[459x700]

Как можно знать, влюбился ты или нет? И как приходит это загадочное
чувство? На Эспаньоле она знала многих молодых людей, но не ощущала по
отношению к ним ничего, кроме привязанности. Мария встала и подошла к окну. Лунный свет серебрил гребни волн, и, глядя
на бесконечное движение моря, она мечтала о том, что, возможно, когда-нибудь
полюбит так же сильно, как любил Рамон. Где-то там, далеко, есть человек,
который сможет пробудить в ней любовь и которого она будет любить до конца
своих дней.
Ее сердечко забилось сильнее, когда она представила себе этого
загадочного человека, который однажды ураганом ворвется в ее жизнь. Он будет
высоким, сильным, загорелым, со счастливой улыбкой на губах, думала Мария, и
они будут любить друг друга до безумия. Она забралась обратно в постель,
свернулась калачиком и моментально уснула. И во сне она видела своего
избранника, который нес ее на руках, нежно целуя.

Она не знала тогда, кто он такой. Она видела только высокого, красивого
мужчину, который, несмотря на сковывавшие его цепи, шел по палубе с
независимым видом. Он ступил на галеон с гордо поднятой головой, как
завоеватель, во взгляде его не было ни страха, ни сомнения - он смотрел на
окружающих с вызывающим высокомерием. Свежий ветер шевелил его черные до
плеч волосы, белая рубашка тонкого голландского полотна была разорвана почти
до пояса, обнажая крепкую, мускулистую грудь, на левом плече и рукаве
темнели пятна крови, кожаный камзол и штаны были изодраны в клочья, на
чулках зияли огромные дыры, и только тускло поблескивающие серебряные пряжки
на туфлях странно контрастировали с лохмотьями.Почувствовав, видимо, что за ним наблюдают, он обернулся и поднял голову.

Мария была поражена взглядом необыкновенных зеленых глаз. В них было столько
глубокого страдания, стояла такая невыносимая мука, что у нее возникло
непреодолимое желание утешить его. Но не только боль и страдание - ярость и
ненависть читались в этом взгляде. Она почувствовала себя неуютно, по спине
побежал неприятный холодок, и мысль об утешении вмиг пропала. Боже! Как же
он ненавидит нас! "Придет день, - яростно поклялся он, - придет день, и я убью тебя,
Диего Дельгато, и твоя сестра будет моей невольницей. И я буду так же добр к
ней, как ты был к Элизабет, и так же милостив, как ты будешь к Каролине. Ты
поплатишься за то горе, что принес мне, и женщина, стоящая рядом с тобой,
заплатит за все, что я сегодня потерял. Клянусь всем, что мне дорого!"

[600x450]enter>

Она обыкновенная
испанская потаскушка, да к тому же из рода Дельгато. И хотя ему казалось,
что он с презрением выкинул из головы все мысли о ней, с того вечера образ
Марии начал преследовать его. По ночам, долгими часами ворочаясь на
пропитанной потом соломенной подстилке, он представлял Марию такой, какой
увидел в тот вечер, и взгляд ярко-синих глаз вызывал в его груди странное
стеснение, а изгиб губ будил чувства, которые, как ему казалось, давно
умерли. По утрам, когда она проезжала верхом мимо хижин невольников, кровь
бросалась ему в голову. Все это было странно и непонятно.

