Статья, судя по-всему, достаточно спорная..., не всё выверено по датам, по хронологии...но...отношения двоих ,всегда тайна, да к тому же, уже ,несколько размытая временем..помечтать,посмотреть на знаменитых , удачливых, порадоваться, а быть может. и позавидовать чужим красивым (!?) во всяком случае страстным отношениям...Любовь всегда чудо! "леди Лина"
[396x516]
ЕГО НАЗЫВАЛИ «МЕДОВЫМ ГОЛОСОМ АМЕРИКИ», ЕЕ – «САМЫМ СЕКСУАЛЬНЫМ ЖИВОТНЫМ ГОЛЛИВУДА». А для того чтобы пиисать историю их отношений, идеально подошла бы строчка из песни известной рок-группы: «Я на тебе, как войне, а на войне – как на тебе!» =Наталья Туровская=

…1944 год. Ава Гарднер снимается в малобюджетной картине «Три де­вушки и моряк», где у нее настолько крохотная роль, что ее имени даже нет в титрах. Вечером в съемочном павильоне разыгрывается неприят­ная сцена, увы, нередкая для Голли­вуда. Второй помощник режиссера, коренастый толстяк с потными ла­донями, не дает проходу молодой актрисе: «Запомни, детка: или ты спишь со мной и остаешься суперз­вездой нашей студии, или я сделаю все, чтобы ты больше никогда не по­пала на экран!» Красавица Ава, быв­шая на две головы выше шантажи­ста, смерила его долгим презритель­ным взглядом и спокойно ответила: «Делай, что считаешь нужным, дет­ка. Я окончила курсы секретарей и без работы не останусь». По счаст­ливой случайности в это время в па­вильон зашел владелец кинокомпа­нии, всесильный Луис Майер. На следующий день без работы остался второй помощник режиссера. Уже тогда Ава Гарднер знала себе цену. Стройная зеленоглазая брюнетка, с лицом ангела и точеной фигурой древнегреческой богини, она обла­дала притягательной для мужчин грацией молодой пантеры. Актри­са терпеливо ждала своего звездно­го часа. И он настал. А вместе с ним пришла и любовь.

ПЕРВАЯ БРЮНЕТКА ГОЛЛИВУДА

Путь Авы Гарднер к успеху не был легким. «Через тернии – к звез­дам» — это как раз про нее. Она ро­дилась в небольшом городке Смит-филд, затерявшемся в Северной Ка­ролине. Ее отец с утра до ночи ра­ботал на плантации, а мать, в про­шлом первая красавица в округе, занималась домашним хозяйством, еле сводя концы с концами, ведь в семье было семеро детей. Ава бы­ла самой младшей, а потому ее уде­лом было донашивать за старшими сестрами более чем скромные пла­тьица. Единственным развлечением были семейные походы в церковь по воскресеньям. А единственной кни­гой в их доме была Библия, которую по традиции читали вслух перед ужином. Конечно, от такой жизни юной Аве хотелось бежать куда гла­за глядят. Она еще не подозревала, что обладает роскошной внешно­стью и вовсе не мечтала о кинока­рьере – ей просто хотелось вырвать­ся в большой город и стать незави­симой: самой покупать себе новые платья, ходить в синематограф и -о, безумное расточительство! — при­обрести проигрыватель, чтобы слу­шать вечерами любимый джаз.

Судьба улыбнулась Аве Гарднер в лице мужа ее старшей сестры, жив­шей в Нью-Йорке. Ларри Тэр был фотографом и держал маленькое фотоателье. Однажды, приехав про­ведать сестру и свояка, Ава заста­ла Ларри за любопытным заняти­ем: он отбирал моделей из группы левушек-натуршип, чтобы сфото­графировать для украшения витри­ны своей конторы. Решил он запе­чатлеть и родственницу из провин­ции. Но каково же было его удив­ление, когда на проявленных фото­графиях он увидел красотку, сразу заткнувшую за пояс всех его натур­щиц вместе взятых! Ава получилась не только красивой, она вызыва­ла желание. Фарфоровая кожа, ко­шачий разрез глаз, высокая груль, тонкая талия… Уже через два дня у Ларри не было отбоя от клиенток, желающих, чтобы им сделали фо­то «как той девушке». А еще через день, проезжая мимо ателье, на ин­тересный портрет в витрине обра­тил внимание владелец киностудии «Метро Голдвин Майер».

