Фёдор Тютчев интересовался историей России, многие его стихи были посвящены родине и интересам государства. Но встречались в творчестве Тютчева и иные, более личные темы. Еще в юности он написал несколько стихотворений, которые посвятил графине Амалии фон Лерхенфельд. Известная великосветская красавица не ответила взаимностью на чувства Тютчева, но через много лет стала навещать его.
Я помню время золотое,
Я помню сердцу милый край:
День вечерел; мы были двое;
Внизу, в тени, шумел Дунай.
И на холму, там, где, белея,
Руина замка в даль глядит,
Стояла ты, младая Фея,
На мшистый опершись гранит, —
Ногой младенческой касаясь
Обломков груды вековой;
И солнце медлило, прощаясь
С холмом, и замком, и тобой.
И ветер тихий мимолетом
Твоей одеждою играл
И с диких яблонь цвет за цветом
На плечи юные свевал.
Ты беззаботно вдаль глядела…
Край неба дымно гас в лучах;
День догорал; звучнее пела
Река в померкших берегах.
И ты с веселостью беспечной
Счастливый провожала день;
И сладко жизни быстротечной
Над нами пролетала тень.
Большую часть любовной лирики Тютчева составляет так называемый «денисьевский цикл». В конце 1840-х годов Федор Тютчев часто посещал в Смольном институте своих дочерей от первого брака — Дарью и Екатерину. Там он познакомился с одной из воспитанниц, Еленой Денисьевой. Но на тот момент поэт уже был женат во второй раз. Кроме того, для юной Денисьевой считались неприличными отношения с мужчиной намного старше — ее осудил даже родной отец и буквально отрекся от дочери.
К. Б.
Я встретил вас — и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое —
И сердцу стало так тепло…
Как поздней осени порою
Бывают дни, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас, —
Так, весь обвеян дуновеньем
Тех лет душевной полноты,
С давно забытым упоеньем
Смотрю на милые черты…
Как после вековой разлуки,
Гляжу на вас, как бы во сне, -
И вот — слышнее стали звуки,
Не умолкавшие во мне…
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь, -
И то же в вас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..
О, как на склоне наших лет
Нежней мы любим и суеверней…
Сияй, сияй, прощальный свет
Любви последней, зари вечерней!
Полнеба обхватила тень,
Лишь там, на западе, бродит сиянье, —
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
Пускай скудеет в жилах кровь,
Но в сердце не скудеет нежность…
О ты, последняя любовь!
Ты и блаженство, и безнадежность.