Надземное, 89 Урусвати понимает значение молчания. Но какое это должно быть молчание? Люди думают, что не произнесение звука уже есть молчание. Но для истинной мощи молчание должно охватывать и наполнять все существо, тогда приходит общение с Высшим Миром, и образуется усиленная энергия. Мы знаем эти часы прилива энергии. Можно утверждать, что такое молчание есть самое высокое напряжение.

Следует приучаться к такому качеству, каждый постепенно приобретает его. Можно проследить в разных жизнях, как накопляется познание энергии. Человек от любого своего состояния может начать углублять свои возможности. Чем скорее он приступит к умножению своих познаний, тем лучше.

Когда в Нашей Башне царит молчание – значит, происходит особое напряжение. Общение с Высшим Миром есть почерпание новых сил. И Нам, и всему сущему нужно такое накопление. Ошибочно полагать, что Нам не нужно обновление энергии. Уявляю Нас с человеческой стороны, чтобы тем более скрепить связь с человечеством. Мы вовсе не желаем представиться заоблачными Существами, наоборот, Мы хотим быть близкими к людям Тружениками. Так пусть складывается близость, которая может быть преддверием сотрудничества, оно особенно нужно.
Сердце, 68 После всех разграничений неминуемо приходим к синтезу сердца. Не будем упоминать, что молчание происходит от смешения всех звуков. Потому научимся сопоставлять сердце с молчанием. Но это молчание не будет пустотою, оно наполнит пространство синтезом мысли. Как сердечная молитва не нуждается в словах, так молчание наполненное не нуждается в формулах. Молчание напряженное нуждается во многих наслоениях мыслей и желаний благих. Так сердце, напряженное молчанием, насыщенное, как динамо, отбивает ритм Мира, и личные желания претворяются в ведущую Мировую Волю. Так вырабатывается сотрудничество с дальними мирами.
Братство, 73 В час смятения молчание – лучший друг. Но пусть тишина не будет затишьем злобы. Пусть хотя бы мгновение успокоится ритм сердца. Пусть опять найдется покой психической энергии, так усилится работа центров в свете, но без воспламенения.
Надземное, 139 Урусвати знает, как многие решающие мгновения протекают в молчании. Истинно, сперва вихрь, потом гром и молния, но основа в молчании. Когда предлагаю вам объединиться в молчании, тогда где-то совершается нечто знаменательное. Такая сосредоточенность в молчании собирает особую энергию, которая в потенциале своем мощнее слов, даже громоподобных. Не многие понимают молчание как часть действия. У Нас иногда вся Обитель погружается в глубокое молчание, значит происходит что-то особенное.

Много раз люди чувствовали, что перед стремительным действием им нужно было побыть в молчании. Так испытанный оратор перед произнесением решающего слова являет молчание и наполняется вздохом глубоким. Некоторые понимают значение такого глотка праны, но другие поступают так совершенно бессознательно. Усиление мощи психической основы нарастает от сознания. У Нас радуются, когда узнают, что крупное событие сложилось сознательно. Так устремленный поток может приносить пользу пашням человеческим.

Может быть, именно сейчас совершается событие великого значения, но люди не понимают сущности происходящего. Лишь после летописцы отметят, насколько правильно происходили события.
Надземное, 594 Урусвати знает о глубоком значении молчания. Замечено, что некоторые великие полководцы, правители и вожди после крупного приказа погружались в молчание. Люди приписывали это молчание усталости или угнетению, но в сущности происходил важный психологический факт. Правитель сопровождал свой приказ мысленным его проведением.

Нужно понять, что приказ мысленный может быть усилен сосредоточением воли, также самый разумный приказ может быть умален пресечением энергии. Можно назвать исторические примеры, когда решения бывали уничтожены ничтожным окружающим.

Мудрое молчание издавна оценено разными народами. Самые важные действия совершались в молчании, но не при необузданных криках толп. Мы уже говорили, как трудно достижима гармония, она теряет свою мощь от беспорядочных токов, порождаемых недисциплинированною волею. Сейчас мир болеет этой эпидемией, она страшнее, нежели война, – так складываются времена хуже войны.

Люди не признают этого, ибо не замечают пучины лицемерия и лжи. Они не желают знать психических явлений. Они ополчаются на все истинные мирные идеи. Также, можно вспомнить о великих обетах молчания.

Деятели должны почуять, когда их мысль добра может дать плоды. Только расширенное сознание может подсказать час истинного срока. Невидимые друзья нередко, пытаются послать мысль полезную, но при воплях толпы эти провода недосягаемы.

Мыслитель часто говорил: «Кто зовет меня? Но наречие друга не всегда понятно. Кто же мешает?»
Надземное, 681 Урусвати знает, что молчание есть знак напряжения. Давно сказано, что тишина громче грозы и вихря. Но многие ли поняли это космическое соотношение? Обычно люди понимают молчание как нежелание сказать что-то важное.

Люди понимают все через свою самость, им хочется знать что-то, может быть, самое обиходное, и они не принимают во внимание соображения собеседника. Но они забывают, что в мире могут быть великие напряжения, особенно же в области Надземной. Тогда каждый разумный наблюдатель должен склониться в торжественном молчании, но неразумие пытается из величия сделать своекорыстный обиход. Потому часто трудно беседовать о Надземном, когда кто-то пытается обратить [разговор в] беседу о личном. Пусть мыслящие сопоставят Надземное с их личными нуждами и поймут, что великое поможет и малому.

Мыслитель настаивал, чтобы ученики проникались значением молчания.

МСАЙ