Когда Ава приехала на кино­пробы, по павильону прошел бла­гоговейный ропот: «Богиня!» И да­же сам Луис Майер, который всег­да был скуп на похвалы своим акте­рам, не мог сдержать эмоций: «Фан­тастика! Говорить не умеет, двигать­ся не умеет, играть не умеет, ниче­го не умеет… Но, черт возьми, она просто потрясающая!»

Так Ава получила выгодный кон­тракт с ведущей студией Голливуда. Она снялась в 22 приходных фильмах, где ее напропалую экс­плуатировали в роли «сексуальной кошечки», прежде чем к ней при­шел настоящий успех после карти­ны «Убийцы». А вскоре за фильм «Могамбо», где она снялась с самим Кларком Гейблом, ее уже номини­ровали на премию «Оскар». Если титул «первой блондинки Голливу­да» прочно закрепился за Мэрилин Монро, то «первой брюнеткой» по праву стала Ава Гарднер.

К тому времени Гарднер уже успела дважды побывать замужем и разбить немало мужских сердец. Са­мым знаменитым из ее любовников был мультимиллионер Говард Хьюз. Он одаривал ее бриллиантами и ро­скошными автомобилями. Выпол­нял любые прихоти звезды. Высы­лал за ней личный самолет в лю­бую точку мира. А однажды, когда Аве среди ночи захотелось «капель­ку фисташкового мороженого», по­сыльный доставил ей целую боч­ку лакомства с визитной карточкой директора фабрики. Хьюз неодно­кратно предлагал Аве руку и серд­це в придачу к своим миллионам, но она не торопилась с ответом. Слов­но знала, что мужчина всей ее жиз­ни еще впереди.

«МИСТЕР ГОЛУБЫЕ ГЛАЗКИ»

В отличие от Авы Фрэнк Синатра с детства верил в свою счастливую звезду и буквально бредил славой. Его уверенности в себе можно бы­ло только позавидовать: даже свои недостатки он умел превращать в достоинства. Так, шрам на лице, оставшийся после наложения аку­шерских щипцов при родах, он на­зывал скромно: «поцелуй Бога». Бу­дучи невысокого роста (всего-то 160 см), этот выходец из семьи ита­льянских эмигрантов был чертов­ски обаятелен. Голубые глаза, обво­рожительная улыбка и вкрадчивый сексуальный голос уже в подростковом возрасте открывали перед «ма­лышом Фрэнки» любые двери.

Отец Синатры, в прошлом про­фессиональный боксер, был урожен­цем Сицилии, а его мать была родом из маленького городка близ Генуи и занимала пост местного председате­ля демократической партии. Фрэнк рос хоть и в скромной обстановке, но поскольку он был единственным ребенком четы Синатра, ему позволяли все. Когда в 13 лет мальчик серьезно увлекся музыкой и попросил у отца денег на приобретение укулеле (миниатюрная гавайская гита­ра), чтобы петь в барах по вечерам, тот не только дал необходимую кру­гленькую сумму, но и снабдил крат­ким напутствием: «Ступай, сынок, и врежь им по полной!»

Музыкальная карьера Фрэнка Синатры развивалась стремитель­но. Начав петь в неболь­ших джаз-бандах, он бы­стро покорил Нью-Йорк, и вскоре уже ведущие фир­мы звукозаписи дрались за право заключить с ним контракт. Почти одновре­менно его заметили и ре­жиссеры: выяснилось, что маленький итальянец чер­товски нравится зритель­ницам.В середине 40 х годов eго популярность достигла таких высот, что в один прекрасный день ему позвонили из Белого лома и пригласили на чашку чая… с пре­зидентом Франклином Рузвельтом. Так «мистер голубые глазки», как окрестили его журналисты, надол­го стал своим парнем в святая свя­тых Америки. Поговаривают, что не кто иной, как он, не без помо­щи своих друзей-мафиози, финан­сировал предвыборную кампанию Джона Кеннеди. (Позже именно Синатра станет прототипом Джон­ни Фонтэйна в знаменитом романе Марио Пьюзо «Крестный отец»).

