Наконец-то я сбежал. Прохладный ветер ласкает меня на прощание, принося свой шепот вокруг. Приятное чувство свободы нарастало с каждым стуком приближающегося поезда, заставляя моё сердце подпевать под этот стук, входя в стучащий ритм, единую мелодию освобождённой души.
Я стоял тут почти в одиночестве, словно моя встреча с будущей судьбой, с этой поездкой, она уготована лишь мне одному и никому больше. Всё вокруг прощалось со мной: остатки добрых воспоминаний звали назад, порывистый ветер дул мне в лицо, пытаясь утащить подальше от вокзала, даже голуби кружили под ногами, словно умоляя остаться.
Где-то шелестели объявления, плакаты, заполненные словами, что я больше никогда не увижу. Под одинокой лавочкой, из стороны в сторону катался пластиковый стаканчик, мимолетное напоминание о том, что неплохо бы выпить, дабы заглушить всё это прощальное нытье вокруг.
От кого же я бегу? От воспоминаний, ставшими моим злейшим врагом, который оккупировал всё, что я здесь знаю. Терзающий, трогающий сердце после каждой картинки в мыслях, заставляющий сжаться от ночных "огоньков" Москвы, что уже не кажутся радостной сказкой или чем-то магическим. Забирающего в глубины мимолетных отрывков прошедшего от пролетевшего мимо сигаретного дыма, от пряного запаха уже не уютных баров и пабов. Он полный мрак, застеливший все радости моего взора. Он червь из прошлого, пожирающий счастливые образы настоящего. Он карточный шулер, выставляющий лишь свои карты, без права отыграться - это мой убивающий отрывок памяти. Я не смог с ним совладать, царапаясь после каждой попытки "утопить" алкоголем засевшего в мыслях "гада", заливаясь душевными ручьями - слезами, после каждой попытки сдержать эмоции, сжав крепко челюсти и устремляя взгляд куда-то вглубь. Некогда, место счастья и надежд на светлое будущее стало кипящим котлом где я медленно утопаю не желая думать о настоящем, а не то, что о будущем.
Симфония стуков закончилась приятным скрипом напоминающим последний аккорд на скрипке. Двери поезда распахнулись и, вот, я уже готов к встрече с новым "я", забывая старого себя, как неудачную любовь.
Где-то в "зарослях" объявлений, на столбе, висела фотография. Образ до боли знакомый, вызывающий добрую улыбку на лице. "Пропал человек!" - кричит едко-красная надпись над фотографией где был изображен я - последний мой образ в этой забытой мечте...
Я не знал точно, что же приносит мне эту боль: "Она" или то, что водило меня с ней по стопам безумия и вечного, пьяного веселья.
"Она" стала моей музой, моим учителем того, как нужно "умирать", не дожидаясь старости, как сжечь последний просвет "счастливого" мира, мира в семье. Семье, которая не должна быть определением счастья. Мы были, как два свидетеля конца света, что не затронул нас. Смотрели на данную Богом или кем-то другим жизнь, и заколачивали мнимые пути к счастью, что перерастет в "бытовуху". Мы упорно отказывались быть людьми по стереотипному определению, мы были заблудшими призраками, которые не чувствовали жизни вокруг, но чувствовали её друг в друге, в своём безумии. То "безумие" заключалось в том, чтобы попробовать всё нелепое, бредовое, но докопаться до истины, своего счастья, каким бы оно не было. Ведь счастье это лишь ворох эмоций, а мы искали смысл глубже, чем просто эмоции. Но наш совместный путь прервался, и "ученик" остался один, потеряв доверие "учителя". Теперь я изгнан, и отправляюсь в новый мир, где буду искать нового "учителя" и внимать его наставлениям...
До того, как я её узнал, я жил обычной надеждой парня, что думает, будто всё успеет. Редкие порывы творчества перестали приходить ко мне. Я был в лапах моей рутины и "мёртвого сна", которые не давали мыслить о чем-то высоком, витающим по моим ожидающим талантам. Воображение угасало. Мой "огород" из "цветочков" - фантазий, зарос типичными "овощами" - планами, которые надо пожинать и удобрять новыми идеями для лучшего результата, забывая о всяких "цветочках".