Мария собирала цветы на поляне и, услышав слабый шорох, не обратила на
него внимания, решив, что к ней направляется кто-то из слуг. Неожиданно
из-за деревьев выбежал Габриэль. Тяжело дыша после быстрого бега и, крепко
сжимая в руке короткую саблю, он посмотрел на Марию так, что, выронив цветы,
она в испуге начала пятиться к стоящей у дерева лошади.
- Не смей! - тихо и спокойно сказал он. - Я все равно успею раньше тебя.
От страха у Марии пересохло в горле, она с трудом сглотнула, с ужасом
осознав, с какой опасностью столкнулась. Босиком, в простом домашнем платье,
со свободно падающими на плечи вьющимися черными волосами, девушка казалась
еще моложе и меньше ростом, и Габриэль на какое-то мгновение заколебался -
ему показалось, что она совсем ребенок, но память о пережитых несчастьях
вернула его к действительности, и он решительно направился к ней.
Мария не знала, собирается ли он убить ее или только взять заложницей, но
ни в том, ни в другом случае не желала сдаваться без боя. Что-то на
мгновение отвлекло внимание Габриэля и, улучив момент, она бросилась к
лошади. Но прежде чем Мария успела преодолеть половину пути, крепкие руки
схватили ее за плечи.
Испугавшись не на шутку, она, как дикий зверек, начала отчаянно
сопротивляться, отбиваясь руками и ногами, стараясь ударить его как можно
больнее. Отбросив саблю в сторону, Габриэль схватил ее за талию и одним
махом перекинул через плечо. Отойдя на несколько шагов, он бесцеремонно
бросил ее на листья папоротника и опустился рядом.
От удара у Марии потемнело в глазах, а когда она немного пришла в себя,
из ее груди вырвался то ли стон, то ли крик - смесь страха и негодования -
девушка увидела над собой бородатое лицо англичанина. Намерения его были
ясны. Отчаянно пытаясь освободиться, Мария стала вырываться и царапаться. Но
все усилия были тщетны. Большое сильное тело придавило ее к земле, и она в
ужасе услышала, как рвется платье, и почувствовала, как грубые мозолистые
руки прикоснулись к ее груди.
- Пожалуйста, пожалуйста, не надо, - прошептала она, задыхаясь от борьбы.
От неожиданно нахлынувших на него чувств дыхание Габриэля стало
прерывистым. Когда в пылу борьбы, пытаясь вырваться из его крепких рук, она
невольно прижималась к нему всем телом, с ним начинало твориться что-то
странное; откуда-то из небытия возникали давно забытые ощущения. Он и не
думал, что в нем может загореться страсть, ему просто хотелось быстро и
грубо овладеть ею и продолжить свой путь. Но что-то произошло, случилось
нечто такое, чему он не мог найти объяснения. Габриэль вдруг понял, что
действительно хочет обладать Марией, но не месть была тому причиной. Чувства
эти вызвало извивающееся в его руках мягкое и нежное женское тело. Реакция
на ее близость удивила и испугала Габриэля, и чтобы успокоиться, он стал
убеждать себя, что все это легко понять - просто после смерти жены он долгое
время не был близок ни с одной женщиной.
Воспоминания о несчастной Элизабет, погребенной под корабельной балкой,
подхлестнули его, и с непонятной ему самому злостью он приник к губам Марии.
Он был груб и сделал ей больно. Не отрываясь от ее губ, он резким движением
задрал подол платья, намереваясь как можно скорее овладеть ею. Она должна
заплатить за все, что он потерял! Но прикосновение к ее губам и нежной коже
ее хрупкого тела сыграло с ним злую шутку - страстное желание возмездия, так
долго изводившее его, не дававшее покоя ни днем, ни ночью, стало меркнуть, и
другое, совершенно необъяснимое чувство неожиданно нахлынуло на него.
Смущенный этим внутренним противоречием, он оторвался от Марии, поднял
голову и посмотрел на нее так, будто на ее лице мог прочитать ответ на
мучивший его вопрос. Ее разметавшиеся волосы черным веером лежали на зеленых
листьях папоротника, в чудесных, обрамленных пушистыми темным ресницами,
миндалевидных глазах, которые не отрываясь смотрели на него, стояли слезы.
Взгляд Габриэля остановился на губах Марии и, увидев, как они припухли, он с
удивлением почувствовал нечто слабо напоминавшее сожаление или раскаяние,
отметив, однако, что это придало еще больше очарования чувственным линиям ее
рта. Взгляд его заскользил вниз по тонкой нежной шее и бархатистой коже плеч
туда, где из разорванного лифа платья выглядывали маленькие груди с манящими
коралловыми бугорками сосков. Боже правый! До чего же она соблазнительна! Но
как же он глуп, раз позволил этим прелестям заманить себя в ловушку! Он
попробовал сопротивляться нахлынувшему на него безумию, отчаянно цепляясь за
мысли, которые так долго питали в нем жажду мести, не давая расслабиться ни
на минуту, но они ускользали, оставляя его один на один с безрассудным
желанием еще раз погрузиться в этот омут, ощутив сладостный вкус ее губ, и
не с мстительным чувством боли и обиды, а с нежностью, на которую еще была
способна его огрубевшая душа. Он отчаянно боролся с самим собой, но желание
оказалось сильнее любых доводов, и со стоном Габриэль вновь жадно припал к
ее губам.
Он совсем другой, этот поцелуй, - эта мысль, как туманное облако,
медленно проплыла в сознании Марии" В первый раз ей было больно и неприятно,
но сейчас.., о таком поцелуе она всегда мечтала и, отдавшись еще непонятному
ей порыву, неумело ответила на него. Ощущения, о которых она могла только
мечтать, заполнили все ее существо: его рот пьянил и возбуждал, под нежными
прикосновениями его пальцев соски стали твердыми, и теплая сладостная боль
разлилась под ложечкой. Все это было похоже на сумасшествие. Но
противостоять упоительному безрассудству она была не в силах: руки, как ей
казалось, против воли обхватили плечи Габриэля Ланкастера, пальцы
затрепетали от прикосновения к его коже, и, приоткрыв рот, она полностью
отдалась нахлынувшим на нее чувствам.
Такая неожиданная ответная реакция озадачила Габриэля, и, приподняв
голову, он с изумлением посмотрел на Марию. Что с ней произошло? А может
быть, с ним? Почему она перестала сопротивляться? Почему он так жаждет ее? И
желание это нарастало с удивившей его остротой. Ответов на эти вопросы он не
находил, прекрасно понимая, что поведение его граничит с безумством, и был
не в состоянии противиться манящей силе ее губ, притягательности нежного
тела. Проклиная себя за глупость, Габриэль дал страсти, настойчиво
требовавшей выхода, свободу, и его губы снова потянулись к Марии, чтобы
насладиться пьянящим вином ее поцелуя.
От обилия незнакомых ей доселе чувств и ощущений Мария обо всем забыла и
не замечала ничего, кроме обнимающего и целующего ее человека, чьи уверенные
руки скользили по телу, вызывая приятное возбуждение. Какое необыкновенное
чувство она испытала, когда его ладонь мягко легла ей на грудь! А когда,
склонившись над нею, он нежно коснулся губами ее соска и принялся жадно
ласкать языком, Мария громко застонала от наслаждения. Она ощущала растущее
в ней напряжение и страстно хотела лишь одного - дать ему выход, сама до
конца не осознавая смысл своего желания. Ее бедра инстинктивно прижимались к
бедрам Габриэля. Ощущение напряженно пульсирующей плоти между их тесно
прижатыми друг к другу телами привело Марию в страшное возбуждение, она
заметалась, неумело пытаясь утолить растущую где-то внутри нее голодную
боль, становившуюся с каждой секундой все настойчивее и требовательнее. Ее
руки обхватили голову Габриэля, побуждая оторваться от ее груди, - она
жаждала поцелуев - ив его затуманившемся взгляде она прочитала страстное
желание, которое отозвалось в ней новой волной возбуждения. Она стала
осыпать поцелуями его лоб, нос, щеки, и эти прикосновения рождали в ней
новые сладостные ощущения.
Когда их губы встретились, Мария вся пылала - разбуженная Габриэлем
страсть рвалась наружу. В этот момент она была готова на все. Не имело
значения ни то, что она лежала на смятом папоротнике, ни то, что в любую
минуту их могли обнаружить. Весь мир, все вокруг отошло куда-то на задний
план. Для нее сейчас существовал только англичанин и его губы.., поцелуи, о
которых она всегда мечтала.
Габриэль тоже дал волю своим чувствам, погружаясь в мир желания, которое,
как никогда, беспощадно пожирало его изнутри. Он хотел эту женщину, хотел
так отчаянно, так безрассудно, что ее нежные ласки были для него мучительны.
Ее руки, гладящие его волосы, естественные движения ее тела, когда в порыве
чувств она прижималась к нему, кончик языка, неуверенно исследовавший его
рот, - он не мог сопротивляться этому. Руки Габриэля лихорадочно заскользили
по телу Марии, и пальцы нащупали мягкие завитки волос между ног. Его ласки
становились все настойчивее.
Мария уже не владела собой, ее трясло, как в лихорадке. Дыхание стало
прерывистым, и частые, короткие вздохи, казалось, причиняли ей боль. Она ни
о чем не могла думать - слишком много новых, неведомых ранее ощущений
пришлось ей испытать в эти минуты. Все происходило как будто во сне. Она
инстинктивно отвечала на чувственные ласки, неожиданно проснувшиеся в
молодом теле желания требовали удовлетворения. И только тогда, когда,
раздвинув ей ноги, он потянулся к веревке, стягивающей вместо пояса его
штаны, Мария наконец поняла смысл происходящего.
Она замерла в испуге, как будто на нее вылили ушат холодной воды. Ужас
сковал ее. О Боже! Что на нее нашло? Не дьявол ли околдовал ее? С трудом
оторвавшись от его губ, она решительно уперлась руками ему в плечи.
- Остановитесь, сеньор! Умоляю вас, остановитесь!
Габриэлю показалось, что он слышит чей-то голос, но смысл слов оставался
ему непонятен. Он пребывал в каком-то странном состоянии, будто находился в
тумане, и даже попытки Марии высвободиться не сразу дошли до его сознания.
Он смутно ощущал, что что-то произошло, изменилось, что девушка, еще минуту
назад тесно прижимавшаяся к нему, вдруг перестала быть податливой, а ее
упоительные губы избегают его. Все еще находясь во власти гипнотического
чувства, он замотал головой, как бы отказываясь верить тому, что Мария, не
желая быть добровольной жертвой, оттолкнула его, и, вновь припав к ее губам,
погрузился в водоворот чувств. В этот-то момент Габриэль и услышал звуки,
заставившие его вернуться к действительности.
Одним движением он вскочил на ноги. Шум шагов приближающихся людей и лай
собак становились все громче. Габриэль бросился туда, где на траве лежала
брошенная им сабля, и только успел поднять ее, как первый испанец,
вооруженный мушкетом, выбежал на поляну. Не более чем через секунду появился
второй, с трудом удерживая на цепи двух лающих псов. Чувство бессильной
злобы захлестнуло Габриэля. Какой же он дурак, раз потерял здесь столько
времени! Вместо того чтобы бежать отсюда как можно быстрее, дал возможность
своим мстительным замыслам взять над ним верх. Нет, он не просто дурак, а
дурак дважды, потому что позволил себе запутаться в паутине страсти,
сотканной женщиной из рода Дельгато! Но если быть честным, ему некого было
винить, он хорошо знал, на какой риск шел, убегая из неволи, так же как и
то, что наказанием за такой поступок может быть смерть. Габриэль был готов к
ней, и рука его еще крепче сжала рукоять сабли. В какой-то момент он
почувствовал сожаление, что не успел расправиться с Диего и что не успел...
Ему не хотелось думать об этом, потому что даже сейчас все его чувства
находились в страшном смятении, он так до конца и не осознал, что же
произошло между ним и Марией Дельгато.Должно быть, она вскрикнула, потому что Габриэль обернулся к ней, и в
этот момент на поляну вслед за другими испанцами выскочил Хуан Перес. Он
тяжело дышал после быстрого бега, и на его правом виске красовался огромный
лиловый синяк.
- Не дай ему уйти! Стреляй в него, идиот! Убей его!
Габриэль резко обернулся, чтобы лицом к лицу встретить новую опасность, и
в этот момент мушкет выстрелил, окутав стрелявшего облаком черного дыма.
Последнее, что, падая, мельком увидел Габриэль, было испуганное лицо Марии.
Потом темнота заволокла все вокруг, и наступило полное забвение.

