В общем, я хотела как приличная барышня, дописать сначала одно, а потом другое. Но мы предполагаем, как известно, а сказки сами решают кому и когда появляться. Поэтому:


Фея Васька
Что бы быть Феей, нужна тишина. Скажем сразу – настоящей Феей. И тишина, нужна не абы какая, а настоящая. Хрустальная. И не просто хрустальная, а хрустальная тишина предвечернего мартовского неба. В этот момент оно прозрачно, голубо и высоко. Такое… звенящее. И обязательно, на него надо смотреть , что бы рядом был сосновый бор… тогда вокруг бора будет зеленовато-голубое свечение. Вот такая должна быть тишина в душе в Феи, настоящей Феи. Для чего? Это необходимое условие для того что бы она могла жить, быть Феей и творить свои фейские дела. Иначе просто невозможно. Но скажите мне, честно, возможно ли сохранить такую тишину живя в большом городе? Ну, не лукавьте. Честно? Нет. Не возможно. Вот именно поэтому Феи предпочитают жить в маленьких, провинциальных городах. Потому что, там есть возможность остановиться, и если вдруг, по каким то форс-мажорным причинам, поверьте и у Фей такое бывает, растеряла именно такую тишину, можно остановиться и просто посмотреть на небо. Именно мартовское предвечернее, еще ярко голубое, но уже спокойное, не суетливое, как с утра. А в каком большом городе вы его видели? Именно такое небо, да еще с отсветом большого и задумчивого бора? Вот… и я о том же.
Вот именно по этой причине Фея Марта, какое странное совпадение, не правда ли? Да по причине утраты своей хрустальной тишины, Фея Марта, была срочно эвакуирована из большого города. Потому что речь шла о спасение жизни Феи Марты. Она достаточно долго прожила в большом городе, и была Феей, ну не только была, а и остается, Феей Радости. А что за Фея Радости, когда она сама стала как черная-пречерная туча. И как ни старалась, она не могла вызвать радость не только у людей, но и у самой себя. Таких Фей надо спасать. И вот Фея Марта была отправлена на лечение.


- Привет! Я Фея Васька. – она энергично потрясла вялую руку Феи Марты, и оценивающе пялилась, по другому, и сказать нельзя на нее. – Точнее я не Фея, не люблю я этих, иноземных названий, фу…
- День добрый, - чопорно поджав губы, сказала Фея Марта. А еще сказали, что это самая, нет, не так, а с придыханием, что это САМАЯ Сильная Фея по Спасению Фей.
Да и мы бы удивились, право слово. Разве Фея может быть Васька? Что она кот? И почему она живет в такой глуши? В деревне. Странно. И деревня называется Новая, хотя она совсем старая, лет пятьсот точно есть. Хотя там много новых домов, и старый громадный сосновый бор… но все же… Но расскажу все по порядку. Да, Фея Васька живет в Новой деревне. Именно так. Не деревня Новая, а Новая деревня, даже так написано на знаке при въезде в нее. Много старых домов, таких больших, темных, даже немного мрачноватых, но с веселыми резными наличниками. С тяжелыми воротами, с резьбой. И с маленькими опрятными домишками, с покосившимися заборчиками, и с новыми , немного нахальными домами. Вся деревня выстроена вдоль небольшой речки Бабки. Да, да река называется Бабка. Так вот, с одной стороны Бабки стоит деревня, а с другой стороны возвышается большой древний сосновый бор. По деревне, вдоль реки бежит дорога, и она делит деревню не пополам, как принято в старых русских деревнях, которые строились вдоль больших дорог, а как то странно, впрочем, это далеко не одна странность в этой деревне, а делит она деревню на дома и бани. Бани выстроены на берегу речки Бабки, друг за дружкой, как солдатики, а дома – за дорогой. Так принято в Новой деревне, что бы баня стояла обязательно на берегу Бабки. Вот и делится Новая деревня на деревню и бани.
Вот в эту деревню и попала Фея Марта. Правда сначала, отвернув от большой дороги, ее провезли через деревню Воробьи, и потом через деревню Черепахи, и только потом, попетляв по проселочным дорогам довезли до Новой деревни . Васька, жила на особицу. На взгорочке, как раз в большом мрачноватом доме, с высоким резным крыльцом. Она и вышла на крыльцо, в длинном платье, в меховой безрукавке, «как боярыня», подумала Фея Марта про себя. Властная, уверенная. И назвалась Васька. Все это как то конфликтовало друг с другом. Фея Марта не могла еще понять, но из-за этого немного злилась.
