Под венком лесной ромашки
Я строгал, чинил челны,
Уронил кольцо милашки
В струи пенистой волны.
Лиходейная разлука,
Как коварная свекровь.
Унесла колечко щука,
С ним - милашкину любовь.
Не нашлось мое колечко,
Я пошел с тоски на луг,
Мне вдогон смеялась речка:
"У милашки новый друг".
Не пойду я к хороводу:
Там смеются надо мной,
Повенчаюсь в непогоду
С перезвонною волной.
Сергей Есенин
Ромашке.
Хоть буйны и огненны краски
Цветов, что на клумбах, в саду, -
Но больше всех люблю ромашки
За скромную их красоту.
Когда на душе так печально,
В дождливые, хмурые дни, -
Тепло своих душ излучая,
Как солнышки, светят они.
Знакомые с детства родные ромашки
Мы рвем на лужайке у тихой реки,
Как белые звезды, средь розовой кашки
Они развернули свои лепестки.
В. Рождественский
Брошка на ромашке
Больше всех я видел ножек -
Это у сороконожек.
К мелкой лужице сторожко
Подошла сороконожка.
Набрала воды в ладошки
И помыла свои ножки.
А затем глаза умыла,
Улыбнулась солнцу мило.
Ночь соткала меж травинок
Гамачок из паутинок.
После завтрака в гамак
Не забраться ей никак.
Но росистая травинка
Подставляет свою спинку.
Сбросив росы, как пружинка,
Распрямилась в миг травинка.
Сорок ног не в гамаке
Оказались на цветке.
На ромашке, словно брошка,
Сладко спит сороконожка.
Сон ей снился распрекрасный.
...Утром солнечным и ясным
Села завтракать, но вдруг
Уловила чуждый дух.
Из-под плошки жук, шурша,
Выполз тяжело дыша.
- Здравствуйте, сороконожка!
- С добрым утром, майский жук! -
Пригласила его к плошке, -
На здоровье кушай, друг!
И они за обе щеки
Уплетали завтрак свой,
А потом и руки в боки
И любуются собой.
Жук, освоившись немножко,
Предложил сороконожке
Полетать вокруг села.
Та согласие дала.
- Сядь верхом ты на меня,
Как мальчишка на коня, -
Полетели невысоко
Над проснувшимся селом,
Над зеленою осокой,
Над поваленным плетнем,
Над едва заметной стежкой,
Где в росе была трава.
- Ой! - кричит сороконожка, -
Закружилась голова. -
Майский жук пошел кругами,
Приземлился он на луг,
Сбил нечаянно крылами
Одуванчиковый пух...
И проснулась. Словно брошка,
На ромашке многоножка.
Михаил Катков