[600x450]>

Пилар думала иначе. Однажды в сентябре, когда Марии уже исполнился
двадцать один год, она поделилась с ней своими сомнениями:
- Я беспокоюсь за тебя, моя голубка, не хотелось бы, чтобы ты вышла замуж
за нелюбимого. И мне кажется противоестественным, что никто до сих пор не
претендовал на руку такой хорошенькой молодой девушки. - Мария отвела
взгляд, и это не ускользнуло от Пилар. - Я знаю немало молодых людей здесь,
на Эспаньоле, кто с радостью бы стал ухаживать за тобой, стоит их только
немного поощрить. Но, я думаю, ты намеренно держишь их на расстоянии. Если
бы я не знала, то подумала бы, что ты ждешь возвращения покинувшего тебя
возлюбленного...
Мария ничего не ответила и, отвернувшись, с преувеличенным интересом
принялась отбирать платья для поездки в Панама-сити. Пилар недовольно пожала
плечами, и к радости своей подопечной, не стала возвращаться к этой теме.
Ночью, лежа без сна, Мария вспомнила ее слова. Неужели дуэнья сказала
правду? Неужели она действительно ждет возвращения покинувшего ее
возлюбленного? Но она же еще никого не любила, никто из мужчин не смог
заставить затрепетать ее сердце.., кроме англичанина. А он, с грустью
подумала Мария, так и не стал ее возлюбленным... Прошло столько времени, а
она все еще горюет о нем! Глаза защипало от слез. Это же безумие! Значит,
Пилар была права - она ждет его возвращения и бессознательно сравнивает всех
знакомых мужчин с высоким, широкоплечим зеленоглазым англичанином, с тем
образом, который все еще хранит в своем сердце.

[600x450]

Габриэль вяло улыбнулся. Они хорошо понимали друг друга, и единственное,
что Зевсу никак не удавалось постичь, так это причину нежелания капитана
принимать участие во всеобщем веселье. Но для Габриэля существовала только
одна женщина, которую он хотел заставить страдать. Однажды она уже опутала
его паутиной желания, вытеснив мысли о возмездии из его головы. Но этого
больше не произойдет, если Мария Дельгато еще раз попадется ему в руки. Если
такой день когда-нибудь настанет.., все будет по-другому...

