Это цитата сообщения Томаовсянка Оригинальное сообщение
Божественная Ольга Спесивцева
120 лет назад родилась Ольга Спесивцева - "Эсмеральда" и легендарная "Жизель" Мариинского театра, прима-балерина парижской "Гранд-Опера", одна из последних романтических танцовщиц и предвестница экспрессионистского стиля в балетном искусстве.
Серж Лифарь называл Спесивцеву одной из трех граций XX века (две другие: Анна Павлова и Тамара Карсавина).
Она пришла в Мариинский театр накануне Первой мировой войны. Декадансная внешность Ольги Спесивцевой идеально вписалась в эпоху между революциями. Говорили, что она относилась к своему искусству как к религии. Спесивцева шла на сцену как в храм, готовая к жертве.
Ольга Спесивцева родилась 5 июля 1895 года в Ростове-на-Дону. Отец ее был актером в театре. Когда Ольге исполнилось шесть лет, он скончался от туберкулеза, оставив без средств к существованию большую семью, в которой, кроме Ольги, было еще четверо детей. Мать Устинья Марковна, не в силах прокормить всех, вынуждена была отдать в детский приют при доме ветеранов сцены трех старших детей. В их числе оказалась и Ольга, которая была одаренной и пластичной девочкой. Вслед за старшим братом Анатолием и сестрой Зинаидой она была принята в Театральное училище, ее первым педагогом была Куличевская.
На выпускном спектакле Ольга Спесивцева показала талантливой классической балериной. «Петербургская газета» сообщала: «Наиболее способной из молодых дочерей Терпсихоры считают Спесивцеву, выдвинувшуюся на экзаменационном спектакле в балете «Сказка Белой ночи».
Окончив училище в 1913 году, она тут же была принята на петербургскую сцену императорской балетной труппы, дебютировав на сцене Мариинского театра в балете «Раймонда» в исполнении одной из небольших партий. В дальнейшем свое искусство совершенствовала у Екатерины Вазем и Агриппины Вагановой.
Ольга Спесивцева – одна из наиболее трагических фигур в русском балете. Во время революционного террора она продолжала выступать. Подруга большевика, неукротимого чекиста, она порвала с прошлым примадонны императорской сцены. Вряд ли она рассчитывала приобрести какие-то политические дивиденды или укрепить свои позиции в труппе, просто в стихии переворота самым надежным укрытием ей показались железные объятия представителя новой власти.
Именно тогда ее настигли первые приступы страшной душевной болезни, которая затуманит ее разум на долгие годы. Чтобы поближе познакомиться с симптомами сумасшествия, необходимыми для роли Жизели, Спесивцева посещала лечебницу для душевнобольных. Она знала, что творчество, которое ею ценилось превыше всего, ради которого она была готова на любые жертвы, погубит ее. Когда в мясорубке революционных разборок погиб ее «красный» покровитель, Спесивцева, уже страдавшая манией преследования, решила бежать за границу.
Париж она покорила еще в 1916 году, выступив с Русским балетом Сергея Дягилева. С его труппой уехала за океан на гастроли в Америку, танцевали с Нижинским «Видение розы» и «Сильфиды». Ее постоянным пристанищем стал Париж.
Вскоре после свершения Октябрьского переворота, Ольга Специвцева стала женой крупного советского чекиста Бориса Каплуна, который помог ей эмигрировать вместе с матерью во Францию. Прима-балерина Мариинки окончательно порвала с родиной в 1923 году, но страшный сон кровавых событий революционного переворота в Петрограде, вакханалия террора и цинизма, поколебавшая незыблемые подмостки императорской сцены, преследовали ее всю жизнь. Она просыпалась от кошмаров: ей снились наемные убийцы, озверелые матросы, чекисты с пистолетом на боку, руководившие искусством.
В эмиграции к ней отнеслись настороженно, «смотрели с подозрением, называли «большевичкой» и даже считали советской шпионкой. Все это влияло на уже расшатанную нервную систему танцовщицы», вспоминал Серж Лифарь. Тем не менее она заняла положение прима-балерины «Гранд-Опера» и в 1931 году получила даже звание «этуали». Участвовала в пышной, поразившей воображение современников дягилевской постановке «Спящей красавицы» в театре «Альгамбра».
Другую Спесивцеву публика открыла в постановках Баланчина и Лифаря – смелую, экстравагантную, увлеченную эстетикой авангарда. Но жизнь дала трещину. Увлечение Лифарем, ее партнером в балетах «Жизель», «Пери», «Вакх и Ариадна», интимным другом Дягилева, нанесло балерине еще одну душевную травму. Одаренный красавец был совершенно равнодушен к женщинам.
В аргентинском театре «Колон» Спесивцева работала с Михаилом Фокиным, на гастролях в Австралии – с Виктором Дандре, оставшимся без партнерши после смерти своей жены, великой Анны Павловой. Последний спектакль Ольга Спесивцева дала в Буэнос-Айресе. Депрессия и душевная болезнь никогда больше не позволили ей выйти на сцену.
Больная и измученная балерина перебралась в США, где вскоре попала в психиатрическую лечебницу. В состоянии полной амнезии и распада сознания она пробыла там до 1963 года, а потом неожиданно выздоровела. К ней вернулась память. Ее партнер Антон Долин оставался верен балерине и в дни славы, и в годы забвения.
Последние годы Спесивцева провела в пансионате Фонда Льва Толстого, организованном дочерью писателя Александрой Толстой для одиноких соотечественников. Спесивцева скончалась там в 1991 году, успев сняться в документальном фильме: она надевает кокетливую шляпку и идет в православную церковь к службе, а потом рассказывает и даже показывает танцевальные движения. С Жизелью она разделила не только безумие, но и бессмертие.
Моё предыдущее сообщение: Спесивцева Ольга Александровна (1895 - 1991). История жизни. Интересное сообщение: Помутнение рассудка и разорванное сознание
[410x622]"Повседневная жизнь балерин русского императорского театра"
Судьба балерин одновременно чудесна и печальна, они все состоят из противоречий. Наивные и циничные, легкомысленные и расчетливые, эти «эфирные создания» должны постоянно заниматься тяжелым физическим трудом, оттачивая движения и позы на многочасовых экзерсисах и репетициях. Их актерский век короток: с возрастом приходит опыт, но покидают силы. Кое-кто из танцовщиц быстро делал головокружительную карьеру, становясь «первым сюжетом» хореографического театра. Им посвящали стихи, преподносили драгоценности, хореографы специально для них ставили балетные номера. Другие так и оставались корифейками или кордебалетными «у воды» и влачили нищенское существование, пока не заводили себе могущественного покровителя. Дебюты, премьеры и бенефисы, каждодневные хлопоты, закулисные интриги и любовные похождения балерин, их ближайшее окружение, начальство и поклонники — всё это составило эпоху русского Императорского балета, когда «танцорки младые» являлись «кумиром знати и божеством толпы». Ольга Ковалик