98. Кусочек Голодной степи
Как это все объять и написать так, чтоб вы меня поняли, я не знаю, но все-таки попробую. Это было время старенького Л.И.Брежнева, когда за его широкой спиной, как за большой ширмой, творились в государстве чудеса. Многие «жучки и паучки» почувствовали, что вожжи правления государства отпущены и можно делать все, что хочешь, как когда-то люди узнали, что рая нет и поэтому можно грешить. Нет, нам простому народу, все так же проповедовали что такое хорошо и что такое плохо, лозунги не изменились и звали к победам в труде, пятилетки планировались, а в кремле целовались в засос. Но что-то изменилось в настроении людей, люди слушали средства массовой информации и пропускали все мимо ушей. А что слушать, если там за «бугром», а многие туда уже ездили, даже бюстгальтеры совсем другие, я уже не говорю о жизни. Соседка Циля читала письма, восхищалась, и говорила: «вы не представляете себе какой там цимис, и что этот мой шлымазл зацепился за эту парикмахерскую и не хочет ехать?» Да, тогда уже ехали многие, но мы с моим дорогим другом Исааком поехали из Ташкента на маленький кусочек большой Голодной степи и вышли на железнодорожной станции Обручево, был такой академик. Товарищи по институту нам говорили - Куда вас черт несет?! – на что Исаак отвечал – Мы устали здесь вонять – конечно, не в прямом смысле, а в том, что нас бумага заела. Маленькая станция была пустынна, из вагона вышло два – три человека, и мы остались одни на платформе. Здание вокзала было одноэтажное, но добротные толстые деревянные двери привлекли мое внимание и я поинтересовался у своего товарища, что это за двери, и что подобных дверей я еще не видел. Он мне объяснил, что это здание и водокачка что рядом с ним, построены сто с лишним лет назад, батальоном царского генерала М.Н.Аненкова, которому в Самарканде когда-то поставили памятник, а потом, не смотря на его выдающиеся заслуги, при советской власти убрали, и только потому, что он царский генерал. Это все меня так заинтересовало, что я подошел к этому историческому зданию, прикоснулся к истории и увидел, что оно еще прилично выглядит, и даже огромная круглая печь обшитая железом вполне целехонька. Темный кирпич здания, чуть желтоватый был словно из гранита, ни трещин, ни сколов, вот это качество, пол из плитки местами выщербленный, но тоже еще крепкий. Я вам потом расскажу, как нас принимали в тресте, а сейчас чуть – чуть истории. Сначала царское правительство намеривалось построить железную дорогу Оренбург – Ташкент, но исходя из стратегических соображений генерал Скобелев пробил на самых верхах строительство Забайкальской военной железной дороги от Красноводска до Ашхабада, и далее до Самарканда. В 1899 году первый поезд пришел из Самарканда в Ташкент. Строили дорогу с 1880 по 1899 год в труднейших условиях. Пустыня Кара – Кум двигала песчаные барханы на участки строительства, жара до 60 градусов накаляла металл как в печке, капризные реки в половодье сметали вновь построенные мосты, меняли русла, поэтому русла рек приходилось крепить, сажать деревья, но для развития края и стратегических нужд дорога была нужна как воздух. Дорога была нужна и для освоения Голодной степи, которое началось по сути еще в 1869 году, когда начались изыскательские работы Туркестанского генерал – губернаторства во главе с Кауфманом К.П. Готовился проект орошения 44тысяч десятин. После Хивинского похода генерала Скобелева М.Д. царская администрация выделила средства на строительство ирригации. С приходом на трон Александра третьего, а потом смерти Кауфмана и Скобелева, глобально мыслящие реформаторы уходят в отставку и проекты ирригации откладываются до прихода другого царя. Только опальный князь, двоюродный брат царя, он же Николай Романов – Искандер строит каналы Искандер – арык и Ханум – арык в честь своей жены, с использованием вод реки Чирчик. В 1890 году он же строит Николаевский канал – Николай – 1, оросивший 7000 десятин земли. В царствование Николая – 11 Россия просыпается ото сна и в 1906 году будет построена за 6 лет железная дорога Оренбург – Ташкент. Производство хлопка вырастит в 1400 раз и составит до одного миллиона тон сырца. Пятого октября 1913 года построен Романовский канал для орошения 20000 десятин земли. В жизни Туркестанского края начинается эпоха мирного завоевания безводных просторов, которые полстолетия тому назад были присоединены к России. Наличие железной дороги позволило вести работы по строительству каналов при помощи экскаваторов.