Навстречу им, качаясь из стороны в сторону, шел пьяный дю Буа. Он тащил
двух упиравшихся женщин, крепко ухватив здоровенными ручищами их запястья.
Одна, ростом поменьше, отчаянно отбивалась, насколько это было возможно в ее
положении, другая, ростом почти с француза, сопротивлялась не менее
решительно. Габриэль едва сдержался от смеха, увидев оторопевшее лицо женщины, но
наблюдать эту забавную сцену дальше он не смог, так как ему пришлось
противостоять яростному отпору маленького существа.
- Стой смирно, - проворчал он, с трудом справляясь с воинственным
созданием, которое всеми силами пыталось вырваться из его рук. - Не знаю,
что ты там вообразила, но я не собираюсь обижать тебя. Прекрати! Ты ведешь
себя очень глупо!
Услыхав его голос, женщина резко повернула голову, и он увидел широко
раскрытые от удивления ярко-синие глаза.
- Англичанин! - пролепетала она. - Ты жив? Габриэль замер, руки его
напряглись, зеленые глаза жадно рассматривали желанные черты пленницы.
- Мария! - медленно, с наслаждением произнес он. - Мария Дельгато!
Сказать, кто больше удивился этой неожиданной встрече - Мария или
Габриэль, - невозможно. Мария была уверена, что Ланкастера нет в живых, но
как только он заговорил, сразу же узнала его голос. Потемневшими от
нахлынувших чувств глазами она жадно рассматривала до боли знакомые черты и
не находила слов.
Восторг и ужас охватили ее от прикосновения сильных рук, до боли сжавших
ей плечи; сердце разрывалось от неудержимой радости, что он жив, и трепетало
при мысли о том, что она попала в плен к человеку, который имеет право
ненавидеть и презирать имя Дельгато и мстить всем членам этой семьи за
перенесенные страдания. Она вгляделась в его бронзовое от загара, худое
лицо: он мало изменился, только черты лица стали жестче, взгляд суровее, да
в ухе блестела большая золотая серьга с изумрудом - годы, проведенные среди
берегового братства, наложили свой отпечаток. Встретившись с ним взглядом,
Мария смутилась и, медленно опуская глаза, вдруг заметила тяжелую золотую
цепь, которую Габриэль носил на шее. Страх охватил ее, когда она поняла, что
символизировало для него это украшение. Но мысль, что сейчас она полностью
находится в его власти и он может делать с ней все, что ему угодно, как ни
странно, не только не пугала, но, наоборот, возбуждала ее.
Когда волнение и радость неожиданной встречи наконец-то улеглись,
Габриэль с восхищением стал рассматривать Марию, отметив про себя, что за
прошедшие три года она необычайно похорошела. Она была так красива, так
желанна, и она была его пленницей...
Он смотрел на нее, и никаких мыслей о возмездии не было и в помине,
наоборот, внезапно он ощутил странное чувство облегчения. Он все-таки нашел
ту, чей образ преследовал его все эти годы, ту, что околдовала и одурманила
его, и чье лицо он помнил лучше, чем лицо бедной Элизабет. Он замер,
пронзенный этой кощунственной мыслью. Маленькая ведьма опять пытается
опутать его своими чарами, чтобы он забыл, что она из рода ненавистных и
презренных Дельгато. Он непроизвольно сжал ей плечо, и Мария поморщилась от
боли.
- Неисповедимы повороты судьбы, - тихо сказал Габриэль, - и скоро ты
узнаешь, что тебя ждет именно то, что дочь Дельгато заслуживает получить из
рук Ланкастера.

[600x450]

На площади воцарилось молчание. Через минуту Габриэль и его спутники уже
направлялись к приготовленному для них богатому купеческому дому. Всю дорогу
он поддерживал падавшую от усталости Марию за талию, но на подступах к дому
неожиданно подхватил ее на руки и так и внес в дом. Остановившись перед
дверью, за которой располагались предназначенные для него покои, он странно
посмотрел на Марию. Его глаза были совсем близко; кровь застучала у нее в
висках, и сердце забилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из
груди. Она с трудом сглотнула - от переживаний у нее пересохло во рту - и
наконец решилась спросить:
- Что ты собираешься со мной сделать? Странная улыбка промелькнула на
лице Габриэля - она не была доброй, но и злой ее тоже назвать было нельзя.
- Хочу узнать, так ли сладко отмщение, как мне однажды показалось, -
сказал он хрипло, открывая ногой дверь.

Габриэль внимательно разглядывал спящую
девушку, мучительно стараясь понять, почему он так легко поддается ее чарам,
забывая в ее присутствии об изводившей его многие годы неукротимой жажде
мести; почему, глядя на нее, он ощущает только неодолимое, страстное желание
вновь испить пьянящую сладость ее поцелуев, которую он однажды уже вкусил,
почувствовать прикосновение нежных рук, увидеть прекрасные удивленные глаза,
в которых горит огонь желания. Не находя ответов, он с чувством легкого
раздражения скинул халат и осторожно лег на кровать.
Мария зашевелилась во сне, когда Габриэль придвинулся ближе, и, словно
почувствовав его присутствие, медленно открыла глаза. Увидев совсем рядом
знакомое худое лицо, она, еще не пробудившись ото сна, улыбнулась и
пробормотала:
- А, англичанин! Ты ушел так давно, и я уже начала думать, что ты бросил
меня!
Габриэль невольно улыбнулся в ответ и, обняв Марию, притянул ее к себе.
- Бросить тебя? После того как я столько времени мечтал о тебе? Никогда!
Габриэль даже не осознал, что в этот момент впервые сказал то, о чем
боялся думать; он чувствовал, как по всему телу разливается тепло, и его
единственным желанием было поцеловать ее. И коснулся ее губ с неожиданной
для обоих нежностью.
Все еще находясь в полудреме, Мария инстинктивно ответила на его поцелуй.Податливость Марии удивила и обрадовала Габриэля, кровь сильнее застучала
у него в висках. Сквозь тонкую ткань шелковой сорочки, единственную
преграду, разделявшую их, он чувствовал жар ее тела - она вся горела от его
ласк. Габриэль нетерпеливо сорвал сорочку и, отбросив ее в сторону, прижался
к обнаженному телу Марии.
У нее захватывало дух при каждом его прикосновении; она, как кошка,
выгибалась от удовольствия, когда его руки медленными ритмичными движениями
гладили ее спину. Мария почувствовала, как наливается грудь, твердеют соски
и сладкая истома разливается по всему телу. Она потеряла над собой контроль
и, поддавшись инстинкту, стала жадно ласкать мускулистое тело Габриэля.
Движения ее нежных рук доставляли Габриэлю неизъяснимое наслаждение, и не
в состоянии больше сдерживать растущую страсть он приник к губам Марии,
своими поцелуями разжигая в ней ответное чувство. Руки его нежно ласкали ее
грудь, и от вожделения у нее замирало сердце. А когда он коснулся языком,
сначала одного, а потом другого соска, Мария застонала от нахлынувшего на
нее блаженства. Дыхание ее стало прерывистым, сердце билось так сильно, что,
казалось, вот-вот выскочит из груди, и все тело было охвачено огнем,
пожиравшим ее без остатка. Пальцы Марии запутались в волосах Габриэля, и она
притянула его еще ближе, настойчиво требуя поцелуев и ласк...
Это было похоже на сумасшествие, но она не желала прекратить это
сладостное безумие, ей хотелось, чтобы оно продолжалось бесконечно.
Неожиданно возникшая в чреслах боль затмила все другие ощущения, и Мария,
словно ища защиты, беспомощно прижалась к Габриэлю.
Габриэль не торопился. Он чувствовал, какие страсти бушуют в этом хрупком
теле, и стремился настойчивыми ласками довести Марию до исступления, чтобы
вместе испытать наслаждение и блаженство, когда тела их сольются в экстазе.
Каждое ее прикосновение вызывало в нем бурю эмоций, и ему становилось все
труднее управлять собой, противиться неотступному желанию поскорее
погрузиться в пучину восторга.
- Лежи спокойно, моя испанская тигрица, - шептал он Марии, нежно
покусывая мочку ее уха. - Лежи смирно, и я доставлю наслаждение нам обоим.
После сегодняшней ночи тебе уже не надо будет меня бояться. Но пока ты не
стала женщиной, я не хочу спешить.
При этих словах Мария замерла. Глаза ее стали огромными от удивления.
- Ты уже знаешь? - спросила она смущенно. Увидев зардевшееся лицо Марии,
Габриэль почувствовал неизъяснимую нежность и, поцеловав ее в уголок рта,
прошептал:
- Да, я знаю. И я скажу тебе откуда, но только позже.., много позже.
Не дав ей опомниться, он вновь стал целовать ее, и они погрузились в мир
блаженства, где обитают только влюбленные. Движения Габриэля становились
настойчивее, а ласки все более жаркими. Он жадно ласкал ее плечи, грудь,
бедра, вызывая в ней взрыв все новых и новых эмоций.
Неожиданно Мария вздрогнула.
- Не пугайся, - прошептал Габриэль. - Я буду очень нежен и постараюсь не
делать тебе больно, а если и сделаю, то только один раз. - Он поцеловал ее.
- После сегодняшней ночи тебе, любимая, с каждым разом это будет все
приятнее.
Мария неслась в водовороте чувств, поцелуи Габриэля и запах его тела
пьянили ее, желания и чувства рвались наружу и, не находя выхода, отдавались
томительной болью во всем теле. Вдруг ни с чем не сравнимое ощущение
поразило ее, как будто горячий сноп света пронзил все тело. Мария замерла от
неожиданности. И в этот момент с осторожностью и нежностью, которой он
раньше не знал за собой, Габриэль овладел ею.
Она почти не почувствовала боли, во всяком случае не обратила на нее
внимания, потому что была поражена приятным ощущением, заполнившим все ее
существо. Теперь она женщина, и девственность свою отдала мужчине, о котором
столько мечтала.
Габриэль двигался медленно, почти лениво, и боль, которую она ощущала в
своих чреслах, пожирая ее изнутри, возрастала с каждым его движением. В
порыве чувств она приподнималась и снова падала. Она вся горела, охваченная
новыми, неизвестными прежде ощущениями. И каждый раз, когда их тела
соприкасались, из ее груди вырывался стон, крик - она не знала, как выразить
то наслаждение, тот восторг, который бурлил в ней и рвался наружу. И вот,
когда Мария уже думала, что сойдет с ума от невыразимого наслаждения, все,
что накопилось в глубине ее тела за эти сладостные минуты, взорвалось
невероятным исступленным восторгом.
Слабый крик благодарности, похожий на стон, сорвался с ее губ. Она была
настолько ошеломлена происшедшим, что, казалось, перенеслась в какое-то
другое измерение, не видя и не слыша, что происходит вокруг; и только когда
Габриэль освободил ее от тяжести своего тела, Мария понемногу стала
возвращаться к реальности. Он ласково обнял ее и поцеловал в лоб. "Может
быть, я и пленница, - засыпая думала Мария, - но это такой сладостный плен,
о котором я не могла и мечтать". И словно это было самым обычным для нее
делом, Мария придвинулась к Габриэлю и, положив голову ему на плечо, крепко
уснула.

