В основе любви вещи материальные. Любить можно только то, что существует. Даже, когда мы любим «проявления», то носители их – тоже материальные. Даже, когда мы любим свой идеал, мы создаем у себя его «материальный» образ. Любовь выражается в нас как желание иметь предмет любви, либо ему принадлежать, но непременно быть в контакте. Любовь – это способ увеличить свои возможности, свое присутствие в этом мире. Утрата любви болезненна тем, что мы как бы уменьшаемся, занимаем меньше места, появляется угроза полного нашего исчезновения, которое могут просто не заметить.
Каким образом происходит влюбленность? Почему такое сочетание внешних форм, сопутствующих звуков, запахов, расцветок, вдруг оказывается потребным нам? Вряд ли удастся это определить, а если удастся, то это будет равнозначно раскрытию смысла жизни. Скорее всего, в основе этого чувства лежит задача продления жизни, поддержания ее неразрывного существования. А чтобы не пугать нас неизбежным завершением, мы лишены такого качества, как наследственная память, т.е. передачи предыдущего опыта через гены. Каждый из нас начинает как бы заново, отбросив весь предыдущий опыт жизни предков. Для его освоения человеку, как ни одному другому животному этого мира, дан долгий срок развития до взрослой, самостоятельной особи – 12-15 лет. Таким образом, мы обречены повторять ошибки наших предшественников во всем: в работе, быту, любви, общении, творчестве. И это правильно, потому, что в противном случае, в человеческих отношениях исчезло бы творчество, которое обязательно подразумевает наличие непознанного. Ортодоксальное учение еще не значит однообразного отношения к окружающему миру. При простом копировании, как случилось бы при наследственной передаче информации, мы приобрели бы множество табу – внутренних запретов, которые делали бы нас осторожными, лишали возможности рисковать, а значит, приобретать новое.