На горизонте моего плато из рабочих будней виднелся силуэт выходных, что был особенно знаменателен - это был новый год, новая попытка попробовать что-то новое под новым светом.
Я давно забросил, как я считал, "пацанские" утехи. Забыл об алкоголе и оделся в чистую "рубашку" здорового образа жизни, чтобы беречь себя, видимо, для этого момента, что толкнул своим печальным концом к "побегу" из страны, оставаясь счастливым "кусочком" в воспоминаниях, оставаясь тем счастьем, что я потерял по нетерпимости.
Тот перелом моей жизни начался в типичном клубе Москвы, зазывающим своей нетипичной атмосферой близости к настоящему Богу, к настоящей жизни вокруг. Я слышал шепот этого Бога, переливающегося в музыку, что при воздействие с алкоголем уносит тебя в транс, открывает "высший взгляд", чей взор проходит через всю твою жизнь. Там ты начинал подпевать душой, красить мир в другие краски, считая это место своим храмом, а народ вокруг себя - своим "братством".
В этой массовке родственных душ, в глубине голубого мрака, я и увидел её - настоящее пламя "иной жизни" молодежи. Такое мрачное, но всё же жгущее, словно разгоревшийся костер. Она проедала своим тонущим взглядом, что несмотря на дозы алкоголя, не терял смысла, загадки. Она была не одна, с ней, в медленном танце, в одном пламени, извивалась еще одна бестия этой грешной преисподней. Она, будто присматривала за ней, не давала сгореть до конца, подпитывая душевное пламя своей "правильностью". Может, она и не была столь "правильной", как показалось мне при первом взгляде, но тот первый эффект дал единое мнение о ней в дальнейшем. Эта блондинка, она была легче, будто самые язычки пламени от того костра, что пылал рядом с ней. Этот контраст окончательно снял мою волну транса, заставив подойти на этот "свет", ощутить его тепло.
Неряшливая брюнетка - так бы описал её первый встречный. Она практически ни на что не реагировала, поток "шепота Бога" этого места полностью погрузил её в свою колыбель.
Всё началось с типичных шуточек на разные темы. Смех, та "ступень", что помогает прийти к доверию быстрее всего. Хотя, в таком месте, шутки - это единственно короткая тема для разговора, которую можно услышать в этом гуле вокруг, получив при этом неплохой результат на дальнейшее такое "общение". Да и настроение позволяло шутить даже самому заядлому пессимисту, ведь в эту ночь - новый год. К тому же, рядом витал еще один праздник, индивидуальный, лично мой - первый бокал алкоголя за год, так что, с началом празднования одного события, сразу перешел на другое.
Мои шутки, в подпитанном алкоголем мозге, вылетали одна за другой, заставляя держать улыбки без возможности хоть как-то нахмуриться. Я не был из тех парней, что начинает изображать пуделя "насилуя ногу" первому понравившемуся. Мне просто нравилось "греться" в сторонке, помогая разжигать этот "огонь".
С каждым новым бокалом мы разгорались из "огня" в "пожар", сбивая всех своими "волнистыми" движениями, походившими на типичные заносы пьяниц. Никто не был против такого сумбура, ведь в этот день все были такими, вся Москва была такой, а те, что всё же отмечали в трезвости, укачивались от одного перегара в воздухе.
В этот день, мы - одна стая, которую ведет безумный пастух - алкоголь. Моя щедрая, на этот раз, зарплата, так же щедро уходила на пьяные потехи. Я был жерлом этой щедрости, бурлящей в карманах мелочи и скомканных купюр, улетавших, не дожидаясь сдачи.
После нескольких рюмок некой горящей жидкости, название которой я забыл по пьяне, а может, по не желанию что-то вспоминать в этот день попыток новой жизни, мы устремлялись снова приносить "молитву" звучанию техно, забирающей мысли музыки. Единственное, вертевшееся в памяти, были их имена: Настя и Катя. Я старался держать этот порочный круг возле себя, боясь потерять, словно единственный настоящий дух нового года. Это не влюбленность, это родственные души по "собутыльничеству", нашедшие свою волну юмора. Настоящие умельцы проводить "на покой" свои умершие клетки мозга, как подобает под головные боли, незаметные из-за слишком высокого счастья в крови.
