Дмитрий Васильевич Григорович (1822 – 1899) был литератором, художником и беллетристом. Литературную деятельность он начал с переводов французских драм, водевилей и повестей. Григорович великолепно знал французский, его мать была француженкой. В числе первых литературных трудов были оригинальные рассказы «Театральная карета», «Собачка», очерк «Петербургские шарманщики» в знаменитом сборнике «Физиология Петербурга», издававшемся Некрасовым. Знаменитым Григорович стал после повести «Деревня», напечатанной в 1846 в «Отечественных записках». Григорович первым в отечественной литературе сделал крестьянина в его настоящем виде героем произведений, однако история отдала первенство в разработке этой темы его другу – Тургеневу и его «Запискам охотника».
По воспоминаниям современников Григорович долгое время считался светским львом в столице, одевался только у французских портных, не пропускал ни одного бала. Он был гурманом, эстетом до мозга костей, «каждый дюйм джентльмен», по его собственному выражению. Великодушный, красивый и благородный аристократ Григорович в лучшем смысле этого слова, был еще и чрезвычайно интересным собеседником. Когда он рассказывал самую простую историю, пустячок, его можно было заслушаться, «он увлекал слушателей и сам увлекался своим рассказом, давая простор фантазии, ради которой жертвовал правдой». К 1856 читатели смогли прочитать повести Григоровича: «Антон Горемыка», «Неудавшаяся жизнь», «Проселочные дороги» и «Переселенцы».
Из шести литераторов Александр Николаевич Островский - единственно европейски образованный человек, знающий греческий, латинский, английский, итальянский, испанский, французский и немецкий языки. В 1847 Островский опубликовал в «Московском городском листке» свой первый литературный опыт под названием «Несостоятельный должник», ставший основой его первой комедии «Свои люди – сочтемся!». Комедию запретила цензура, а автора отдали под надзор полиции как политически неблагонадежного. В январе следующего года Островского уволили со службы в Коммерческом суде вскоре после личного указания царя Николая I.
Гончаров будет хлопотать по поводу издания этой пьесы Островского и в августе 1858 Гончаров напишет: «Сомнения нет, что комедия в измененном виде пройдет, но мне хотелось бы, чтобы она прошла в прежнем виде; я буду настаивать на этом…». Хлопоты станут успешными.
Островский еще не создал произведений о тяжелой участи русской женщины: «Гроза», «Бесприданница», «Без вины виноватые» и других классических комедий - они появится позже. Гончаров, подводя итоги творческого пути Островского, очень точно отметил: «Вы один достроили здание, в основание которого положили краеугольные камни Фонвизин, Грибоедов, Гоголь. Но только после Вас мы, русские, можем с гордостью сказать: у нас есть свой русский, национальный театр. Он, по справедливости, должен называться «Театр Островского».
На фотографии есть литератор, которого знают немногие – Александр Васильевич Дружинин (1824 – 1864). Он был критиком и беллетристом, прекрасно знал иностранную литературу, особенно английскую, перевел на русский язык некоторые трагедии Шекспира. В 1847 появилась в печати его повесть «Полинька Сакс». С 1856 по 1860 год Дружинин работал редактором журнала «Библиотека для чтения», он – основатель «Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым». К сожалению, Дружинин прожил всего тридцать девять лет.
Лев Николаевич Толстой в 1851 уехал на Кавказ, где принимал участие в военных операциях против горцев, за храбрость был представлен к Георгиевскому кресту, но уступил его солдату – награда обеспечивала тому пожизненную пенсию. В 1852 он отправил рукопись «Детство», подписанную лишь инициалами «Л.Н» в журнал «Современник». Позже появятся «Отрочество», «Юность» и «Молодость». Толстой был участником обороны Севастополя – до 15 мая 1855 командовал артиллерийской батареей в самом опасном месте Севастополя – на четвертом бастионе. При этом проявил мужество, получил орден св. Анны и медали. Цикл очерков «Севастопольские рассказы» поразили современников и принесли славу молодому писателю. Напечатаны они были в 1855 – за год до того, как литераторы собрались для того, чтобы сфотографироваться.
Фотоглиптическую репродукцию снимка в журнале «Русская Старина» в 1880 смогли увидеть все изображенные на снимке, за исключением Дружинина.