- Ты, милой, - сказала Фея Васька водителю, который привез Фею Марту, именно так певуче растягивая «о» в «милом», - поставь чемоданы барышни в горницу, и ехай с Богом.
«Странно» - подумалось Феи Марте, «только что говорила «привет», и тут же «ехай с Богом», как то все намешано в ней и не сочетается. Странно» Фея Марта тряхнула локонами, пытаясь отогнать от себя странности, но это не особо помогло.
- Пошли, я тебе комнату покажу, светлую, хорошую. Устроишься, а я пока чаю заварю. Не, не трожь чемоданы, не дело тяжести таскать. Вот придет Бацила, и унесет.
- Бацила? Кто это?
- А, - Фея Васька пренебрежительно махнула рукой, - работник мой. Бацилой кличут. Он уж сам не помнит, как его зовут. Пошли.
Фея Васька провела Марту на скрипучей лестнице на верх, распахнула приветливо дверь в светлую комнату.
- Ну, вот, располагайся. К вечеру баньку затопим. Напарю тебя, и хворь, как рукой снимет.
Фея Марта стала с интересом разглядывать комнату. Окно, задернуто тяжелыми старинными кружевами, уже не белыми, а слегка сливочными, кровать – широкая и тоже старинная, железная, с какими смешными шишечками, «наверное, с растянутыми пружинами»,- недовольно подумала Фея Марта. И заправлена тоже удивительно – широкое кружево по низу, сверху покрывало собранное из маленьких кусочком материала, удивительно подобранных по цвету и узору, и гора подушек накрытых таким же старинным кружевом. Фея Марта осторожно присела на кровать, покачалась, проверяя пружины, ни одна не скрипнула. Красивый резной комод темного дерева, напротив кровати, на нем зеркало, немного мутноватое, старинное, из трех частей, свечи, в тяжелом кованном подсвечнике. Стул, очень легкий по сравнению с комодом, на гнутых ножках и такой же гнутой, затейливой спинкой. Шкаф, тоже резной, но из светлого дерева и стол у окна, не большой, светлый, с такой гладкой столешницей, что захотелось ее погладить и ощутить нагретое солнцем дерево. Фея Марта посидела еще на кровати, слегка покачиваясь, поразглядывала комнату, и успокоилась. Как то разом. Только что была недовольная, все немного так раздражало, и все. Все стало хорошо, спокойно. Вздохнула и пошла на крик Васьки пить чай.
Занятный все таки дом. Все перемешано. Дом вроде деревенский, но не простой, большой с высокими потолками. Скрипучими лестницами. И комната, в которой ее ждала Фея Васька, тоже была такая же. Ковер, большущий, на всю комнату, круглый стол посредине комнаты, под низким медовым абажуром, и от этого вся комната – уютная, уютная, теплая и приветливая. Окна, занавешанные тяжелым старым кружевом, буфет – громадный, темный. А стулья – легкие, гнутые. Вспомнила – венские. Скатерть белая и вышитая яркими цветами. Чашки тонюсенькие, полупрозрачные.
- Садись скорее за стол. Потом все порасмотришь, будет время. – Фея Васька разливала чай. – Уж не обессудь, сегодня без самовара, по простому. - и она поставила на стол самый обычный электрический чайник, который как то неудобно чувствовал себя в этой обстановке. – Дедушка сегодня в гостях, поэтому не стала самовар заводить. А завтра – как положено, самовар на шишках, варенье в розетках, и полный сервиз. – она усмехнулась. – Устроилась? Комната понравилась?
- Даа, - протянула Фея Марта, - красивый у тебя дом. Весь разный только.
- Разный?
- Да, разный. И новое и старое, и деревенское и городское, и какое то дачное, все вместе. Но так уютно и тепло.
- Ну и хорошо. Отоспишься сегодня на перинах, а завтра – гулять на солнышко смотреть. Ну… и есть у нас на что посмотреть. В баню пойдешь?
- Нет. Прости, но не решусь сегодня. Никогда не была. Настроиться надо.
- Ну и ладно.
Так, за тихим разговором и прошел вечер. Фея Марта отправилась «почивать на перины», как выразилась Фея Васька. И почивала прекрасно. Сладко.
Утром, она застала Ваську на крыльце. Она смотрела на дорогу и хмурилась:
- Вот неугомонная Никитишна, опять идет. – сказала она самой себе, и уже строго, - Бацила! Встреть бабушку, тяжко ей в горку то.