В моей голове были и "другие" мысли о "великом", вся красота и мечтательное будущее увядали перед настоящим, где все ценности становились пустяком. Музыка снимала лживую простыню, маску с лица этого обманщика, что тянет нас за веревочки "счастья", как марионеток. Я видел это, немного улыбаясь от того, что снова раскрыл еще один "фокус" типичного "счастья", обычной жизни, и нашел спасительную ниточку к своей идиллии существования. По жизни, пытаясь убежать от лживого наркотика, в этот момент настоящего я был близок к отчуждению от вредных эмоций, появляющихся от пустой жизни "бытового" человека, тянущейся из "ничего" в "ничего", но при этом, являющейся для человека "чем-то" ценным. Что же было моей ценностью? Я не знал, но сдаваться и идти на поводке этого "дьявола", создавшего семейное счастье в "бутылке", я не хотел. Умереть, так и не познав, не найдя - единственный выход, что не будет считаться проигрышем для меня...
Я уже привык к стуку рельсов, что, словно отсчитывали секунды до моей новой стези к счастью, устеленной заходящем солнцем. Родные поля, деревья, серое небо уходящей зимы - это всё пролетало мимо, оставаясь тусклым образом в памяти, которую я так же хотел оставить навсегда. Я готовил новый, чистый лист своей жизни, чтобы записать в нём другую историю, другого жанра, где я буду играть другую роль. Ищущие меня - никогда не найдут, а найдут - не примут за того, кого искали.
После той, последней капли яда на моё сердце я стал чаще убегать в свое сознание, глубокую "рощу" где меня всегда ждёт одинокий, уютный "домик". "Домик", в котором твоё лекарство от этих ран - одиночество. Там я пребывал днями, погружаясь в самого себя. Единственный голос, что ты слышишь - это твой внутренний, единственный шум вокруг - это головная боль.
- Не слушай его, он всегда драматизирует....
Я немного испугался, подняв взгляд с полу. Этот голос прозвучал где-то позади, щекоча уши хрипотой и возвращая моё сознание в реальность.
- Порой, слыша эти голоса внутри, ты не понимаешь - кто есть Ты в этом споре.
Обернувшись, я увидел некую особу, что одиноко сидела в конце вагона. Небольшой блик от окна озарил лицо - это была "Она". Моя "мрачная попутчица" выглядела столь неодушевлённо, что сливалась с серой обстановкой вокруг. Блеклый взгляд куда-то в пол, бледное лицо и потресканные губы - будто моё отражение в женском обличье, потерявшее всякое влечение, жизнь внутри. Этот дух упадка чувствовался сильней её приторного парфюма, зазывая желание поделиться своим душевным багажом, что стал слишком тяжелым от гудящей боли.
-"Нет, этот путь мой, лишь мой и ничей больше" - проворчал некто внутри меня, заставляя забыть человеческий язык, уткнув мой взгляд на запотевшее окно - единственного желаемого собеседника, чей голос - это тихий свист из щелки.
Так почему же я бегу? Сейчас сложно вспоминать, что было после. Воспоминания, задобренные алкоголем, не живут долго, но вспоминаются более красочно.
Нежные хлопья снежинок, кусочков чего-то мёрзлого на небе, падали об наши горячие тела и таяли, стекали мелкими ручьями по лицу. Пиршество горящей души и неустанного тела закончилось в этом месте, мы ушли на поиски других утех, русел для наших водопадов внутреннего счастья. Но новогодние улицы уже спали, всё медленно застилалось одиноким снегом, освещаясь праздничными огнями пустующих витрин и рекламных вывесок. Вокруг лишь тишина, что слушает наши пьяные разговоры, несвязный бред, который кажется самой приятно подходящей мелодией для сегодняшнего празднования. Эти вопли и крики, путающиеся с истерическим смехом, заменили затихшие фейрверки, держа нотки радости, жизни в глубокой ночи.