Когда в детстве я впервые заинтересовалась не о земном, то первое, что потрясло меня, то, что многие звезды давно погасли, а мы видим их свет и он останется и после нас..

Я читаю Лиру на почте, и никогда не удаляю не прочитав. И так вышло, что сейчас параллельно с нынешними вашими мыслями о жизни - читаю прошлопредновогоднее.. И вижу свет ушедших, но никогда не погаснувших звезд..
Пост Цинички от 28 декабря


Запись в книгу жизни
Последняя пятница года. Час Кабана. Колкий мелкий дождь, пытающийся сорваться в снег. Весело скачущий по декабрьской зелени газонов пёс Проня периодически закручивает вокруг меня знак бесконечности. На голове моей капюшон непромокаемого бомбера, в ушах Мишка Гуревич. Просто счастье, просто миг, который, пожалуй, можно длить вечно. Эй, вы там, наверху, слышите, вот этот миг можно длить вечно!

Первый пост последнего года Нефритового Лиса

Поздно.
Уже поздно, оборачиваясь назад, пытаться начать всё правильно. Но есть шанс, не оборачиваясь, смотреть вперёд и успеть закончить правильно.

За правильный Финал!

И совсем уж то ли знаковый, то ли мистический пост Цинички от 31 декабря

30 декабря
Забавно было сегодня, из декабря 19-го, заглянуть в декабрь 15-го, в то время, когда спонтанно возник сей проект, получивший уже в процессе название "31 декабрьский для начала жизни". Да, многие из тех, о ком тогда на одном дыхании писала, давно уже здесь не пишут, не ходят и тропы их ковылем поросли. И это не плохо и не хорошо, это просто констатация факта. Зато, как оказалось, очень здорово, что ни тогда, в 15-м, ни после так и не был под завязку заполнен мешок Деда Мороза, поэтому сейчас, в последнюю ночь уходящего года, с преогромным удовольствием иду, не побоюсь этого слова, на коду.

Он не раз уходил и возвращался. Уходил и возвращался, рождался, умирал, рождался. Кто он - сон или явь, правда или вымысел, быль или сказка, Шахерезада или тысяча и одна ночь - я так до сих пор и не знаю. Он обычно представляется Лисом, но здешний человек, уверяющий, что они знакомы лично, зовет его Зайчиком (я же все жду случая спросить: "Где, в каком сне?" и почему "Зайчик?", но при случае об этом забываю).

* * *
В этом смысле — открытая жизнь, подорожники, лопухи
становятся невиданным опытом (всем предшественникам непонятным):
— Всё тайное когда-то становится явным, — говорят нам они.
— Нет, всё тайное становится явным сегодня, — им отвечаем мы
из лопухов подзаборных, из-под лютиков неопрятных.

— Сам подумай, что именно ты много-много столетий спустя
перепутаешь леску, морковку от птиц охраняя,
оглянешься, увидишь: стоит у калитки твоя молодая жена,
а ты даже не вспомнишь, как звать ее — Наденька? Рая?

* * *
Ты мне пишешь: «...Я тебе не нужна как женщина, как живое тело, как живая душа.
Я тебе нужна как стихотворенье.
И ты, не осознавая в полной мере силу своего могущества, сделал этим своим стихотворением так, что я в сознании других стала „умирать на глазах“, или — что я уже вообще кладбищенская „статуя“.
Удивляются, увидев живой.

Чего уж тут спорить, мраморное надгробие может быть настоящим шедевром.
Твоя роль „пигмалиона-наоборот“ меня не обижает, нет.
Ты на самом деле не виноват. Я не хочу, чтобы ты за прошлое винил себя.
Просто имей ввиду — мне вполне хватит одного надгробья.
И больше не надо, договорились?»

* * *
Я тебе пишу: «... Мне очень понятна тоска тютчева, когда он идет вдоль большой дороги. Потому что он взывает к костям и праху. Или к ангелу, что в сущности не важно. Он хочет не потереться причинным местом через фланельку брюк об этот призрак, если бы тот явился на мгновение. Он просто хочет его обнять. НО НЕ МОЖЕТ.

А я мог. Как я мог обнять Олю, когда она уходила по улице после вечера 22 декабря в ОГИ, когда мы увиделись первый раз после разрыва. Мы стояли замерев какие-то 10 секунд на темной улице, чувствуя, как бьется у нас человечье сердце, но мы знали, что ближе нас уже никого не будет. И что изменить ничего невозможно.
И СЕРДЦЕ НА КЛОЧКИ НЕ РАЗОРВАЛОСЬ, — как сказал тот же Тютчев.
Ну что ж, зато теперь оно разрывается постоянно.»

Сердце разорвалось когда они ушли, став звездами..Я не говорю о них постоянно, но читая посты Лиса все время хочу ему ответить..А раньше стеснялась, хотя он почему-то удивительно нежно относился ко мне..
И Циничку я читала молча. Так же стеснялась открывать рот рядом с этой блистательной фантастичной женщиной..
Звезды..С ними не так темно ночью, но...Но так одиноко знать, что они теперь звезды, а не Циничка и Нефритовый Лис..