Фея Марта, так и не поняла, как она, Васька относится к этой Никитишне. Бабушка, поддерживаемая Бацилой, длинным, худым мужиком неопределенных лет, тихонечко дошла до крыльца.
- Ой, милая Васенька, я тебе яичек принесла свежих, - Никитишна посмотрела на Фею Ваську такими чистыми прозрачными глазами, что у Феи Марты, почему то защекотало в носу и захотелось плакать.
- Ну, что ж ты беспокоилась то, бабушка, - Васька сбежала с крыльца, взяла Никитишну под руку, - пошли, пошли чайку попьем, отдохнешь.
- Ох, и добрая ты Васенька… - старушка разулыбалась, и все лицо покрылось морщинками, как лучиками.
Пили чай, опять под абажуром, солнце нетерпеливо заглядывало в комнату, путаясь в кружевах. Никитишна, ломким, старушечьим голосом рассказывала все нехитрые деревенские новости. Ласково поглядывала на Фею Марту, и вздыхала:
- Ой, и худенькая у тебя подружка, аж прозрачная вся…
- Ничего, не переживая, Никитишна, поживет – откормится, порозовеет. Ты допивай чай, а мы с ней соберем тебе травок. Поможешь мне, Марта?
- Конечно. – было очень интересно узнать, где Васька хранит травы.
Комната оказалась совсем рядом, опять совмещала несовместимое. На столе у окна, стоял современный ноутбук, тихонько, деликатно жужжа. Вдоль стен шли стеллажи, а на них – банки, баночки, бутылки – и современные и старинные из толстого мутноватого стекла. На потолке пучки трав, в холщовых мешочках и так. Все хотелось посмотреть. Но Васька вручила Феи Марте бумажные пакетики и строго сказала:
- Смотри, пиши разборчиво, лучше печатными буквами, а то запутается бабулька… - и стала диктовать названия сборов и способов применений. Затем ловко распихала из больших банок сборы трав, запечатала и вручила Марте, - неси в комнату, я сейчас, еще Бациле скажу что собрать.
Довольную Никитишну провожал Бацила, согнувшийся под весом громадной сумки, со всякими припасами.
Фея Марта, после завтрака, посмотрев на весеннее солнце, уже пригревавшее сугробы, решила прогуляться по деревне. Вооружилась фотоаппаратом, решив заснять все прелести деревенской жизни, что бы было чем удивить подруг. Пройдясь вдоль строя банек, зашла в деревню. Фотографировала резные наличники, интересные дома, пыталась поймать солнечных зайчиков, так и бродила по деревне, пока ее не окликнула женщина:
- Эй! Ты, что ли жиличка у Васьки?
- Вы мне?
- Ну да! Ты кого то видишь здесь еще?
- Я не поняла, простите. Да, я у нее живу.
- Вот не понимаю, - женщина навалилась на забор, приготовясь долго и обстоятельно поговорить, - что у нее медом намазано? Вечно к ней, такие, как ты приезжают.
- Не знаю. – улыбнулась Фея Марта.
- Вот, живешь и не знаешь, поди, что Васька то эта – ведьма.
- Да, ну что вы…
- Да, да – женщине явно не терпелось рассказать всяких кровожадных подробностей. – Видела, поди, у нее, травки всякие, чего только нет. Даже и не прячет. Совсем людей не боится. Ух.. – видно, что нелюбовь к Ваське была давнишней, - а еще… одна живет, говорит – она с нажимом сказала «говорит», - а окна во всем доме, все время горят и тени…хм… по окнам… мужские. Явно не один… - она выразительно посмотрела на Фею Марту.
- Ну, что вы… - Фея Марта не знала как ей и реагировать на этот монолог.
- Да, увидишь еще , - страшным голосом и округлившимися глазами женщина пыталась добавить эмоции. – Ты, смотри, - вдруг совершенно буднично сказала, - может, ко мне переедешь? Дорого не возьму. У меня спокойно, тихо, как у Христа за пазухой жить будешь. – Она с надеждой посмотрела на Марту. – Меня Петровна зовут. – не дождавшись ответа сообщила она. – надумаешь, приходи.
- Ладно. – кивнула Фея Марта и поспешила уйти.

Дома, Фея Васька внимательно глянула на Марту, хмыкнула:
- Что, наслушалась уже про меня ужасов?
- Да, что и сказать, любят тебя в деревне. – хмыкнула в ответ Марта, - или мне так повезло…
- Повезло, что и сказать. Ладно, - усмехнулась Фея Васька, - не горюй. Пообедаем и в гости пойдем.






дальше будет.