После гражданской войны образуется Туркестанская автономия в составе РСФСР, а затем ее раздробят в связи с идиотской национальной политикой на этнократии при образовании СССР. В советское время масштабные работы по освоению Голодной степи начнутся только после ВОВ в 1949 году. Будет построен Южный – Голодностепский канал, которому позже будет присвоено имя Акопа Абрамовича Саркисова руководителя освоения степи. Благодаря комплексному освоению земель, Голодная степь стала лабораторией передового опыта для всего мира, а также опыта осушения морей – хлопок получили а Аральское море осушили.
Вот в такую историю мы вляпались с Исааком и отступать было некуда, и мы пошли пешком в трест Гидрострой продолжать традиции голодностепстроевцев. Если станция называлась Обручево, то поселок в котором был трест Гидрострой назывался Ульяново, но на Ульяново он был явно не похож, слишком все было убого. Недаром на стеле где было написано, что партия ум, честь и совесть народа, все буквы были срублены. Управляющий треста Алексей Семенович и главный инженер Юрий Андреевич, его зам Вячеслав, встретили нас приветливо, ознакомили вкратце с планом работ строительства двух крупных насосных станций и определили наше место жительства в одноэтажной гостинице треста с двориком. Начальник отдела кадров Шура и ее зам Лариса приняли наши документы и познакомили нас с сотрудниками треста: начальником производственного отдела Афанасием, зам управляющим по финансам Лилей Николаевной, диспетчером Уралом, главным бухгалтером Паладием и другими сотрудниками. Теперь технический отдел треста состоял из начальника Исаака, старшего инженера Вадима и инженера Тани. Это потом вскоре меня переведут начальником строительной лаборатории и у меня появятся подчиненные техники Марьям и Любовь Степановна, а пока мы занялись ревизией всей проектно-сметной документацией на все объекты строительства. Началась наша челночная жизнь между проектным институтом Средазгипроводхлопок в Ташкенте и трестом. У нашей сотрудницы Тани было педагогическое образование, поэтому ей было трудно разбираться в технических вопросах, но вот в архиве техотдела она навела хороший порядок. Таня была не разговорчивой, застенчивой, лет ей было двадцать семь. Это была светловолосая девушка среднего роста, симпатичная, с серыми глазами, с хорошей фигуркой, но что-то в ней было необычнее в обращении с людьми. Она часто смущалась, краснела и никогда никого не обсуждала даже если была и недовольна чем то. Я иногда думал, как эта девушка сюда попала, в этот поселок, где мало русскоязычного населения, нет кинотеатра, как она проводит свое свободное время, почему не ездит в столицу? А может быть она отпрыск тех русских тысячников которых советское правительство на заре революции направляло по всем захолустьям поднимать культуру и знания местного населения, а может быть она родственница тех отважных строителей что строили Закаспийскую железную дорогу, которая теперь снабжает нас строительными материалами? Но эти вопросы так и не получили ответа, потому что на меня навалилось столько работы с открытием строительства Третьей насосной станции, что все остальное отошло на второй план. Наш маленький вклад с Исааком в освоение степи заключался в том, что Третья насосная в отличие от первой и второй была сухая по напорной грани, и на сооружениях уложен качественный бетон. Где же вы все, мои дорогие сослуживцы? Как трудно жить в эпоху дурацких, бездумных перемен!