Чего ему не хватало? Может, любви красивых женщин? Нет, и с этим у Фрэнка все было «вери гуд»: несмотря на красавицу-жену и тро­их детей, он менял любовниц как перчатки. Причем одновременно в их числе успели побывать Мэрилин Монро и Жаклин Кеннеди. Ка­залось, никто из смертных женщин не сможет укротить этого итальян­ского мачо. Пока… на сцене не поя­вилась Ава Гарднер.

«ГЛУПЕЦ, Я ЗАХОТЕЛ ТЕБЯ!»

Они встретились в 1953 году на премьере фильма «Джентльмены предпочитают блондинок». Оба на тот момент были уже необычай­но популярны, и за обоими проч­но закрепилось амплуа отъявлен­ных сердцеедов: Аву называли «Казанова в юбке», а Фрэнка – «Коро­лем Америки». От искры, пробе­жавшей между ними, можно бы­ло запросто зажечь факел на Ста­туе Свободы. И между ними началась увлекательная охота: кто кого соблазнит первым. Надо сказать, что в свою постель Гарднер пусти­ла Синатру очень скоро, а вот впу­скать его в свое сердце она не то­ропилась.

Они идеально подходили друг другу, потому что любили одни и те же вещи: виски без содовой, пряную итальянскую кухню, езду на автомо­билях на бешеной скорости и бокс. Однако сохранить в тайне свои от­ношения любовникам не удалось. И начался ад. Обоих стали нещадно травить в прессе. На какое-то время Гарднер и Синатра расстались и да­же разъехались по разным странам. Но впервые за многие годы сердце Фрэнки было разбито: он впал в тя­желейшую депрессию, начал пить и даже несколько раз пытался покон­чить с собой. Жена Синатры, по­няв, что на этот раз все слишком се­рьезно, дала ему развод.

Но даже после этого Гарднер не спешила связать свою судьбу с ку­миром миллионов девушек по всей стране. Может быть, потому что слишком хорошо помнила слова сво­ей подруги Ланы Тернер, в свое вре­мя тоже не устоявшей перед чарами Синатры: «Учти, этот сукин сын про­сто не умеет любить». Но и Фрэнк не сдавался: всю силу своих чувств к Аве он выразил в романтической балладе «Глупец, я захотел тебя», ис­полнив которую, он со слезами на глазах вылетел из студии. Он даже на время потерял голос после это­го. Сотни тысяч домохозяек по всей Америке рыдали в перелники, сидя у радиоприемников. Друзья Синатры слали Аве телеграммы, в которых предупреждали, что смерть певца бу­дет исключительно на ее совести. И неприступная крепость под названи­ем «Ава Гарднер» пала.

Свадьбу влюбленные сыграли в Филадельфии. Все было очень ро­мантично: Ава подарила мужу золо­той медальон со своей фотографией, а он ей – норковый палантин с сап­фировыми застежками.

Поначалу они действительно бы­ли очень счастливы. Но постепенно любовный пыл начал сходить на нет. Ее постоянные съемки в кино и его частые гастрольные поездки не спо­собствовали укреплению семейных уз. Их совместная жизнь больше на­поминала существование на проснувшемся вулкане: они то ревновали друг друга ко всему, что шевелится, то вы­ясняли отношения «по-итальянски» – с битьем посуды и звоном пощечин, а то столь бурно «мирились» ночью в постели, что соседи были вынужде­ны вызывать полицию. Ава страстно мечтала о ребенке, но долгожданная беременность закончилась выкиды­шем, и прогнозы врачей на будущее были неутешительны…

Окончательно их брак дал тре­щину после того, как фильм «Отны­не и во веки веков» принес Синатре «Оскара» за лучшую мужскую роль второго плана. Он снова стал «пев­цом номер 1» в Америке и все ча­ще не приходил ночевать домой. В отместку Ава тоже стала наставлять ему рога с молодыми тореадорами, к которым еще с юности питала боль­шую слабость. Конечно, ни к чему хорошему это привести не могло.

ИГРА СО СМЕРТЬЮ

Приняв непростое решение порвать с Фрэнком, Ава Гарднер переезжа­ет жить в Испанию, в небольшое местечко под Мадридом. Здесь она дни напролет пропадает на люби­мой корриде, а по вечерам устраи­вает шумные попойки, где звучат за­жигательные ритмы фламенко и от­кровенные взгляды молодых тореро не скрывают, чего они хотят. Но все равно ее сердце сжимается от боли, когда из газет до нее доходят слу­хи о новых романах Синатры с из­вестными голливудскими старлетка­ми: Анитой Экберг, Лорен Бейкол, Глорией Вандербильт. «Фрэнку про­сто недоступен оригинал, поэтому он довольствуется бледными копия­ми!» – в шутку говорит она своим друзьям, пряча слезы за улыбкой.

