Это цитата сообщения Venda1 Оригинальное сообщение

Начинаю понемножку, по мере написания, публиковать рассказ об улице моего детства, о детском взгляде на мир. Хочу заметить, что фотографий Плющихи в интернете не удалось найти в достаточном количестве, поэтому не все фотографии с Плющихи. Некоторые - из той же части Москвы, и просто наилучшим образом передают атмосферу(как например первые две). Если у кого-то из вас есть фотографии из тех мест, старые или современные, буду признательна.

.........................................................................

Когда тебе вот-вот исполнится три года, мир невелик и понятен. А все, что выходит за пределы прямой видимости, попросту исчезает, и существует только в странных и загадочных названиях, которые, тем не менее, прекрасно обслуживают немудреную географию детства. Вот только как запомнить их, как истолковать их значение?

Таинственный невидимый мир, шумящий за домами, куда уходят каждый день взрослые, подчинен какому-то непостижимому, но непреложно исполняемому распорядку, и моменты входа в него для меня сродни приобщению к большой тайне. Это смутно припоминаемое и немного волшебное в своей неопределенности и расплывчатости время - первый шаг в новое понимание реальности. Оно напоминает калейдоскоп, в котором беспорядочные пятнышки вдруг соединяются, образуя законченный узор. И какая же яркая радость от этих внезапных просветлений!

ВОСКРЕСЕНЬЕ... С воскресеньем все ясно: это особый день, когда родители поутру выглядывают в окно, говорят, что погода чудесная, берут тебя за обе руки, выводят на покатое крылечко и спрашивают:
- Ну, куда сегодня пойдем? На ДЕВИЧКУ или в СКВЕРИК?

Девичку, Девичье Поле, я не любила, она напоминала мне сказку про Буренушку. Там одна сестра, кажется, так и называлась - девичка. И хоть была она хорошая и добрая, но сказка ужасно неправильно заканчивалась, так что к горлу подступал комок, и ноги становились ватными. И я думала, что где-то на Девичке происходила эта несправедливая история, а одно из тех больших деревьев,что росли у дорожки - непременно закопанная в землю Буренка.

Кроме того была и причина попроще - уж очень далеко идти. Наша маленькая Плющиха в детстве казалась мне бесконечной, она терялась вдали, а Девичка была ее берегом, тем горизонтом, за которым уж совсем неизвестно, что. И даже любимая пешая забава, повисание на руках между родителями, не спасала от усталости. Поэтому я кричу, вызывая мамин вздох: "На скверик! На скверик!"

Скверик не любила мама, потому что там не было СВЕЖЕГО ВОЗДУХА, по-видимому очень ценного (судя по тому, с каким почтением она отзывалась об этом таинственном предмете), но совершенно мне ненужного. Мама тактично, но твердо уговаривает меня все-таки ПОДЫШАТЬ СВЕЖИМ ВОЗДУХОМ, и слыша непреклонность в ее голосе, я вдруг вспоминаю обидное чувство подвоха и разочарования, испытанного не раз, когда взросые восторгались свежим воздухом, а мне не удавалось увидеть ровным счетом ничего. Таким образом, свежий воздух связывается в голове с обманом, с обидным подвохом, и моя физиономия медленно, но верно начинает стягиваться к центру. Папа не дремлет, берет инициативу в свои руки и предлагает что-то очень заманчивое. Это слово я слышала раньше, но оно каждый раз неуловимо ускользало из памяти. И хотя слово это не менее загадочно, чем свежий воздух, и кроме неизвестности ничего не сулит, но я соглашаюсь после скверика "пойти туда, не знаю куда, посмотреть то, не знаю, что".

Почему? Во-первых, из-за папиной манеры говорить заговорщическим голосом и подмигивать, как будто тут есть какая-то тайна, которую он мне чуть позже сообщит. Во-вторых, потому что хоть я и знаю, что это - только игра, но уверена, что в этой прогулке, как и во всех подобных, мне обязательно будет показано и объяснено обещанное. И, может быть, я запомню это слово и нанесу новое название на карту своего мира.

- Но все-таки, что же это было за новое название? - рассуждала я сама с собой, шагая вприпрыжку между родителями и стараясь наступить на голову своей тени, - Очень трудное слово. Там есть что-то от лягушки и еще - от маленькой собачки нашей соседки, тети Розы. Ква... Моська... Никак не запоминается.

А воскресное утро тем временем идет своим чередом, и мы выходим из ворот на Плющиху, НАУЛИЦУ.
[319x480]

Ворота - это водораздел между домом и внешним миром. Каждый день, отраправляя гулять, бабушка давала мне наказ: "За ворота НАУЛИЦУ не выходи!" Как пограничный столб торчит у ворот покосившаяся и стертая гранитная тумба, старинная коновязь, как объяснила мне позже бабушка. На нее обязательно надо взлезть и спрыгнуть - своеобразный ритуал выхода в большой мир. А за воротами - совсем другая жизнь, более подвижная, более яркая и шумная. Нежная зелень светится на солнце, чирикают детские стайки, катаясь с горки у Дома Военных, что напротив.


[480x319]

В синее июньское небо за желтенькими конюшнями графа Льва Николаеввича втыкается острый шпиль высотки на Смоленской, так напоминающий мне шлем богатыря из сказки, а губы сами собой нашептывают имя этого архитектурного явления: "Штык? Нет.. Пик? Нет... Шпик! Точно! ШПИК!" Так рождается еще одна забавная ассоциация. И когда много позже, уже "подкованная", выучившая настоящие названия местной географии, гордая тем, что бабушкина гостья, массажистка Анна Васильевна, спросит: "Что тебе нравится, деточка?", я выразительно произнесу: "Шпик над зданием МИДа!". Немая сцена, бабушка в шоке.

Продолжение следует.
[319x480]