[600x450]


Они лежали, тесно прижавшись друг к другу, и Мария ощущала предательскую
слабость во всем теле. Как ей хотелось сильнее прижаться к нему,
почувствовать его ласковые руки на своем теле, ощутить вкус его страстных
поцелуев. Она уже совсем было решила сдаться, как вдруг неожиданно в ее
воображении возник образ отца, и она услышала голос Диего:
"Шлюха! Дрянь! Где твоя гордость? Ведь ты же Дельгато, а он Ланкастер! Ты
хочешь обесчестить славное имя, которое носишь?!"
- Нет! Никогда! - закричала Мария и резко оттолкнула Габриэля. Пытаясь
освободиться от него, сама того не желая, она больно ударила его .Никто никогда еще не смотрел на нее так. За какую-то долю секунды там
промелькнуло презрение, ярость, сожаление и желание - все было в этом
взгляде.Первобытная, животная страсть захватила обоих, заполонив все мысли и
чувства. Ни мести, ни гордости не было места в том, что происходило между
ними. Сгорающий от желания дикий мужчина и необузданная первобытная женщина
вступили в вечный спор, который всегда оканчивается одинаково.
Когда его рот вновь стал искать ее губы, она не стала сопротивляться.
Почувствовав изменение в ее настроении, Габриэль застонал от удовольствия, и
его пальцы еще глубже зарылись в волосы Марии. Он запрокинул назад ее голову
и, сдерживая себя, маленькими глотками пил пьянящее вино ее страсти, так
бесстыдно предлагаемое ему. Ее то сопротивляющееся, то податливое тело
приносило ему невыразимые муки. Он терял контроль над собой, разрываемый
неудержимым животным желанием; он хотел обладать этой женщиной, выпить до
дна эту чашу наслаждений, опустошить ее, чтобы она никогда никому больше не
принадлежала. Она должна быть его и только его. И они слились в едином
порыве страсти.
Когда все было кончено и оба, тяжела дыша, лежали рядом, Мария
почувствовала стыд и отвращение к тому, что произошло. Габриэль был прав,
когда предупреждал, что ей будет плохо. Так оно и случилось. Губы ее
задрожали. Как эта ночь отличалась от их первой ночи! Он не любил ее сегодня
- сегодня он завоевал и усмирил ее, надругался над ней, заставил делать
ужасные вещи, с неожиданной для нее страстью отвечать на его плотские
желания. Она презирала себя за слабость и безволие и ненавидела Габриэля за
ту власть, которую он над ней имел. В этот раз он не ласкал, не заигрывал с
ней; его обладание было оскорбительно грубым, и единственным утешением
служила мысль, что ему пришлось побороться, прежде чем он добился того, чего
хотел. С чувством глубокой обиды Мария отодвинулась от Габриэля.
Он лежал на спине, тупо уставившись на купол балдахина. Лицо и грудь были
испачканы кровью, рана на лице по-прежнему кровоточила. Мария инстинктивно
протянула руку, чтобы вытереть кровь, но рука замерла в воздухе и
безжизненно опустилась на простыню. Уловив движение, Габриэль посмотрел на
нее пустым, ничего не выражающим взглядом, словно не узнавая. Большего
оскорбления она никогда не знала!
[563x450]

