Был когда-то комсомол. Комсомол - это ярко выраженное лицемерие и рутина. Мухи дохли от тоски, залетая случайно в комнату где проводилось собрание комсомольцев.

Подходит ко мне замполит роты, с чудной украинской фамилией Сало, и говорит: "Через неделю комсомольское собрание. Выступишь?"
Я ему говорю: "Ладно"
Он: "Подготовь речь, я её сначала проверю"
Я ему: "Хорошо"
Проходит неделя. Я всё время откладывал подготовку речи с мыслью: "А, ...потом". За час до собрания я решил выступать без подготовки. Перед собранием подходит Сало и спрашивает: "Готов?" Я ему: "Конечно".
Надо сказать, что на собрании надо было вскрывать язвы на теле общества. Показывать на недостатки окружающих тебя комсомольцев и указывать им на путь спасения. В армии тогда была тема одна - "Борьба с неуставными отношениями". Наступило время собрания. Сижу на табурете среди остальной солдатни. Слушаю выступающего, жду свою очередь.
На том собрании комсомольцев роты присутствовал комбат, по прозвищу "Колючий".
После фразы "Теперь слово предоставляется рядовому Клюшкину" я вышел и стал за трибуной. Стою и думаю: "Надо только начать". Рядом со мной стоят "товарищи офицеры" с такими же каменными лицами. С полминуты я думал: "С чего бы начать ?" Спустя полминуты понял, что ничего я не скажу и решил: "Ну, и фига вам, "товарищи офицеры".
Минут пять я и "товарищи офицеры" стояли перед ротой с задумчивыми лицами. Они ждали мою речь, я упорно молчал. Первым моё молчание разгадал комбат. Колючий повернул ко мне голову: "У Вас всё ?" Я таким же образом повернул ему голову и сказал: "Да". Он: "Садитесь".
Я пошел и сел на место. Друган Лёшка Рыбин ("Рыба") с довольной рожей сообщил мне, что такой "зашибись-речи" он не слышал никогда и испытывая глубочайшее чувство благодарности он пожал мне руку.