 [345x422]
Три слова сказала – и кошка.
Когти в руку, прижаты уши.
Человеческий вызов брошен,
Кошке только хозяин нужен.
Пусть гладит по шерстке мягкой
И накормит с ладони твердой.
А что с нее – одно «Мяу»
Да уткнуться под мышку мордой.
Еще час назад были мысли,
Были чувства… Всего три слова,
И лакать молоко из миски
У хозяйской ноги готова.
Нет. Ушел искать человека.
В щепки дверь и обои в клочья.
Поседевшая шерсть от снега;
Кошки часто гуляют ночью.
Потерялся хозяин. Холод…
Не к нему ли чесалась лапа?
Миллионный, обманный город.
Не его ли спина? И запах?
Зов! За ним, пока не прогонит,
Натереться загривком вволю,
Пару крох подобрать с ладони –
И ни писком, ни взглядом о боли.
Потрепал и опять уходит.
Нет. Пристроил в плохие руки.
Бездна серо-голодного года;
Убежала больше от скуки.
Краем уха…другая…не кошка…
И любимая. Лапы не держат.
Вдох. Еще. Оказалось, можно.
Еще время – и станет прежней.
Обернуться двуногой просто:
Выше голову, снова думать,
Привыкать к человечьему росту
И почаще казаться умной.
Он. Один. Не один – свободен.
Краем глаза… и когти в руку.
Не прогонит? Нет, сам подходит…
Говорить – невозможно. Ни звука.
Лишь мяуканье комом в горле.
С ним. За ним. А потом – не будет.
Слезы держатся, сердце колет.
Что ж, по-вашему, кошки – не люди?
Шаг за шагом. Конец. Уходит,
Чтоб не встретиться, даже случайно.
Может, женщины-кошки и в моде…
Ей довольно. Еще печально.
Две ноги, но прижаты уши,
И затылок-загривок ноет.
Человек человеку нужен,
Только это зовут любовью...
|