Силы постепенно оставляли Габриэля, но он с героическим упорством
продолжал сражаться, не желая думать о том, что жажда мести может остаться
неудовлетворенной и Диего сумеет опять избежать смерти. Неожиданный удар в
висок сбил его с ног; он отлетел в сторону и упал недалеко от Дженкинса и
Марии.
Девушка рванулась к нему, но Дженкинс крепко держал ее.
- Испанская сука! Твоя выходка может стоить капитану жизни! - в бешенстве
заорал он.
Но Мария не слышала его, она смотрела на лежащего на земле Габриэля, и в
ее памяти всплыло воспоминание о трагическом дне на Эспаньоле. Слезы
навернулись ей на глаза. С силой, удивившей их обоих, она вырвалась из рук
Дженкинса и подбежала к Габриэлю. Упав на колени, она дрожащими пальцами
прикоснулась к нему. И в этот момент поняла, как сильно она его любит! Любит
с того самого дня, когда впервые увидела на борту "Санто Кристо".
Габриэль был бледен, на виске расплывалось безобразное лиловое пятно,
руки и одежда были в крови... Кровь, казалось, была везде. Боже! Мария
прижала его голову к своей груди, пытаясь рукой зажать кровоточащую рану.
Боже! Не дай ему умереть! Не сейчас! Ведь я люблю его! Он не должен умереть!
Не должен!


[600x450]



- Ну а как насчет твоего будущего? Ты мечтаешь о чем-нибудь? -
нерешительно спросила Мария.
- Мечты? Мои мечты умерли в тот день, когда "Санто Кристо" напал на
"Ворона"! - мрачно произнес Габриэль. - А знаешь ли ты, что моя жена ждала
ребенка? Что вместе с ней умер мой наследник и погибли все мои надежды на
будущее?
При этих словах Мария вздрогнула, как от удара. Как все это жестоко и
бессмысленно! Так много потерять в один день... Сердце ее сжалось от
сострадания. Ей захотелось пожалеть его, рассказать о чувстве вины, которое
мучило ее с того самого дня, когда она впервые увидела его и Каролину... Ей
так хотелось прикоснуться к нему, утешить.., но она не умела выразить свои
переживания.
Габриэль внимательно посмотрел на притихшую вдруг Марию, взгляд ее
говорил лучше всяких слов.
- Есть многое, что я хотел бы иметь в этой жизни, но только не жалость
таких, как ты! - И, схватив девушку за руку, он вытолкнул ее из комнаты. - Я
не позволю тебе пачкать комнату моей сестры, которую я все еще надеюсь
отыскать! Ты рабыня, и с тобой будут обращаться соответственно твоему
положению!


- Сеньор? Вы что-то хотите? - спросила она прерывающимся голосом.
Габриэль молча снял камзол и, не отрывая взгляда от ее губ, отбросил его
в сторону, пальцы начали нервно расстегивать ворот рубашки.
- Хочу? - повторил он вопрос. - Конечно же! Я хочу тебя.., и сейчас же!
Скинув рубашку, он протянул к ней руки, и Мария была не в силах
противиться ему. А когда он приник к ее губам, дурманящее, сводящее с ума
желание захлестнуло и Марию. Не прерывая поцелуя, Габриэль подхватил ее на
руки и осторожно понес к кровати, бережно опустив на шелковое покрывало.
Быстро расставшись с остатками одежды, он стал раздевать Марию, стараясь
побыстрее освободить ее тело от шелка и кружев. Движения его были
лихорадочны, как будто он больше не мог ждать ни минуты.
Мария, не стесняясь, отвечала ему жаркими поцелуями. За эти минуты,
наполненные страстью, она готова была забыть обо всех невзгодах, прошлых и
будущих. Он разбудил в ней чувственность, научил получать наслаждение, и она
горела страстным желанием вновь погрузиться в эту пучину экстаза. Любовь к
нему, которую она так тщательно скрывала, заполнила ее без остатка и рвалась
наружу. Габриэль был как одержимый: казалось, он не может насытиться ею, его
руки и губы не могли оторваться от ее тела. Сладострастный стон вырвался из
уст обоих, когда тела их соединились. Они, как безумные, бросились в этот
омут наслаждений после долгих недель воздержания.
Потом они долго лежали молча, тесно прижавшись друг к другу, боясь
нарушить эту неожиданную чувственную гармонию.
Габриэль с удивлением посмотрел на Марию. - Почему, как только ты
появляешься, мои мысли начинают путаться? Твой отец убил моего, твой брат
безжалостно разрушил мою жизнь, Дельгато и Ланкастеры из поколения в
поколение были непримиримыми врагами, а я с тобой... - Голос его дрогнул, и
взгляд остановился на ее груди, которая касалась его тела. Он, как
завороженный, смотрел на коралловые бугорки сосков. - Я теряю разум в твоем
присутствии, - сказал он хрипло. - Вместо того, чтобы мстить, я думаю только
о наслаждении, которое мне сулит твое тело, и стыжусь своих чувств. Страсть
к тебе - это измена всему, что мне дорого. Это насмешка над клятвой, которую
я себе дал. - Он неожиданно замолчал, как будто осознав, какое оружие против
себя он столь опрометчиво ей дал.
Отшатнувшись от нее, он резко встал с постели, и Мария чуть не заплакала
от обиды. Его слова наполнили ее душу радостью и болью - радостью, потому
что он выразил словами то, что существовало между ними, а болью, потому что
находил их отношения постыдными и сводил их к чувственной страсти. Может
быть, для него это так и было, но только не для нее.

[563x450]

ты никогда не была невольницей, моя маленькая колдунья. Тебе
просто нравилось делать вид, что ты моя рабыня. Мы же оба прекрасно
понимаем, что это не так. Сегодня ты снимешь это ужасное платье, и мы больше
не будем притворяться. Я устал от этой игры.
- Игры! - воскликнула Мария. - Для меня это не было игрой, сеньор!
- Тогда притворством, - бросил он на ходу и, подойдя к Марии, притянул ее
к себе. - Я действительно взял тебя в плен, и ты была моей пленницей, но
никто никогда не считал тебя невольницей. Это ты первая назвала меня
хозяином, ты бросила мне в лицо шелка и кружева, в которые я хотел одеть
тебя! Это ты настояла, чтобы мы играли эти роли! Мне все это надоело! Если
тебе хочется что-нибудь представлять, играй роль моей гостьи поневоле.
Мария почти не слышала его слов. Его лицо было так близко, она ощущала
его дыхание, чувствовала его тепло. Странная слабость разлилась по всем
членам. О Боже! Как же ей хочется прижаться к нему!
Он что-то говорил, шептал, но Мария не разбирала слов, она видела только
его горящие глаза и такие желанные губы...
- Нет, не гостья.., нет.., хозяйка... - И их губы слились в поцелуе.
Застонав, Габриэль прижал ее к себе еще крепче, и его сильные руки нежно
обняли Марию. Она обвила руками его шею, и ее тонкие пальчики запутались в
его черных волосах. Забыв обо всем, они опустились на кровать. Целуя и
лаская ее, он вдруг поднял голову и, посмотрев на Марию затуманившимся от
нахлынувшей страсти взором, прошептал:
- Ты как ключевая вода.., а я, уставший путник, никак не могу утолить
жажду... - И опять приник к ней.

