Анна Долгарева написала:

https://cont.ws/@user3885/1645164

Мир стряхнет лишнее, и мы станем тем, кем были всегда внутри: космонавтами, звездными комиссарами, исследователями. Мы снова окунемся в атмосферу борьбы и превозмогания, только эта атмосфера пригодна для русского дыхания, только в этой атмосфере мы становимся сами собой.

Сейчас с грохотом рушится мир потребления.

Не только западного капитализма, но и нашего, посконного, с его дефицитом и очередями, стремлением урвать себе более престижную тряпку, когда мир был скучным и благополучным. Потом потребление стало диким в девяностых, оно превратилось в божество, превратилось в культ, и даже маленькие дети мерились уровнем потребления во дворах: немецкая Барби круче индийской подделки, я могу купить «Зуко», а ты нет, у меня двадцать бегемотиков из «Киндер-сюрприза», а у тебя три, потому что ты лох и родители твои на «Киндер-сюрпризы» не зарабатывают.

Все эти бандитские перестрелки, все эти блеск и нищета, трупы во дворах, народные артисты на корпоративах, все эти незабываемые атрибуты девяностых – это всего лишь разборки за право на потребление. Мое потребление должно быть круче, чем твое! Мое потребление должно быть более престижным!

И за это убивали.

Убивать перестали, мир в целом стал спокойнее, но никуда не делось потребление как сверхценность. Напротив, именно уровень и качество потребления окончательно установились в качестве мерила человеческой успешности.

И тут китаец из Уханя съел, сволочь такая, летучую мышь.

— Всем привет, — сказал дух невинноубиенной летучей мыши. – Кончилось ваше время, буржуи!

(Мышь была маоисткой.)

Пандемия коронавируса не стала интересоваться, какой у тебя айфон и сколько яхт, британский премьер ты или российская пенсионерка. Она просто двинулась в свой марш от тайги до Британских морей, переворачивая и уничтожая привычную нам экономику. Вместе с экономикой прямо в Британские моря посыпались привычные ценности и представления о важном в жизни.

Дух летучей мыши бодро напевал с китайским акцентом:

«Весь мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем…»

А затем нам ничего не останется, кроме как строить новый мир.

Крах эпохи потребления пусть станет началом звездной эпохи. Видите ли, звезды и потребление исключают друг друга.

«Гляну сквозь стеклопакет

И, как всегда, офигею –

Вместо звезд и планет

Горит реклама «ИКЕИ».

Грустно сижу на жопе

На их табуретке фанерной.

Нынче не время утопий

Об покорении Вселенной», — писал Всеволод Емелин в известном стихотворении 2006 года.

Да и живопись того исторического периода была полна тоскливого недоумения и плохо скрытого реваншизма:

Так вот, многие сейчас задаются вопросом: что же будет с экономикой после коронавирусной пандемии, что же будет с сознанием людей? Отвечу словами Малкольма Рэйнолдса, капитана звездного корабля «Серенити» из культового сериала «Светлячок»: «Нас немного потрясет, а потом мы вообще взорвемся!»

Я совершенно уверена, что глобального кризиса не избежать, потому что мы уже сидим в поезде, который едет туда.

И вот тогда-то мы вспомним, что в детстве мы мечтали о космосе.

Нам, русским, неудобно и несвойственно существовать в эпоху сытости и застоя. Нам нужны преодоления трудностей, нам нужны крутые виражи, нам нужно, чтобы было сложно, это глубинная психология, проросшая во многих поколениях наших предков.

Был послевоенный голод и разруха, а в советских НИИ шла работа над созданием космических технологий. Первый космический спутник был советским и поднялся на околоземную орбиту спустя всего 12 лет после конца Великой Отечественной войны. Еще через четыре года в космос полетел Юрий Гагарин, и миллиарды людей со всего света не могли представить: как эта перепаханная войной, едва оправившаяся от тяжелейших ее последствий страна, эта безумная Soviet Russia отправила человека в космос?

А в том-то и дело, что мы безумны. Для нас естественно думать не о стульях из «Икеи», а о звездах. То, что застой постепенно вырастил и вскормил культ потребления в нашем обществе – это не нормально для нас. Это болезнь. И это болезнь, которую мы имеем шанс преодолеть через кризис.

Кризис этот не сформирован никем из власть имущих: ни из России, ни из Америки, ни из тайного общества рептилоидов. (Хотя над вариантом рептилоидов можно подумать: не исключено, что им очень надоела Земля и они решили подтолкнуть ее к постройке новых космических кораблей, чтобы поскорее вернуться на родину.) Пандемия явилась сама как неотвратимое решение Господа, и кризис, в который она ввергла мир, — это тоже нечто, лежащее за пределом человеческих решений. Это нечто ветхозаветное, огромное, всемирное – и такое, что не оставит мир неизменным.

Значит, мы изменимся.

Мир стряхнет лишнее, и мы станем тем, кем были всегда внутри: космонавтами, звездными комиссарами, исследователями. Мы снова окунемся в атмосферу борьбы и превозмогания, только эта атмосфера пригодна для русского дыхания, только в этой атмосфере мы становимся сами собой.

Мир изменяется.

Изменимся и мы.