Для того чтобы мир приобрел другие свойства, максимум людей должны в это поверить. Например, на заре авиации многие аварии были не объяснимы с точки зрения техники. Просто публика не верила что эта «штука» может полететь и «эта штука» падает и разбивается. По скольку женщины больше реалистки и доверяют своему восприятию «описанного и смонтированного мира» то скептицизм их таков, что запросто может сорвать испытания любой новой техники. Этим же качеством обладают и чиновники, поставленные руководить вещами, в которых не разбираются, но считающие что для управления наукой им хватит одной «практичности» и «здравого смысла». Поэтому на испытательных площадках стремятся избежать появления тех и других. Ученые создавшие новую теорию убеждают себя в ее справедливости с помощью математики (являющейся в науке чем — то вроде аутотренинга) и экспериментов, которые либо происходят случайно (как при открытии рентгеновских лучей и радиоактивности), или начинают соответствовать теории после многих неудач, соответствующих «периоду привыкания». Моряки, обитающие в динамичной морской стихии, стремятся не брать женщин на корабли, так как пугливая дама, зафиксированная на идее ненадежности корабля и неизбежности гибели, способна утопить вместе с собой целую эскадру.
Правые и Левые книги

В соответствии с изменением позиции ТС можно рассмотреть книги описывающие мир в зоне основной фиксации (реализм), правее зоны основной фиксации (книги Порядка, или Закона) и книги находящиеся левее зоны основной фиксации (книги Волшебства и Хаоса). К книгам Закона можно отнести любую книгу, дающую описание мира в ключе «так есть» (не даром Моисей назвал свой опус «Книгой Бытия»). Это не означает, что достаточно придумать любое описание и так и будет. Вселенная едина в своей логике и сказанное А тянет за собой Б. Изменяя законы в одной точке мы изменяем их во всех точках. Пройдут лишь описания близкие к интегралу всех существующих договоров. Таким образом, то, что исследует наука, есть интеграл всех договоров Вселенной, и он все время немного меняется.

«Левые» книги делают любое описание мира необязательным и относительным, по принципу: сегодня в течение дня все возможно... Эти книги вводят дополнительные условия в основной договор по принципу: «за исключением исключений...». То есть, например: мир, такой как вам, говорили, но если сделать то-то и то-то, тогда он меняется (так выглядят волшебные книги). Книги Хаоса говорят, что устройство мира подвержено действию многих высших сил (Бог напротив един и ангелы не вносят своей воли, а лишь являются вестниками божественной воли). Хаос как раз и представляет собой одновременное действие многих Законов. В этой связи наука представляет собой зону основной фиксации, так как не претендует на окончательное знание, а говорит лишь о текущей рабочей парадигме. С другой стороны религии выдают некий оконечный догмат, устаревающий с появлением новых изученных законов и более детальных описаний. Например наука не может доказать или опровергнуть существование Бога, но если даются конкретные описания догмата, например утверждение единого момента творения с датировкой 5000 лет назад, то наука однозначно опровергает эту догму так как существует множество объектов явно существовавших ранее этой даты (например динозавры).

Книги являющиеся необходимой компонентой для Магов и не содержащие точных инструкций

Существуют Магические Гримуары, книги, содержащие прямые указания каких либо технологий: тогда — то и тогда — то делайте нечто там — то и там — то очень поможет от того — то и того — то. Авторы таких бестселлеров считают себя Магами и придают этим своим сочинениям большую значимость и выдают их за учебники по Магии. На самом деле это просто какие-то штуки связанные со знахарством. К слову сказать, сами рецепты могут быть любые. Папюс на эту тему сказал: возьмите крестьянина, дайте ему самую обычную траву и придумайте самый дурацкий ритуал, который он должен выполнять пять лет. Через пять лет, он начнет творить чудеса. Настоящие Магические учебники представляют собой некоторые описания Договора, создающие возможность изменять положение ТС. Однако, сместив ТС из зоны основной фиксации (и приобретя необычные свойства) Маг должен удерживать ее в этом положении. Однако естественный мир находится правее, и сонастраиваясь с «реализмом» Маг теряет смещение. Для того чтобы сохранять смещение и служит искусство. Произведения фантастов и авторов фэнтази как раз и служат для этого. В книге А. Волкова «Урфин Джус и его деревянные солдаты» мудрый филин Гуамоко требовал от начинающего злого волшебника поедания червей, мышей и прочей гадости, справедливо утверждая, что, питаясь нормальной пищей настоящего зла, не сотворишь. Можно сказать, что фэнтази есть чисто Магическая пища.

Обзор современных авторов

Эти фантастические Стругацкие

Здесь мы имеем пример коллективных авторов. Не знаю, как у них там шел творческий процесс, но результаты его феноменальные.

Во-первых «Понедельник» создает совершенно потрясающую позицию, ТС просто фонтанирующую оптимизмом. Для Магов, возможности которых на прямую связаны с отсутствием желаний это просто торт.

В «Миллиард лет до конца света» излагается основной принцип Магии. Если не учитывать инерцию Вселенной, то можно прийти к выводу о наличии злобных и могущественных врагов. Это остановило многих.

Цивилизация «странников», отслеживаемая во всем космическом цикле на самом деле существует (к стати я сам с ними некоторым образом связан). На эту тему можно так же почитать Клиффорда Саймака «Заповедник гоблинов».

Чудаки, описанные в «Волны гасит ветер» очень похожи на Магов.

статья полностью http://www.sunhome.ru/magic/11364/p1