[563x450]

Мария взглянула на развернутый листок и вздрогнула. Она сразу узнала
твердый, крупный почерк Диего. Что ему нужно от Габриэля?
Ей не пришлось долго ждать. Габриэль быстро прочел послание и, оторвав
взгляд от бумаги, пристально посмотрел на Марию.
- Что случилось? - тревожно спросила она. Он, не отрываясь, смотрел на
нее.
- Что случилось? Ничего особенного. Просто я получил письмо от твоего
дорогого братца. Он предлагает мне сделку.
- Сделку? Какую? - ничего не понимая, оторопело спросила Мария.
Габриэль усмехнулся, взгляд его был холоден и тяжел.
- Он предлагает обменять тебя.., тебя на Каролину.




Мария подошла к борту, за которым на волнах покачивались
каноэ, и стала напряженно вглядываться в темноту.
- Мария! - раздался за ее спиной голос Габриэля. - Что ты здесь делаешь?
Я думал, ты давно спишь!
Мария повернулась к нему. Усталый вид, хмурое лицо, тяжелый взгляд...
- Я как раз собиралась отправиться в каюту, - сказала она, вопросительно
заглядывая ему в глаза. Сгорая от желания узнать, правду ли сказал Зевс, и
ожидая хоть какого-то намека на то, что ждет ее впереди, она не вытерпела:
- Завтра вечером, когда меня здесь уже не будет, ты наконец-то
почувствуешь себя счастливым!
Даже в темноте было заметно, как помрачнело его лицо. Габриэль резко
притянул ее к себе.
- Завтра вечером ты будешь со мной! Я тебя не отпущу - и это мое
проклятие! - Его рот жадно приник к ее губам, и душа Марии затрепетала от
счастья: она все-таки не безразлична ему!
- Уходи! Иди спать! - строго проговорил Габриэль. - Иначе я за себя не
ручаюсь!

[600x450]

Габриэль посмотрел на берег: подбежавший испанец обнял Каролину, крепко
прижав ее к груди. Увидев настороженный взгляд Габриэля, он выставил вперед
клинок.
- Англичанин! Я рад, что ты жив! Но я убью тебя, если ты попытаешься
забрать у меня жену!
- Жену? - удивлению Габриэля не было предела.
- Да! - твердо ответил Рамон. - А теперь прости, я должен догнать Диего
Дельгато и выпустить кишки этому подлому псу!
- Нет! - крикнул Габриэль. - Это сделаю я! Моя жена погибла по его вине.
Испанец заколебался.
- Пусть будет так! - наконец сказал он. - Мы расстаемся. И когда
встретимся в следующий раз, я надеюсь, между нами уже не будет вражды. Скажи
своим ребятам, что мой "Ягуар" не собирается вступать с ними в бой.
- Ладно! - улыбнулся Габриэль и, бросив прощальный взгляд на сестру,
крикнул:
- До свидания, сестричка! Будь счастлива!
Каролина ответила ему ослепительной улыбкой, и ее золотистая головка
снова склонилась к груди испанца. Неожиданно раздавшийся новый залп заставил
их вздрогнуть, и Габриэль с ужасом увидел, что пушки "Санто Кристо" палят
уже по "Черному ангелу".
Не медля ни минуты, Габриэль махнул Рамону рукой и бросился вплавь к
качающейся на волнах лодке. Начиналась новая страница его жизни!

[600x375]

