестницы, видна только моя бледная рожица, а никакого мужика, тем более в камзоле нет. « Не надо было мешать водку с портвейном, - как-то судорожно подумалось мне. «Да не бойся так меня, отрок, - глухо сказал мужик, - бояться нужно живых. Меня вон отравили, такая вот история.» Да это же сам Светлейший князь, все сходится: отрава, 200-летие, Потемкинский Дворец. «Ты прав, отрок, только видишь какое дело – ни разу я не был во дворце-то моем.Зело мелко построили, не так все мыслилось, не так» А как, Светлейший? Робко спросил я у призрака.
«Задумала Государыня на этом месте град построить, да не просто град, а столицу Южную. Указ издала оккурат в 1785году. Призвал я архитекторов заграничных и наших, да все не нравились мне их планы строительные. Пришлось все самому делать. Сначала Дворец сей обозначили, потом Собор Преображенский. Гора на коей Дворец стоять должен зело славный холм Иерусалимский напоминает. Вот и хотелось мне храм Преображенский в подражание храма Святого Павла, что вне Рима сделать. И чтоб хоть на вершок выше ему быть.
9 мая 1787 года государыня Екатерина и император Священной Римской империи германской нации Иосиф II собственноручно уложили в его основание первые два камушка.
Первый план в 1783 году начертал француз Клод Геруа, и 13 октября 1786 года Екатерина подмахнула «Быть по сему». Но меня сей проект не устроил, и пригласил я своего любимца – архитектора Ивана Старова.
Центральную нагорную часть города сформировали бы улицы, исходящие из моего дворца. Вместе с четвертой линией «Екатеринослав на горе» представлял собой гигантский равнобедренный треугольник, медианой, биссектрисой и высотой которого служила линия, идущая от дома Его Сиятельства к кафедральному собору. Иными словами, получались огромные… глаз и циркуль. Рукоятью молотка выступила центральная ось между собором и дворцом. А его металлическим навершием служил «Дворец Его Светлости». Чтобы понять тебе сие, скажу, что все это – масонские знаки, символы разума высшего и власти великой.
За год до основания города подал я матушке Екатерине доклад по поводу создания в Екатеринославе “университета купно с академией музыкальной или консерваториею. Место для университета было определено тоже на горе,. А в качестве дирижёра оркестра мне удалось заполучить… самого Вольфганга Амадея Моцарта. Русский посол в Вене Андрей Разумовский доносил: «Хотел было я отправить к Вам первого пианиста и одного из лучших композиторов в Германии, именем Моцарта. Он недоволен своим положением здесь и охотно предпринял бы это путешествие». Однако приехать в Екатеринослав венскому виртуозу помешала болезнь.
Дворец строился три года - с 1787 по 1789. Вокруг него известный в те времена садовод Гульд, специально приглашенный мной из Петербурга, разбивает английский парк
с экзотическими растениями, оранжереями (ананасовой, лавровой), цветниками. На склонах Днепра уже был посажен сад казацким есаулом Лазарем Глобой, в чьем владении и находились земли, перекупленные мной за 3000 рублей.
Дворец имел бы по разумению моему классическую композицию и состоял бы из трех частей: центральной, где располагались большой и два меньших зала, и боковых крыльев с лоджиями (галереями и колоннадами), где были комнаты разного назначения. Главный вход украшал дорический шести колонный портик с фронтоном. Центральный зал дворца был задуман настолько большим, что в нем мог разместиться целый полк конницы. А это, потомок мой, жалкое подобие мной задуманного, но и то хорошо, что имя мое славными делами отмечено. Ступай себе с богом и помни – мал человек и немощен, но велики дела его бывают.»
Проснулся я опять на кресле старом от криков снизу. Друзья наконец-то нашли меня и требовали продолжения банкета. «Присниться же такое,» - с облегчением подумал я. Быстро спустился вниз и стал вместе с друзьями подсчитывать оставшуюся мелочь. Что-то сильно оттягивало карман, оказалось – это серебряный рубль с гордым профилем Екатерины II. Шутником был князь, но знал, что опохмел – дело серьезное.