Одно время она работает моде­лью для таких кутюрье, как Диор и Валентино, но и это не приносит ей удовлетворения. В ее душе вечная тоска, и, чтобы развеять ее, Ава ре­шает лично принять участие в кор­риде в роли тореро. Это очень опас­но, но она настаивает, и старый друг Ангело Перальта устраивает для нее импровизированную корриду у се­бя на ранчо. Сначала Аве очень ве­село, она чувствует, как адреналин заставляет кипеть ее кровь, но нео­жиданно лошадь ее сбросила, и бык успел нанести удар в лицо…

Эту игру со смертью ей уда­лось выиграть, но последствия бы­ли ужасны. Череда пластических операций сделала шрам на ее ли­це почти незаметным. Когда впер­вые она увидела встревоженное ли­цо Фрэнка, склонившееся над ней в больничной палате, то выдавила из себя лишь ироничное: «Теперь мы с тобой равны: я тоже «поцелована Богом». Синатра остался с Гарднер вплоть до ее выздоровления, но по­том все равно уехал в Америку…

ОДИНОКАЯ ЗВЕЗДА

В середине 60-х Гарднер и Синатра окончательно развелись. В какой-то момент Аве наскучила вся эта суета: вечеринки, попойки, страстные жигало и горячие испанские напевы. Ей захотелось только одного -покоя. И она сбежала от всех в Лон­дон, где зажила скромной жизнью затворницы. Она больше не носи­ла роскошных нарядов с декольте, предпочитая им бесформенные ве­щи из толстой шерсти. Она отказывалась от предложений сниматься в кино, уверяя, что у нее никогда не было к этому таланта. Она все больше сторонилась людей и даже гулять выходила исключительно по но­чам, когда вероятность быть узнан­ной крайне мала. «Как вы можете здесь жить? – спрашивали ее жур­налисты. – Ведь в Лондоне нет солн­ца, и все время идет дождь». – «А на что мне солнце? – искренне удив­лялась Гарднер. – Я его и так никог­да не вижу. Днем я сплю. Ночь – воз моя подружка. Ребенком я боялась темноты и плакала. Теперь все по-другому. Мне нравится лондонский дождь. Такой чудный накрапываю­щий дождь. Он меня успокаивает».

А ведь ей было всего лишь чуть за сорок. Но что-то внутри нее ушло безвозвратно. Даже узнав, что Фрэнк и молодая актриса Миа Фэрроу, носившая короткую стрижку и отличавшаяся угловатой подрост­ковой фигурой, собираются поже­ниться, Ава Гарднер только пошути­ла: «Я всегда знала, что он закончит в постели с мальчиком!» Но дру­зья говорили, что прозвучало это не слишком-то весело. Не до сме­ха было и Фрэнку. Накануне свадь­бы он зачем-то позвонил Аве и бы­стро прошептал в трубку своим ча­рующим голосом: «Знай, что бы ни было у меня с этой девчонкой, я по-прежнему люблю тебя». Ава молча положила трубку.

Больше они не общались. Но ког­да Гарднер тяжело заболела и, ока­завшись почти без средств к суще­ствованию, не смогла оплатить ле­чение, Синатра все бросил и прим­чался к ней, как будто и не было дол­гих лет разлуки. Он доставал для нее редкие лекарства по сумасшедшим ценам, нанимал лучших врачей, сам ухаживал за ней, как за маленьким ребенком, пел свои самые нежные песни, но все было тщетно.

Ава Гарднер скончалась в 1990 году, успев незадолго до этого при­знаться своей сиделке: «Знаешь, ни­кого в жизни я не любила так, как Фрэнка».

Синатра пережил ее на 8 лет, но что это были за годы для него? Луч­ше всего об этом он поведал сам в своем «золотом» шлягере «Му way».
sontehnika. /img1.liveinternet.ru/images/attach/c/3/77/667/77667805_large_images__11_.jpg" rel="li-bigpic" target="_blank"> [198x255]

2.


3.


4.


5.