Габриэль осторожно подсел к ней на кровать, нежно взял безжизненную руку
и ласково поцеловал ее.
- Ты ждешь ребенка? - мягко спросил он.
Мария вздрогнула.
- Да, - сказала она, опустив глаза. Габриэль сам не ожидал такого взрыва
радости, у него даже закружилась голова. Схватив Марию, он начал жадно
целовать ее.
- Родная! Родная моя! Почему же ты мне раньше не сказала? Ты не рада?
Мария с изумлением смотрела на его искрящиеся радостью глаза, на
смеющийся от счастья рот и ничего не понимала.
- Ты рад?
- Нет! - крикнул он. - Я счастлив! Я никогда не был так счастлив! Но я
буду самым счастливым человеком на свете, если ты согласишься выйти за меня
замуж. Ты согласна?
Она так давно мечтала об этом, что от неожиданности лишилась дара речи.
Но мучившие ее вопросы опять всплыли в мозгу. Неужели только из-за ребенка?
А она сама? А любовь? И она тихо заплакала.
Габриэль не понял причины ее слез.
- Ты не можешь силой заставить меня выйти за тебя замуж! - с негодованием
воскликнула она. Неуемная гордыня опять рвалась наружу.
Не зная, как исправить свою оплошность, Габриэль мрачно произнес:
- Неужели быть моей женой - такая страшная участь? В твоем распоряжении
будет все, чем я владею, - "Королевский подарок", этот дом, деньги... Тебе
ни в чем не будет отказа. Я знаю, ты неравнодушна ко мне, поэтому не делай
вид, что я тебе неприятен.
А если он не любит ее, и ему нужно только ее тело?
Впрочем, ей все равно! Половина лучше, чем ничего, и если она действительно
его любит, то быть с ним при любых условиях гораздо лучше, чем существовать
без него. Глаза защипало от слез, и она глухо произнесла:
- Ты прав, англичанин, быть твоей женой - не такая уж страшная участь,
и.., и я действительно неравнодушна к тебе.
Габриэль мечтал услышать в ответ совсем иные слова. Он никогда не думал,
что Мария примет его предложение только в силу вынужденных обстоятельств.
Самолюбие его было задето.
- Я рад, что ты это признала! - насмешливо произнес он, - Но тогда скажи
мне, если быть моей женой не так ужасно, и ты испытываешь ко мне какие-то
чувства, что тебе мешает стать счастливой?
Не в силах поднять на него глаза, боясь, что он легко прочтет ее мысли,
Мария нервно теребила складки своей юбки.
- Я надеялась выйти замуж за человека, который бы любил меня, - сказала
она потерянно. - Не очень-то приятно сознавать, что тебе нужна не я, а мое
тело, и что ребенок - единственная причина, по которой ты сделал мне
предложение.
При этих словах сердце Габриэля бешено забилось, и он с нежностью
посмотрел на опущенную черноволосую головку. Дрожащими пальцами приподняв ее
подбородок, он заглянул в печальные синие глаза.
- А если я скажу, что ребенок не имеет никакого отношения к моему
предложению, и мое самое заветное желание - жениться на тебе? Что ты на это
ответишь?
У Марии перехватило дыхание.
- Что?.. Что ты сказал?
Наклонившись к ней Габриэль прошептал с нежностью:
- Я сказал, что жениться на тебе - мое самое заветное желание. Мне ничего
не нужно, я только хочу, чтобы ты всегда была рядом.
- Ax! - только и воскликнула она, не в состоянии поверить тому, что видят
ее глаза и слышат уши.
- Разве ты не догадывалась? - шептал Габриэль. Его руки нежно обнимали
Марию, губы слегка щекотали ей лицо. - Неужели, когда мы были вместе, ты не
догадывалась, что я просто сгораю от любви? - Он поцеловал ее в полуоткрытые
губы. - Ради чего я одел тебя в шелка и бархат, бросил к твоим ногам все,
чем владею? Почему я был так нежен с тобой в ту нашу первую ночь в
Пуэрто-Белло?
Мария с удивлением посмотрела на него.
- Еще тогда? - выдохнула она.
- Еще тогда, - серьезно ответил он. - Не знаю, когда я полюбил тебя, но
как бы ни складывались наши отношения, я никогда не мог причинить тебе зла.
Ты думаешь, почему я замешкался тогда, на Эспаньоле, и чуть не поплатился за
это жизнью? Да потому, что ты просто свела меня с ума. Почему я не вернул
тебя Диего? Ну?! - Он легонько встряхнул ее за плечи. - Маленькая глупышка!
Я обожаю тебя!
Обняв его за шею, Мария прижалась к нему так крепко, словно боялась
потерять.
- О Габриэль! Я и думать не смела, что когда-нибудь услышу это! Я так
боялась, что ты всегда будешь видеть во мне врага.., что мои глупые выходки
оттолкнут тебя навсегда.., что я тебе безразлична! - В глазах ее стояли
слезы.
- Сколько раз я напоминал себе о том, что ты Дельгато, - говорил
Габриэль, покрывая поцелуями ее лицо и шею, - но сразу же забывал об этом, -
как только видел тебя. А сейчас, - он заглянул ей в глаза, - сейчас это уже
не имеет никакого значения. Скоро ты станешь леди Ланкастер. Не так ли?
- Да! Я мечтаю об этом! - Глаза ее светились радостью. - О Габриэль, я
буду тебе хорошей женой, обещаю!
- Я не сомневаюсь в этом, дорогая, - улыбнулся Габриэль. - Ты больше
ничего не хочешь сказать мне? В ответ на свое признание я рассчитывал
услышать кое-что и от тебя.
Мария с нежностью провела пальчиком по его губам.
- Что ты имеешь в виду? Разве я не согласилась выйти за тебя замуж? Чего
же ты еще хочешь? Его страстный поцелуй заставил ее замолчать.
- Твоей любви, - сказал он, оторвавшись от нее. - Я хочу, чтобы ты любила
меня.
- О Габриэль, никогда, никогда, слышишь, никогда не сомневайся в этом! Ты
моя жизнь! Без тебя я умру! - И она, затрепетав от возбуждения, подставила
ему губы для поцелуя.
Поцелуи, клятвы и обещания, которыми обычно обмениваются влюбленные,
страстные объятия, разбросанная одежда - они доказали друг другу свою любовь
старым, как мир, способом, а потом лежали, обнявшись, и темная голова
Габриэля покоилась на белоснежном плече Марии.
Габриэль и Мария обвенчались в теплый осенний день. Свадьба была
малолюдной и оттого нешумной. Счастье переполняло душу Габриэля

[600x450]

Испанцы обнаружили Моргана слишком поздно, и корабли успели проскочить с
минимальными потерями. С выходом в залив многие облегченно вздохнули,
освободившись от напряжения последних дней, но только не экипаж "Черного
ангела". Жена капитана рожала. Придя в себя после нового приступа боли,
Мария позвала на помощь. Первым пришел Ричард, и к тому времени, как
Габриэль примчался в каюту, он уже уложил Марию в постель.
Лицо Марии исказилось от боли.
- Господи! Неужели ей ничем нельзя помочь? - спросил перепуганный
Габриэль.
- Все в порядке, не волнуйся, - еле слышно прошептала Мария, - просто
малыш решил появиться на свет немного раньше времени.
Невозмутимый и практичный Ричард взял все под свой контроль.
- Я помогу ей. Роды есть роды, и, если вы оставите нас одних, мы
прекрасно справимся без вас.

Прошло уже семь часов, когда за дверью раздался крик новорожденного.
Мария родила здорового сына. Краснолицый, пронзительно кричащий Натаниэль
Ричард Джаспер Ланкастер лежал на руках счастливой матери, с удивлением
смотревшей на его недовольное личико.
- Ах, малыш, - шептала Мария, - сколько приключений свалилось на наши с
тобой головы! Неудивительно, что ты решил появиться пораньше.
Когда Габриэлю было разрешено войти в каюту, он подошел и сел на край
кровати, не в силах оторвать глаз от Марии и новорожденного.
Новость о рождении сына у Ланкастера быстро облетела корабли, вызвав
новую волну веселья среди пиратов;
Два дня спустя, когда заря еще только начинала окрашивать горизонт на
востоке, "Черный ангел" вошел в воды Карибского моря. Теперь они были в
безопасности!
Оставив капитанский мостик, Габриэль спустился в каюту. Мария сидела у
окна и кормила грудью ребенка. Услышав, как отворилась дверь, она
обернулась.
- Пойдем! Встретим вместе зарю! - улыбнулся ей Габриэль.
Осторожно взяв сына на руки, он поднялся на палубу. Глядя на стройный ряд
кораблей, на всех парусах шедших к дому, он обнял жену и тихо сказал:
- Вот идут корабли, трюмы которых ломятся от богатств, а у меня в руках
величайшее из сокровищ, о котором я когда-либо мог мечтать!


[600x450]

Серия сообщений "Автор -Ширли Басби":

Часть 1 - Испанская роза Ширли Басби
Часть 2 - ширли басби сердце обмануть нельзя
Часть 3 - Ширли Басби Пурпурная лилия
...
Часть 5 - Ширли Басби Шепчи мне о любви
Часть 6 - (Ширли Басби) Всегда, когда любишь Леди-цыганка
Часть 7 - Вечные влюбленные